Мэри снова начала всхлипывать.

— Прошу вас, милорд, с ней было двое охранников, я не думала, что понадоблюсь…

— Ты не понадобишься, — ледяным тоном произнёс Беккет, — Если так легкомысленно относишься к безопасности миледи. Я должен приказать Мёрсеру избавиться от тебя прямо сейчас.

— Нееет! — закричала Мэри, пятясь назад по полу, когда Мёрсер угрожающе шагнул к ней. — О Боже, нет! Пожалуйста!

— Достаточно! — взревел Эдмонд. Все были так поражены его криком, что замолчали и повернулись к нему. — Здесь никто никого не собирается уничтожать, — решительно продолжал он. — Все мы огорчены исчезновением Виктории, без сомнений. Но то, что мы стоим здесь, угрожая смертью и адским пламенем, указывая друг на друга пальцами, не меняет того факта, что она пропала. Нам нужно организовать наши ресурсы и начать поиск немедленно, если мы хотим быть уверены…

Прежде чем он успел закончить, окно гостиной разлетелось вдребезги. Мэри с воплем ужаса бросилась за спину Оскара; Мёрсер подскочил к окну и трижды выстрелил из пистолета, прежде чем Эдмонд успел моргнуть; Беккет и Эдмонд застыли на месте, уставившись в разбитое окно. Мёрсер раздражённо зарычал, наблюдая, как тёмная фигура с криком падает на землю, схватившись за грудь, когда из двух отвратительных огнестрельных ран хлынула кровь.

— Промахнулся, — прошипел Мёрсер, прищурив глаза.

«Если это вы промахнулись, я не хочу видеть, как вы попадаете в цель, » — с жаром подумал Эдмонд, наблюдая, как смертельно раненая фигура дёргается в предсмертных судорогах.

— Куда вы целились? Вы убили его, — сказал Эдмонд дрожащим голосом.

Мёрсер с жалостью посмотрел на мальчика.

— Я целился ему в голову, — спокойно сказал он. — Но он был слишком далеко.

Клерк замолчал, посмотрел себе под ноги и вдруг наклонился. Когда он встал, то держал в руке кирпич с прикреплённой к нему полоской пергамента. Он оторвал пергамент от кирпича и прочитал написанное, его взгляд потемнел.

Мёрсер повернулся к затаившей дыхание и ожидающей компании, собравшейся в комнате, и посмотрел в сторону Беккета.

— Всем, Кого Это Может Касаться (Лорду Беккету, мистеру Мёрсеру и семейству Торнов): Леди Беккет в нашем распоряжении, — прочёл он. — И мы не вернем её, пока не получим меч. Лорд Беккет знает, о чём мы говорим. Доставьте ему это послание как можно скорее и проследите, чтобы нам принесли нашу цену. Если у нас не будет меча, мы не вернём леди Беккет. Леди Беккет в безопасности… на данный момент. Если наша сделка будет принята, приходите к «Слепому Нищему» в следующую среду с мечом. Вас встретит один из наших агентов. Условия обмена будут обсуждаться при нашей встрече в «Слепом нищем».

Мёрсер взял пергамент и яростно скомкал его. Затем он продекламировал им последнюю строчку с огнём в глазах:

— «Подпись: Орсон Шоу и капитан Джек Воробей.»

========== Страдающие поодиночке ==========

Та ночь была долгой и бессонной. Оскар Бодди и Мэри рассказали всё, что они знали о действиях Виктории за последние полторы недели (Оскар, казалось, знал всё, в точности, как он и утверждал); Лорд Беккет тем временем объяснил, чего именно хотят от него Орсон Шоу и капитан Джек Воробей, Эдмонду, который никогда бы не поверил ему, если бы не был способен видеть фей, которыми управлял меч. Феи были буквально повсюду в его доме. Похоже, они следовали за своим новым хозяином, куда бы он ни пошёл (или, по крайней мере, некоторые из них). Эдмонд не мог представить, чтобы асраи и забавный малец, называвший себя домовым были единственными волшебными существами в мире.

Беккет посоветовал Эдмонду вести себя так, как будто он ничего не знает о мече; тогда никто не смог бы увидеть фей и, следовательно, не поверил бы правдивости сказки. Это было огромным облегчением для Эдмонда, который хотел как можно меньше объяснений. Его разум трещал по швам, и он боялся, что сойдёт с ума во всём этом хаосе и неразберихе.

