— Катлер!

— Тори! — издевался он с ложно оскорблённым видом. — Мы оба знаем, что сохранение твоей невинности до брака больше не проблема. Орсон уже несколько раз доставил тебе удовольствие.

— Я не собираюсь позволять тебе делать то же самое, — сказала Виктория ледяным тоном.

— Ты ясно дала это понять, — вздохнул Беккет. — Но это только вопрос времени, когда ты передумаешь…

Он распахнул дверь террасы и направился через лужайку к садам. Дождь всё ещё лил, но он, казалось, не обращал на это внимания. — Я люблю дождь, — сказал он, и его обычно тщательно контролируемое лицо широко улыбалось.

— Ненавижу его, — угрюмо сказала Виктория. По правде говоря, она тоже любила дождь; в нём было что-то, что привлекало её, хотя его мрачность должна была её расстраивать. Ей не хотелось признаваться в этом Беккету — аргументы об их сходстве оставались свежими в её памяти, хотя это было в прошлом.

Беккет взглянул на неё со злобным блеском в глазах.

—Нет, это не так, — сказал он. — На прошлой неделе ты написала в своём дневнике целых пять страниц о дожде.

— Ты читал мой дневник? — в ярости вскрикнула Виктория.

Он ухмыльнулся. — Ты серьёзно думала, что я не буду? — сказал он. — Я могу многое узнать о тебе из того, что ты пишешь, хотя ты думаешь, что никто не будет это читать.

— Чёрт побери! — Виктория зарычала. — Нет ничего, что я могу назвать своим?

— Ничего, — сухо ответил Беккет. — Всё, что у тебя есть, и всё, что ты есть, принадлежит мне. Было бы разумно не забывать об этом.

Он попытался взять её за руку, но она вырвала её сильным рывком.

— Я возвращаюсь внутрь, — сказала она, подавляя несколько очень жестоких оскорблений.— Время, которое мы провели вместе, уже слишком много для меня. Я и забыла, какой ты злобный, властный монстр.

Она повернулась, чтобы уйти, но Мёрсер спокойно стоял на её пути. Он лениво махнул рукой, показывая, что она должна снова повернуться. Она стала обходить его, но прежде, чем она смогла пройти мимо него, его рука взвилась, схватила её за талию, и дернул её назад.

— Должен ли я понести её, сэр? — спросил Мёрсер, вопросительно подняв бровь.

Беккет усмехнулся. — Да-да, — сказал он.

На это Мёрсер перебросил её через плечо, как багаж, несмотря на её крик протеста. Виктория немедленно начала пинаться и визжать, колотя кулаками по спине Мёрсера, но её усилия были напрасны. Он направился к саду, не моргнув и глазом, как будто она совсем не била его, как будто он её даже не нёс. Беккет последовал за парой с порочной улыбкой на лице. — Это должно быть забавно, — сказал он скорее себе, чем Мёрсеру или Виктории.

Виктория перестала кричать, чтобы посмотреть на Беккета, её золотые волосы начали выпадать из-под булавок в беспорядочные кудри, довольно красиво обрамлявшие её лицо, если бы, конечно, её лицо не было таким ярко-красным. — Это совершенно недостойно! — воскликнула она. — Немедленно опусти меня!

Беккет приподнял бровь, глядя на неё. — Согласна ли ты быть разумной?

Мёрсер замер на месте при этих словах, глядя через плечо на Беккета, пока они ждали ответа Виктории.

— А ты согласен перестать быть педантичной задницей? — рявкнула она в ответ.

— Продолжайте, Мёрсер, — сказал Беккет, лениво махнув рукой.

Виктория снова вскрикнула от ярости, возвращаясь к своему прежнему занятию: пинать и бить Мёрсера, когда он снова двинулся в путь. Это оказалось бесплодным, и, наконец, она остановилась, отчаянно схватившись руками за пальто Мёрсера, чтобы он не уронил её.— Значит, ты признаёшь, что ты педантичная задница? — сказала она через мгновение, глядя на Беккета сквозь свои теперь полностью растрёпанные светлые волосы.

— Заткнись, девка, — приказал Беккет, выглядя сильно встревоженным. — Влево, Мёрсер.

— Я знаю, куда я иду, — ответил Мёрсер слегка раздражённо. Он резко повернул налево, при этом толкая Викторию. Она вскрикнула, сильно ударила Мёрсера плотно сжатым кулаком, а затем безвольно рухнула на его плечо, полностью побеждённая.

