27 марта, четверг, время 13:40

Двор с детской площадкой.

Интересный диалог с этим Нагибиным получился. Сначала мы не могли его отвлечь от игры в мини-футбол на хоккейной площадке. Игра для парня на данный момент важнее всего, пацаны ждать не будут, вон как осуждающе смотрят.

— Нагибин, быстро сюда!

— Ну, ч-о-о-о!

Отдать задание на завтра мы успели. И только. На все наши призывы, мои, одноклассницы Светы, молчаливые Ледяной, парнишка не грубил и не посылал нас, нет.

— Щас! Подождите немного! Меня сменить некому! Щас! Пять минут!

Десять минут мы ждём. У ждущего пас рядом с ограждением парнишки спрашиваем:

— Давно играете?

— Минут сорок.

— Перерыва не было?

— Нет, — пацан убегает.

Раз так, есть повод. Выхожу на середину площадки, поднимаю руку.

— Внимание! Объявляется перерыв на десять минут. Потом меняемся воротами, — на вопрошающие взгляды мальчишек объясняю, — так полагается. Ветер и солнце может кому-то в лицо, кому-то в спину бить. Поэтому по правилам на каждый тайм надо меняться воротами.

Отвожу Нагибина, подавляя приступы раздражения. На занятия не явился, на королеву и принцессу чихать не хотел! Мальчуган, ты в заднице!

— Почему на занятиях не был? — начинаю допрос.

— А я не знал! — смотрит честными и ясными глазами.

— Не ври! — уличает Света, — я сама тебе звонила.

— Ой! — не смущается мальчик, — я проспал…

— Занятия в Лицее, в вашем классе, начинаются в 8:30 по нечётным числам, — холодно сообщаю я, — не явишься ещё хотя бы раз — будешь наказан. Всё понятно?

Сияющий всей своей симпатичной мордашкой паренёк энергично кивает. Он всё понял, он со всем согласен, он всё сделает! По-другому не истолкуешь. Золото, а не мальчик.

— Ничего он не будет делать, — мрачно говорит Света, когда мы под возобновившиеся вопли игроков садимся в машину, — я его знаю.

Долго и немного сумбурно рассказывает о своём однокласснике, пока мы отвозим её к дому.

— Никогда не делает домашнего задания? — переглядываемся с Ледяной. Как так?

— Даже списывает не всегда, — бурчит девочка.

Я думаю. Этот Санёк нисколько нас не испугался. Обычно детки имеют смущённый, испуганный вид, когда их прихватывают на чём-то. Реакция парнишки абсолютно нестандартная. Общался с нами, пришедшими по его душу, чуть ли не с удовольствием. Досадно ему было только, когда от игры отвлекали. Ледяная тоже потрясена. Света этого не видит, но её Величество в полном опупении. Если переводить на мои реалии, я, высший вампир, должна испытывать приступ радости от вида обступивших меня инквизиторов с осиновыми кольями наперевес. Не могу представить, некоторые извращения выше моего понимания.

27 марта, четверг, время 18:50

Квартира Молчановых. Детская.

— You all hush, now! (замолчите, немедленно!), — грозно рычу на мелкоту. Они на секунду прикрывают рты, таращат на меня глазёнки.

— What happened? — с ними и в их присутствии разговариваю только по-английски. Я задалась целью вложить им знание английского с младенчества. Эльвира восприняла это с осторожным энтузиазмом, папахен только плечами пожал. Сначала. Затем его стало слегка раздражать, но притерпелся, когда мачеха стала для него переводить на русский.

— Стоит ли? — поначалу сомневалась Эльвира, — нам как-то в университете англичанка рассказывала, как свою маленькую дочку пыталась английскому научить.

— И что?

— Ничего не вышло. Девочка смешала оба языка. Начинает говорить по-русски, заканчивает фразу на английском. И наоборот. Слова мешает. Она бросила этим заниматься, — рассказывает мачеха.

— Она неправильно учила, — немного подумав, заявила я, — надо строго придерживаться принципа: один человек — один язык. Если бы она всё время говорила с ребёнком по-английски, папа и остальные — на русском, она не стала бы языки мешать. Только мама должна «не понимать», когда ребёнок говорит по-русски.

