Беккет проводил её взглядом, но, к большому удивлению Мёрсера, жестом велел ему идти дальше.

— Вы думаете, это разумно — позволить ей сбежать? — спросил он.

— Ей некуда идти, — сказал Беккет. — Пусть у неё будет немного свободного времени, чтобы обдумать все варианты.

Он повернулся к Мёрсеру и тихо сказал:

— Артефакт, который я хотел купить находится в сейфе в гостиной рядом с бальным залом. Ключ здесь.

Он протянул ключ Мёрсеру, вынув его из кармана сюртука. — Возьмите артефакт и отнесите его в мою карету. Я буду там с Викторией.

— Вы думаете, это разумно?

— Я думаю, что после короткого промежутка одиночества мисс Торн захочет, чтобы её утешили, — уверенно сказал Беккет. — Простите меня, я должен оставить вас наедине с вашим заданием.

— Конечно. Будьте осторожны, когда пытаетесь приручить зверя.

Беккет фыркнул.

— Она не так ужасна, как кажется… большую часть времени, — поправил он.

Мёрсер слегка поклонился и скрылся в тени. Катлер Беккет повернулся и медленно пошёл по дорожке к своему экипажу.

***

Виктория молча сидела в карете и смотрела в темноту ночи, чувствуя себя потерянной и совершенно одинокой. Орсон бросил её; члены аристократического высшего общества, казалось, не понимали её; у её семьи были амбиции по отношению к ней, которых она не желала достигать. Девушка оказалась в эпицентре великой битвы, и не было никого, кто мог бы спасти её от этого.

Дверца кареты открылась с тихим щелчком. Хозяин экипажа бесшумно, как тень, проскользнул внутрь и спокойно сел рядом с ней. Он ничего не сказал, просто ждал, когда она заговорит, но Торн ничего не сказала в ответ на его молчание.

Так они сидели некоторое время, не говоря ни слова, пока Виктория неожиданно не облокотилась о него. Катлер обнял её рыдающую и прижал к себе, до тех пор, пока она не выплакалась и не заснула.

========== Похищенная ==========

На следующий день Виктория целеустремлённо встала с постели. Она не звала Элеонору; девушка знала, что в тот момент, когда придёт горничная, появится и Мёрсер, и ей нужно было найти способ ускользнуть от него. Она понимала, что ей также придётся замаскироваться, иначе он легко найдет её на улицах Лондона.

Торн прокралась в соседнюю комнату, спальню Элеоноры, чтобы найти там подходящую простую одежду. Платье было немного изношенным и несколько раз перешитым. Виктория тихо отругала себя за то, что не заметила раньше, что Элеоноре нужны новые платья. Она оделась так быстро и бесшумно, насколько это было возможно, завершив свой скромный наряд чепцом, под который заправила золотые волосы. Девушка посмотрела на себя в зеркало, чтобы убедиться в том, что желаемый эффект достигнут. Всё было в порядке; правда, её кожа была слишком бледной для того, чтобы всерьёз принять Викторию за представительницу низшего класса, но если никто не станет присматриваться, то сойдёт и так.

Удовлетворённая, она приступила к трудной задаче — покинуть дом, спустивший с третьего этажа через окно. Ей пришлось связать свои простыни и несколько платьев вместе, чтобы сделать длинный канат. Виктории не нравилась мысль оставить его на месте; это дало бы Мёрсеру ещё один ключ к пониманию того, в каком направлении она пошла. Но у неё не было выбора; многие из слуг в доме уже проснулись, и вскоре кто-нибудь из них мог бы заметить, как она пытается ускользнуть.

Девушке удалось спуститься по канату, не упав и не вывихнув лодыжку (хотя были моменты, когда она была уверена, что сделает это), и она целенаправленно прошла через ворота своего дома, не будучи остановленной стоявшими там охранниками Компании. Они не ожидали, что хозяйка дома будет красться в одежде прислуги. Солдаты просто предположили, что это Элеонора прошла мимо них, и пропустили её.

Отойдя на безопасное расстояние от своего дома, Виктория быстро двинулась в сторону тюрьмы. Именно из-за Орсона она решила бежать; Торн должна была увидеть его, и она знала, что никогда не сможет этого сделать, если Мёрсер или Беккет каким-то образом вмешаются в её планы. Ей нужно было знать, действительно ли то, что они говорили о нём, было правдой — что он вообще не заботится о ней, что он просто намеревался использовать её в своих целях.