Мистер Мёрсер и Оскар Бодди оказались чрезвычайно полезными. Поскольку они оба были слугами, хотя и разного сорта, они быстро позаботились о нуждах своего начальства. Оскар приказал Элеоноре заварить чай лорду Беккету и порадовал в этом отношении несчастного председателя Ост-Индской торговой компании. Мистер Мёрсер также помог Эдмонду справиться с трудностями, как мог успокаивая своего хозяина, не давая ему взорваться от ярости и приказать подать чью-нибудь голову на блюде.

Когда было почти четыре часа утра, лорд Беккет наконец так устал, что ему не оставалось ничего другого, кроме как поспать. Элеонора удостоверилась, что старая спальня Виктории была достаточно чистой, а затем позволила Беккету остаться там. Если напоминание об отсутствии Тори было для него болезненным, он этого не показал. Но на тот момент лорд был настолько встревожен её исчезновением, что ничто не могло сделать его боль более очевидной.

Эта боль была источником огромного замешательства для Эдмонда. Последние два года он ненавидел человека, которого его сестра теперь называла своим мужем; он был абсолютно уверен, что всё, что лорд Беккет хотел от его сестры — это её тело и знание того, что он сломил дикую, непреклонную мисс Торн. И всё же теперь Эдмонду было ясно, что этот человек испытывал некоторую привязанность к его сестре; иначе, почему мысль о её потере причиняла ему столько страданий?

Торн проспал беспокойно несколько часов, но, наконец, не имея возможности отдохнуть, он встал в шесть утра и пошёл посмотреть, как поживает его гость. Оказалось, что Беккет тоже не мог уснуть, поскольку он тихо разговаривал с Мёрсером. Эдмонд слушал через дверь, молча молясь, чтобы Мёрсер не заметил его присутствия.

— К счастью, переговоры завершились незадолго до того, как пришло сообщение от асрай, — говорил Мёрсер, пытаясь утешить. Он мало чего знал о тонком искусстве уменьшения эмоциональной боли других; Беккет ясно осознавал это, поскольку, казалось, не ждал, что слова Мёрсера действительно успокоят его.

— Да, — признал он, но его мысли явно были в другом месте.

— Я должен был с ней попрощаться.

— Я сказал вам это, когда мы уезжали.

—Заткнитесь, — прорычал Беккет своему клерку.

— Я знал, что вы были правы тогда, и теперь я осознаю это ещё яснее. Что, если они убьют её?

— Они не посмеют. — уверенно сказал Мёрсер.

— Неужели? — с горечью сказал Беккет.

— Я подозреваю, что Орсон Шоу без колебаний нанесёт ей вред, если взамен он получит то, что хочет.

— Нет это не так; её убийство не принесёт ему желаемого. — заметил Мёрсер.

— Если он убьёт Викторию, ему нечем будет торговаться.

— Пока мы не понимает, убил ли он её, у него всё ещё есть преимущество.

— Слишком рискованно, — убеждённо сказал Мёрсер.

— Если она и окажется в почти смертельной опасности, сэр, это произойдёт после того, как меч будет передан пиратам.

Беккет тяжело вздохнул.

— Я не могу отдать им меч, — сказал он.

— Если он попадёт в их руки…

— У вас есть пояс и посох.

— Незначительные средства защиты, чтобы уберечь себя от телесных повреждений, — снисходительно сказал Беккет.

Эдмон нахмурился. Господи, что за пояс и посох, о которых говорит Мёрсер?

— С помощью меча они могут нанести ущерб Компании; и если Компания разорится, то я тоже.

— Верно, — с сожалением признал Мёрсер. Он сделал паузу.

— А как насчёт Виктории? Вы оставите её им?

— НЕТ! — Беккет сказал это так решительно, что даже Эдмонд отпрыгнул от двери в испуге.

— Нет, — повторил он, теперь мягче, — Я не брошу её на произвол судьбы. Она этого не заслуживает. Её честь итак уже достаточно пострадала; если я оставлю её им, она будет полностью уничтожена.

— Это не худший исход, милорд, — сухо сказал Мёрсер.

— Потерять её — вот худший исход, — кратко сказал Беккет.

Последовала ещё одна пауза.

— Вы действительно любите её, не так ли? — недоверчиво сказал Мёрсер.

— Я не способен любить.

— Посмею не согласиться, — фыркнул Мёрсер.