Шеф поминает сильно нашумевшую в высших кругах историю национализации «Руссо-балта». Почти детективная история, но если кратко, то неожиданная национализация процветающей автомобильной компании в итоге привела к сдаче многих позиций на мировом авторынке.

Доля вины лежит и на бывших владельцах «Руссо-балта», но, в любом случае, нам-то зачем в нашей корпорации соглядатай со стороны? Чиновники сами ничего создавать не умеют, но поуправлять, только дай.

— И что дальше? — интересуется замминистра.

— Ничего особенного, дорогой мой, — хладнокровно заявляет Тигранович, — всё зависит только от вас. Захотите скандал на всю страну — будет скандал. Не захотите — не будет.

Вот и всё. Тигранович может разговаривать намёками и долго ходить по кругу, но не находит нужным.

— А говорите, что ничего не делали, — с чувством горечи комментирует замминистра.

— Но не говорили, что ничего не будем делать. Если экономическое общение с нами вам не интересно, то хотя бы за права своих детей поборемся. Хоть моральную компенсацию за потерю десятков миллионов получим.

Тигранович замолкает, крутит в руках фужер с остатками вина и через паузу добивает.

— Дорогой мой, разве мы не имеем на это права?

— Прямо уж десятки миллионов, — бурчит замминистра, — как только насчитали…

— Сотни людей в административном отпуске, — сообщаю с молчаливого согласия шефа, — остановленное производство, склады, забитые под крышу готовой продукцией, которая лежит мёртвым грузом несколько месяцев…

— Огромные средства заморожены, — включается шеф, — высокотехнологичное производство очень уязвимо. Это вам, дорогой мой, не деревянную тару гвоздями сколачивать.

О том, как нас министерство подставило, мы ещё помалкиваем. Сами знают. Требовали сразу огромную партию, а когда она была готова, сдали назад. Сволочи! Что там деньги? Сколько мы нервов истратили! Компьютеры оказались на удивление скоропортящимся товаром. Они не сгнивают и не плесневеют, но морально устаревают со всё более стремительными темпами. Через полтора-два года на эти компьютеры потребитель будет смотреть, сморщив нос.

Так что, молодец Даночка! Намеренно меняю ход мыслей, а то злость прямо вскипает.

— Скандала мы, конечно, не хотим, — пожимает плечами замминистра, — вопрос в том, не слишком ли дорого нам это желание обойдётся.

— Не дороже денег, дорогой мой! — с энтузиазмом провозглашает Тигранович. Замминистра морщится.

— Зачем тогда в суд подали? Так не принято…

— Не знаю, как у вас принято, — я вступаю в разговор, — в коммерции принято договора выполнять. Мы же ничего сверх оговорённого в контракте не требуем.

— Скажите прямо, что вы хотите? — замминистра смотрит то на меня, то на шефа.

— Вернуть свои деньги, — пожимаю плечами, показывая наивность вопроса, — с небольшой надбавкой за впустую сожженные нервы.

— Только если мы вернём их сами без вашего участия, то ничего вам обещать не можем, — последнее слово за шефом.

Ещё немного мы говорим почти ни о чём. Конкретный разговор будет позже. При прощании Тигранович спросил, сколько им нужно времени на раздумья. Кузьмичёв запросил две недели, сошлись на одной.

— Ты заметил, друг мой? — спрашивает на выходе шеф, — мы ему постоянно хамили, а он терпел.

Когда? Вот чего не заметил, того не заметил!

— Друг мой, прямо и в лоб излагать свою позицию таким людям считается моветоном, — объясняет шеф.

— Это кто такой порядок завёл? Они? — переглядываемся с Тиграновичем, дружно ухмыляемся.

29 декабря, суббота, время 09:05.

Лицей. Урок русского языка.

— «В войне 1812-го года столкнулись военный гений Наполеона и стратегический гений Кутузова. Постфактум мы знаем, что победил Кутузов. Но как, каким образом это произошло? Про некоторых исторических деятелей, правителей и полководцев, говорят, что они выиграли все сражения и проиграли войну. Парадоксальный тезис, не умещающийся в голову! Как это возможно?