Знаю, что говорю. Как-то разговорилась с одним трактирщиком в Моравии на границе с коренной Австрией. Рассказывал про сына, который всё растёт, но не говорит. Два года — молчит, три — молчит. Расстроенные родители махнули рукой, ничего не попишешь, неполноценное дитя, бывает. В пять лет вдруг заговорил одновременно на трёх языках: чешском, немецком, венгерском.

— Я потом догадался, — делился трактирщик семейной былью, попивая пиво, — в семье всё время говорим по-чешски, на улице соседи — по-немецки, рядом стоит воинская часть мадьяр, которые постоянно в трактир заходят. Он слышит одновременно три языка, они одновременно в его голове варились. Зато сейчас с нами говорит по-чешски и посетителей радует знанием их языков. Я и сам могу, но он говорит намного чище. Столько чаевых нам принёс…

Так что можно научить младенцев иностранному языку, можно. Причём сразу на уровне переводчика-синхрониста, высшей квалификации переводчика. Поэтому сейчас ору на малышей по-английски. И всегда общаюсь с ними только на английском. Необходимость в их присутствии говорить только по-русски папочку не напрягает. А вот Эльвиру пару раз одёргивала. В третий раз устроила ей натуральную выволочку.

— Почему ты, родная мать, так безответственно подходишь к воспитанию собственных детей? — я ей буквально истерику устроила, — тебя почему-то нисколько не напрягает с мужем говорить только по-русски, а детям целенаправленно кашу в голове создаёшь! Хочешь, чтобы они тупыми выросли?

Прониклась. Папахен меня даже придержал, а после сказал, что у меня такой вид был, будто я сейчас бить её начну. Он прав, женщины иногда жутко тупят.

После паузы, пока я щупаю их нежно пухленькие тельца, детишечки снова заводят громкую и бьющую по нервам песню. Меня посещает одна дурацкая мыслишка. Когда орут, глаза прикрывают. Когда смотрят во все глаза, молчат. Это как-то связано у них? Открывает рот — глаза должны закрыться, и наоборот, если глаза нараспашку — рот на замке… Так, кажется, братишка обгадился… охо-хо.

Суматошный выдался денёк, всё время вертится в голове недоумение: ничего себе, каникулы, выдохнуть некогда! Родители решили за мой счёт отдохнуть, папахен повёл мамахен в ресторацию, детей бросили на меня.

Держу Витюшку попкой под струёй тёплой воды, бестрепетно смываю гадкую субстанцию. Перехватываю, обтираю, с пелёнкой потом разберусь. Когда прихожу с похныкивающим для порядка, — не расслабляйтесь, взрослые! — Витюшкой в детскую, меня встречает ор Настюшки. Припоздала мокрощелка, отстала от братца. Повторяю процедуру с ней.

А теперь надо их утихомирить и кормить я их не собираюсь.

Через десять минут они полностью успокаиваются. Моих издевательств они не выдерживают. Маленькие дети полностью во власти эмпатии, они физически не могут плакать, когда рядом кто-то весело смеётся. А я над ними постоянно ржу, они очень смешные, даже когда противно орут. Быстро от меня заражаются весёлым настроением, начинают улыбаться. Настюшка, кажется, пытается хихикать. Пока не получается, вернее, получается, но очень смешно.

27 марта, четверг, время 20:55

Квартира Молчановых. Прихожая.

— Ну, прекрати… — Эльвира делает вид, что отбивается от мужа, который не остановился на том, чтобы помочь снять полусапожки и лёгкое пальто, а нацеливается на блузу и юбку.

— Перестань, Дана дома. Увидит…

— А мы в её комнате запрёмся, — мужчина зарывается ей носом в шею. Потом рывком отрывает её от пола и приступает к задуманному. Охнувшую и слабо сопротивляющуюся женщину несёт в комнату дочери.

— Прекрати, — слабо втыкает в его плечи коготки Эльвира, — вся ночь впереди. Ты чего?

Владислав закрывает защёлку в комнате дочери, кладёт жену на тахту и наваливается сверху. Эльвира сдаётся, притягивает его за шею…

— Ты ненормальный, — обвиняет мужа Эльвира через пятнадцать минут, — не мог чуть-чуть потерпеть?

— Накатило, — мужчина приводит себя в порядок, заправляет и застёгивает рубашку, — и вообще, к тебе не пробьёшься. Детишки стоят непреодолимым редутом, ты всё время вокруг них крутишься.