— Боже, — простонала она, — Почему я?

— Бог знает, что тебе суждено стать моей женой, и он просто пытается открыть твои глаза, чтобы ты это увидела, — сказал ей Беккет.

— Я всегда знала, что Бог ненавидит меня, — проворчала Виктория. Комментарий рассмешил Мёрсера, что, в свою очередь, заставило Викторию подпрыгнуть. — Чёрт побери, Мёрсер, вы можете хотя бы попытаться уберечь меня от этих толчков? — зарычала она.

Это только рассмешило Мёрсера ещё больше. — Подождите, пока мы дойдём до дома, — сказал он. — Тогда вы обнаружите, что вас толкают гораздо сильнее, чем сейчас.

Его тон голоса явно подразумевал то, о чём Виктория не хотела думать. — На что вы намекаете? — воскликнула она. Она снова подняла глаза. — Катлер!

У Беккета было самое невинное лицо. — Что? — спросил он, широко раскрыв глаза. — Понятия не имею, о чём вы говорите, мисс Торн.

— Жалкий, трусливый, больной ублюдок! — вскрикнула она в ярости. — Ты лжец и осёл, и когда-нибудь ты сгоришь в аду!

— Надеюсь, тогда я увижу тебя там, — засмеялся Беккет. — А, вот мы и на месте.

— Ты не меня увидишь… о! — Мёрсер остановился и тут же бесцеремонно бросил Викторию на мокрую и грязную землю. — Мёрсер! — сердито воскликнула она, лёжа на земле.

Он наклонился, подхватил её прямо под руки и грубо поднял на ноги. — Ну вот, — сказал он с демоническим блеском в глазах. — Теперь лучше?

— Я вся мокрая, — сердито ответила Виктория. Как бы ей ни нравился дождь, она ненавидела ощущение мокрой одежды на своей коже.

Беккет взял её за руку и осторожно повернул лицом к маленькому уютному коттеджу посреди самого роскошного розария, который когда-либо видела Виктория. При виде дома она затаила дыхание, глаза расширились от его простой красоты. Это было похоже на что-то из сказки, покрытое длинными лозами, с прекраснейшими цветами, и окружённое множеством розовых кустов. Она едва могла отдышаться.

— Катлер! — наконец справилась она, в изумлении прижав одну руку к груди.

— Красиво, не правда ли? — мягко сказал он, протягивая руку и убирая с её лица золотой локон. — Это подарок — для тебя.

— Для меня? — повторила она, затаив дыхание.

Он засмеялся низким, рокочущим смехом. — Считай это свадебным подарком, — сказал он. — Мы ссоримся так часто, что я подумал, что у тебя должен быть свой уголок. Раньше он был моим, когда мне нужно было сбежать от жизни аристократии.

Виктория недоверчиво посмотрела на него. — Тебе нужно было сбежать от аристократии? — недоверчиво сказала она.

Он сморщил нос. — Ты не единственная, кто считает, что аристократия полна напыщенных, до смешного невежественных идиотов, — сказал он, — Кем бы ты ни считала себя.

Виктория слегка вздрогнула под дождём, который наконец начал проникать сквозь слои её платья в нижнее бельё. Беккет заметил дрожь и быстро потащил её к дому. — Мы должны войти, — сказал он. — Под этим дождём ты так же заболеешь, как эта… твоя подруга.

Виктория отметила его высокомерный тон, когда он упомянул Розмари. — Почему ты так её презираешь? — спросила она, когда он открыл дверь маленького коттеджа и ввёл её в тёмный вестибюль.

— Слишком много причин. Вот, садись, я найду одеяло. — он мягко толкнул её на длинный диван и ушёл в темноту. Мёрсер осторожно зажёг свечу, а затем обошёл комнату, зажигая светильники.

— Как долго здесь находится этот дом? — спросила Виктория, стуча зубами.

— Дом был построен, когда лорд Беккет впервые разбогател с помощью Компании, — сказал Мёрсер. — Он построил его на случай, если ему когда-нибудь понадобится сбежать. На территории есть ещё несколько небольших зданий, подобных этому, но это его любимое. Вам чертовски повезло, что он подарил его вам.

Виктория потёрла мокрые руки, обдумывая этот лакомый кусочек информации. — Для чего он использует другие дома? — спросила она.

— Деловые встречи и тому подобное. Ничего очень интересного для семнадцатилетней дворянки.