Алмазная галерея, длинная и широкая, как подводная пещера, была почти пустынна в это время дня, а те немногие, кто уже выполнял здесь свои обязанности, косились на Аваддона, как на выходца из Преисподней или даже кого похуже. Никто не рисковал прямо таращиться на него, и это даже удивляло Дирна: сам он никогда не испытывал к Аваддону настолько сильного страха, хотя слышал о нем не меньше, чем остальные.

Все стены Алмазной галереи были покрыты тонким прозрачным стеклом, за которым виднелись бесчисленные прямоугольные кубы, напоминавшие выдвижные ящики письменного стола. Разумеется, стекло было сплавлено с Волшебной Пылью, что делало его непробиваемо твердым, и ящики, конечно, тоже были непростыми.

Достигнув центра зала, Дирн сдвинул стекло в правой стене и приложил ладонь к одному из серых кубов. Дверца куба тут же слегка дрогнула, и из отсека медленно выехал тонкий прямоугольный ящик, надежно закрытый гладкой деревянной крышкой. Нажав на маленький рычаг сбоку от ящика, Дирн активировал невидимый механизм, и крышка плавно поднялась, обнажив содержимое широкой витрины.

Здесь были все виды Геретских Алмазов, которыми могла гордиться Серебряная Долина.

Геретские Алмазы относились к так называемому виду Матовых Алмазов, они не имели яркого блеска, но обладали очень приятным розовато-фиолетовым оттенком. Однако Благословенные ценили их главным образом за редкие магические свойства, о которых Дирн не имел ни малейшего понятия, но никогда не сбивал цену, если кто-либо из Одаренных пытался купить партию подешевле.

В Алмазной галерее были представлены все виды: и разнообразие оттенков, и мелкая россыпь, и крупная, и поражающие воображение увесистые самородки.

- Крупная россыпь обычно составляет двадцать-пять-тридцать рей штука, - сказал Дирн, поднеся к глазам один из описываемых Алмазов. – Форма у них обычно конусообразная, но иногда попадаются и овальные породы. Впрочем, после огранки это уже теряет значение.

Он протянул Алмаз Аваддону, и тот, взяв его, задумчиво спросил:

- Молодой камень, верно?

- Да, мы время от времени обновляем коллекцию: здесь есть и очень старые виды, и довольно новые.

- Этот нашли уже при вас, не так ли? – Аваддон бросил на него внимательный взгляд. – Его энергия еще очень близка к природе.

- Вы правы, - отнекиваться не было нужды. – Возможно, он из первой партии Геретских Алмазов, что была добыта при моем руководстве.

- Поначалу это забавно, - сказал Аваддон, устало усмехнувшись. – Наблюдать, как из черной безобразной земли появляются искры такого богатства. Поначалу это воспринимается как чудо. Но даже к этому быстро привыкаешь.

- Да уж, - Дирн неосознанно ответил на его улыбку. – Когда я только здесь оказался, так себя и чувствовал. Удивлялся каждому открытию. А сейчас всё это лишь привычная повседневность. Хотя я и сейчас восхищаюсь тем, что делаю. Разве что не так восторженно.

- Значит, вам нравится эта деятельность?

- Конечно, - Дирн даже слегка удивился. – А вам разве нет?

- Даже не знаю, - честно ответил Аваддон. – По правде говоря, я и не помню, когда в последний раз мне что-то по-настоящему нравилось.

- Это плохо. Если бы мне было здесь невмоготу, я бы точно сбежал рано или поздно.

- Куда? – вопрос вырвался против воли, но Аваддон не жалел. – Куда бы вы отправились?

- Не знаю, - Дирн пожал плечами. – Я привык скитаться. Нашел бы себе место.

- Это было бы печально, - Аваддон вернул крупной россыпи Алмаз на витрину и взял роскошный продолговатый самородок. – Серебряная Долина идеально вам подходит.

Сам того не замечая, Дирн внимательно следил за малейшими движениями Аваддона, он как будто был очарован им и не мог оторвать глаз от бледного фиолетового гиганта в его руке, казавшегося особенно красивым в таких уверенных, затянутых в черную кожу пальцах.

- Я рад, что вы так думаете.

- Сколько таких экземпляров вы сможете добыть за месяц? – спросил Аваддон, продолжая рассматривать самородок. – Хотя бы примерный расчет?

- Трудно сказать с полной точностью, - задумался Дирн. – Соотношение самородков к крупной и мелкой россыпи составляет примерно пять к девяноста, поэтому за месяц в среднем выходит около двадцати-тридцати камней, иногда чуть меньше, иногда больше. Сколько вам нужно?

- Двести сорок, - выдал Аваддон без тени сомнения. – Вы можете как-нибудь ускорить процесс?

- Зачем вам именно самородки? – Дирн был поражен. – Можно ведь просто сплавить мелкую или крупную россыпь и придать ей любую форму…

- Для дела, что я планирую, подходят только самородки, - Аваддон вполне спокойно отнесся к его любопытству. – Вы справитесь за два месяца?

- Четыре месяца – это лучшее, что я могу вам предложить, - ответил Дирн безапелляционно. – Как бы мы ни ускорили процесс, невозможно выполнить поставленную вами задачу за такой короткий срок.

- Хорошо, - откровенно говоря, Аваддон на такой результат и рассчитывал. – Я готов заверить заказ прямо сейчас.

- Как вы понимаете, цена самородков значительно отличается от стоимости обычной россыпи, - счел нужным предупредить Дирн. – Сумма за двести сорок самородков составит не менее…

- Не беспокойтесь об этом, - взгляд Аваддона снова показался Дирну чересчур теплым и… странным. – Поверьте, я потяну.

- Действительно. Не стоило об этом даже заговаривать. Что ж, раз вас всё устраивает, пройдемте в канцелярию.

- Конечно.

В канцелярии они пробыли совсем недолго, никаких трудностей с заключением договора не возникло, обе стороны были вполне довольны сделкой. Так же, как и в Алмазной галерее, все наблюдали за Аваддоном с затаенным страхом, но на Благословенного это не производило никакого впечатления; казалось, он вовсе не замечал никого вокруг, и тем удивительнее было то, насколько вежливо и заинтересованно он общался с Дирном.

Дирн проводил его до самого крыльца, и в этот раз уже Аваддон протянул ему руку перед прощанием:

- Заочно я уже давно был знаком с вами, но очная ставка оказалась куда интереснее. Благодарю за помощь.

- Пока не за что, - Дирн искренне улыбнулся. – Хорошей дороги.

Аваддон кивнул и, спустившись с крыльца, уверенно направился к невысокому холму, что вздымался недалеко от Каньона, где в благородной неподвижности его ожидал громадный Жемчужный Орел. Глядя ему вслед, Дирн продолжал испытывать необъяснимое смятение. Как будто что-то, находившееся на самой поверхности, все время ускользало от него, не давая, наконец, обрести четкое понимание происходящего.

«Рост, ширина плеч, телосложение, гладкие волосы на висках, длинные на макушке… Может ли быть, что…» И он тут же яростно замотал головой. «Не может. Если тебе мало остального, посмотри на уши. У него они острые, как у истинного мага, а у Хрустального Князя обычные, такие же, как у всех Дремлющих. Этого точно не может быть. И как же я, черт возьми, этому рад».