Сердце Рафаэля тоскливо сжималось, пока он шел к нему, следуя за Леннаром.

Да, этот вампир покорил его, всецело завладел им, и ему никогда не удастся смириться с мыслью, что он не получит взаимности. Никогда.

Вот они оказались рядом, и Кристоф заметил его. Красивые глаза тут же стали непроницаемыми, в них поселился холод и зловещая ярость.

Другие вампиры тотчас заметили перемену в своем короле и недоуменно уставились на Рафаэля. Юноша безмятежно смотрел на них в ответ.

- Оставьте нас, - хриплым голосом приказал наследник трона.

Все тотчас удалились, Леннар, встревоженно поглядывая на Кристофа, скрылся за дверью. Рафаэль невозмутимо посмотрел на своего жениха:

- Ты звал меня?

- Звал, - холодно ответил тот. - И ты явился гораздо позже, чем предполагалось.

- Прости. Эллен задержала меня.

- Ясно, - в его глазах полыхнула ненависть, но голос оставался таким же гордым и сухим. - Сегодня в два часа состоится венчание в Царском Храме. После коронация в замке Великого Маруана. Затем праздник здесь, во дворце.

- Я признателен за то, что поставил меня в известность, - вежливо ответил Рафаэль, его красивые аметистовые глаза оставались совершенно безразличными.

Кристоф заметил это:

- Ты должен выглядеть превосходно. Не опозорь меня, эльф.

- Я приложу все усилия, - юноша почтительно поклонился и, развернувшись, направился к выходу.

Повелителю вампиров нисколько не понравилось его вдруг изменившееся непроницаемое поведение, но он решил оставить его на время в покое.

Ведь он уже давно придумал месть, которая необратимо ранит мягкое чувствительное сердце его ненавистного жениха…

========== Глава 4. Венчание ==========

В Дагоне, прекрасном городе вампиров, была река, протекавшая от самого королевского дворца через весь город, впадая, в конце концов, в Великое Заринское Море. Река эта называлась Адоникам, и ее чистые воды сверкали в сиянии солнца так ярко и ослепительно, что существам непривычным больно было на нее смотреть.

Сегодня, в два часа дня, весь широкий фасад дворца, выходящий на реку, засверкал веселыми огнями. В сторону города река, насколько хватало взгляда, была сплошь покрыта яркими увеселительными судами; вся эта флотилия, увешанная разноцветными сияющими тканями, тихо колыхалась на волнах и была похожа на бесконечный сияющий сад, цветы которого тихо колеблются от дуновения летнего ветра.

Великолепная терраса с каменными ступенями, ведущими к воде, была так широка, что на ней могла бы поместиться вся армия какого-нибудь темного княжества.

На террасе выстроились ряды королевских алебардщиков в блестящих доспехах, и множество слуг сновало вверх и вниз, взад и вперед, торопливо заканчивая последние приготовления.

Но вот раздался чей-то приказ, и в тот же миг на террасе не осталось ни одного живого существа. Сам воздух, казалось, замер от напряженного ожидания.

Вся река была полна мириадами вампиров, которые, стоя в суднах и заслоняя руками глаза от яркого блеска сияющих тканей, устремляли взоры по направлению к дворцу.

К ступеням террасы подплывали одно за другим золоченые придворные суда. Их было сорок или пятьдесят. У каждого высокий нос и высокая корма были покрыты искусной резьбой.

Одни суда были изукрашены знаменами и узкими флажками, другие – золотой парчой и разноцветными тканями с вышитым на них фамильным гербом, а иные – шелковыми флагами.

К этим шелковым флагам было привешено несметное множество серебряных бубенчиков, из которых при малейшем дуновении ветра так и сыпались во все стороны веселые брызги музыки.

Суда, принадлежавшие лордам свиты эрцгерцога Кристофа, были убраны еще более вычурно: их борта были обвешаны расписными щитами с изображениями различных гербов.

Каждую королевскую барку тянуло на буксире маленькое судно. Кроме гребцов, на каждом из этих судов сидели воины в сверкающих шлемах и латах, а также музыканты.

В главных воротах уже появился авангард ожидаемой процессии – отряд алебардщиков, тянувшийся по обеим сторонам лестницы от дворцовых ворот до самой воды. Алебардщики были одеты в черные штаны с бурыми полосками, бархатные шапочки, украшенные сбоку серебряными розами, и камзолы из темно-красного и голубого сукна с вышитыми золотом шестью перьями – гербом короля – на спине и на груди; древки их алебард были обтянуты алым бархатом с золочеными гвоздиками и золотыми кистями.

Между этими двумя шеренгами лакеи эрцгерцога в золотисто-алых ливреях растянули плотную пурпурную ткань, или ковер.

Как только это было исполнено, во дворце раздались звуки труб, музыканты, находившиеся в судах, грянули веселую мелодию, и два королевских герольда с белыми палицами вышли медленной и величавой поступью из ворот.

За ними следовал офицер с гражданским жезлом; за этим офицером – другой, несущий меч города; затем несколько графов городской стражи в полной парадной форме и с нашивками на рукавах.

Далее появились и сошли вниз по ступенькам двенадцать статных вельмож в помпезных нарядах, состоявших из шелковых белых камзолов с золотыми полосками, коротких плащей красного бархата и широких штанов до колен багрового цвета.

Они составляли Высший Совет при дворе короля. Каждому было не менее трехсот лет, хотя выглядели они совершенно неотразимо и по-юношески молодо.

Вслед за тем раздались продолжительные звуки фанфар и возгласы: «Дорогу его высочеству, могущественному лорду Кристофу, королю Тамира, и его светлости, прекрасному принцу Рафаэлю!»

Высоко над дворцовыми стенами взвился длинный ряд огненных языков; послышался грохот, будто гром прокатился; вся огромная толпа народа на реке заревела, приветствуя царственную пару, и на террасе появился Кристоф, мягко улыбаясь неистовствующим вампирам.

Он был в камзоле из черной с золотом парчи и в пурпурной атласной мантии, отороченной мехом горностая. На шее висели тяжелые золотые цепи, сверкающие вкраплениями драгоценных камней.

Его прекрасное лицо отражало нескрываемую гордость, он поднял руку в царственном жесте приветствия.

Следом за ним появился Рафаэль, и толпа загудела еще неудержимее в порыве безумного восторга. Юный эльф ошеломил вампиров своей сказочной красотой и нежным кротким взглядом.

На нем был великолепный белый атласный камзол с нагрудником из алой парчи, усеянный алмазной пылью и опушенный горностаем. Поверх камзола был накинут белый с золотом парчовый плащ с изображением герба из шести перьев, испещренный жемчугами и другими драгоценными камнями и застегнутый брильянтовой пряжкой.

Свет, обильно падавший на него, заставлял драгоценные украшения сиять ослепительным блеском.

Едва ли можно до конца выразить все величие, красоту и царственность, что являли собой эти двое. Порознь они, быть может, и не произвели бы столь неизгладимое впечатление, но вместе – привели народ в состояние небывалого смятения и восторга.

Кристоф протянул руку Рафаэлю и сказал тихим совершенно бесчувственным голосом:

- Я знаю, что никому из нас это не по душе, но выхода нет.

Эльф, не глядя на него, принял руку, и их пальцы крепко сплелись.

Народ не переставал бурно выражать свое удовольствие. Они медленно прошли вдоль рядов алебардщиков, царственно кивая направо и налево, и, наконец, взошли на роскошное судно, сияющее ярче остальных.

Не разжимая рук, они встали на корме, так, чтобы их мог видеть весь народ, и величественно улыбались, изливая свою благосклонность.