Путь до тюрьмы был долгим, и когда Виктория добралась до неё, был уже почти полдень. Тори запыхалась, ей было очень жарко, и она была совершенно не в настроении разговаривать с охранниками, остановившими её у двери.

— Куда вы направляетесь, мисс? — потребовал один из охранников. Он явно был не в настроении. — Вы же знаете, это тюрьма.

— Конечно, я знаю, — возмущённо сказала Виктория, стараясь изо всех сил говорить с акцентом, свойственным низшему классу, — Я похожа на идиотку? У меня здесь письмо для пленного; от лорда Беккета для пойманного им пирата.

Охранник сразу же раскаялся при упоминании лорда Беккета.

— Извините, мисс, — поспешно сказал он. —Проходите. Надзиратель отведёт вас в камеру Орсона Шоу.

— Большое спасибо, — сказала Виктория с ноткой высокомерия в голосе. Она прошла мимо охранников и быстро проскочила внутрь.

Тюрьма была сырой, тёмной и ужасно пахла. Виктория зажала нос в тот момент, когда ужасный запах экскрементов достиг её обоняния.

— Не очень привлекательно, правда? — сказал надзиратель с невесёлым смешком, протягивая ей коробку табака. Виктория с облегчением вдохнула сладко пахнущий порошок.

— Спасибо, — сказала она, забыв о придуманном акценте. — Я здесь…

— Чтобы увидеть пирата, да, я слышал. От лорда Беккета, вы говорите? — спросил надзиратель.

— Письмо, во всяком случае, от него, — сказала Виктория, удивительным образом возвращая акцент, ненадолго утеряный. — Я сама никогда не разговаривала с Беккетом, вы же понимаете. Я имела дело с одним из его помощников.

— Мёрсер, я ручаюсь, — сказал надзиратель, понимающе кивнув.

— Да, он, — подтвердила Виктория. — Он сказал мне, что письмо должно быть доставлено срочно.

— Что ж, тогда мы отправим вас к пирату поскорее, — сказал надзиратель, и повел её по длинному коридору. — Следуйте за мной, мисс…

Он повел её по винтовой лестнице в самые недра тюрьмы. Они ушли глубоко под землю, и чем дальше они спускались, тем холоднее становилось и тем сильнее несло гнилью. Когда показалось, что дальше идти некуда, надзиратель свернул в длинный коридор.

— Здесь мы держим особо охраняемых заключённых, — пояснил он. — Лорд Беккет приказал держать пирата здесь.

Он провёл её по коридору до конца, а затем остановился перед плотно запертой деревянной дверью. Он воткнул ключ в замок и открыл дверь.

— Я оставлю вас, — сказал тюремщик. — Он прикован к стене; и не может причинить вам вреда. Вы не будете возражать, если я запру дверь, а? Мне просто нужно быть в другом месте.

Виктория нетерпеливо кивнула и вошла в камеру. Надзиратель с громким стуком закрыл за ней тяжёлую деревянную дверь. Замок защёлкнулся, и послышались его шаги, удаляющиеся по коридору.

Орсон действительно был прикован к стене, сейчас он в унынии сидел на земле, опустив глаза. Пират тёр один из кандалов на своём запястье, с большим унынием разглядывая наручники.

— Орсон, — прошептала Виктория, откидывая капюшон, чтобы показать своё лицо.

Он посмотрел вверх, и улыбка на его лице была такой искренней, что Виктория подумала, что, должно быть, его холодность прошлой ночью была лишь её воображением.

— Тори! — воскликнул он от восторга и зажал рот ладонью. — Ну что, разве у тебя не болят глаза от этого зрелища?

Виктория бросилась через камеру, чтобы обнять его.

— О, Орсон, я скучала по тебе, — вздохнула она, упав на пол рядом с ним. — И я так волновалась после вчерашней ночи… Боже мой! Что случилось с твоим носом?

Он поморщился.

— Охранник ударил меня кулаком по носу… сломал его, — пробормотал он. Мужчина поднял глаза и изменил тон. — Я сожалею о прошлой ночи, — сказал он. — Не знаю, о чём я думал… тяжёлые времена настали для нас, понимаешь…