Как раз разгром Наполеона в России ярчайший пример полководца, не проигравшего ни одного сражения и ухитрившегося проиграть войну.

Между прочим, если спросить любого француза, кто победил, он без капли сомнений ответит, что Наполеон. Русские на это хохочут, привёл в Россию шестьсот тысяч войска, через несколько месяцев оттуда, поджав хвост, успело удрать всего тридцать тысяч. Но победил Наполеон, ха-ха-ха!

Так говорят русские, но ведь французы правы! Мы можем сколько угодно спорить, возмущаться и открывать удивлённо глаза нараспашку, но они правы! Наполеон действительно одержал победу в той войне.

Одержал победу в понимании любого европейца. Что испанец, что чех или француз, все европейцы обладают схожими психологическими установками. Общие традиции и взгляды складывались веками. Всё это началось с самого раннего средневековья. В войне двух феодалов побеждал тот, кто овладел замком противника. После этого война прекращалась на условиях победителя, который назначал побеждённому репарации, контрибуции и прочие условия. Спорные земли, обычно из-за них и начинались войны, отходили победителю.

Когда в Европе сложились национальные государства, в основе ничего не изменилось. В войне между странами победа присуждалась тому, кто сумел завладеть столицей противника. Взятая столица — вот главный приз и символ безусловной победы — гордо развевающийся флаг над главным столичным зданием. И с этим соглашаются все. Главное, что с этим соглашаются побеждённые. Любой рыцарь будет сражаться насмерть до последней капли крови в любой битве. Но самый храбрый из них сразу опустит меч, как только будет оккупирована столица. Как только её берут, все опускают оружие и сдаются на милость победителю. Рыцарская средневековая, в чём-то симпатичная и гуманная традиция.

Весь фокус и весь конфликт России и наполеоновской Франции как раз в этом. Наполеон вошёл в Москву с чувством победителя. Военная кампания успешно завершена, — думает он. Так он думает и ждёт делегацию от русского императора, которой он выставит уже заготовленный список требований.

Не дождался. А ждал долго, мучаясь сомнениями, начиная испытывать нехватку фуража и продовольствия. Русские крестьяне почему-то не спешат снабжать его припасами даже за деньги. Отряды фуражиров постоянно пропадают.

Не дождался. Русский — не европеец, для него потеря столицы не более, чем удар по самолюбию и повод разозлиться. Никакая это не победа, подумаешь, в столицу вошёл, — заявляет русский и продолжает всеми способами уничтожать оккупантов. Отказывается складывать оружие и заканчивать войну. Вот варвары! — думают цивилизованные французы перед тем как сбежать из России.

Именно поэтому Наполеон, а вслед за ним историки, государственные деятели и все европейцы считают, что Россия воевала неправильно и не цивилизованно. В чём-то они правы. Мы воюем совсем не по-европейски. Победу над собой можем признать только мы сами. Но мы никогда этого не сделаем».

Татьяна Владимировна, симпатичная невысокая дама, останавливает чтение. Перелистывает несколько страниц.

— Дальше зачитывать сочинение Молчановой не буду. А то весь урок на это уйдёт. Молчанова, ты не будешь против, если я отдам по рядам на прочтение всем желающим?

— Если пятёрку поставите, то не буду, — пожимаю плечами. Учительница весело хохочет.

— За литературную часть меньше нельзя. А за русский язык, поговорим после урока.

Это не первая моя пятёрка по литературе, так что этот предмет у меня тоже за полугодие закрыт отличной оценкой. За русский будет четыре, даже если получу пять за это сочинение.

Контрольная неделя завершается. Пузатым забором из пятёрок за все мои контрольные завершается. Так что финиш мне удаётся. Интересно, что мне папахен за это подарит. Сегодня мы идём с ним выбирать духи для мачехи. Я насоветовала. С косметикой я не подскажу, Эльвира в ней лучше разбирается. Со всем остальным тоже не угадаешь, а вот духи мы выбрать можем.