Ладно, не расщедрился, провел пиар-акцию нового товара. Нечто типа комода из дорогих пород дерева, инкрустированного серебром и украшенного ограненными драгоценными камнями. Изнутри ящички были обиты самой дорогой тканью, а зеркало могло сниматься и храниться в отдельном футляре (для удобства перевозок).

Первый удачный экземпляр я, понятное дело, подарил собственной жене. Вместе с содержимым — кучей скляночек с притираниями и парфюмом. Причем всё собственного производства. Следующую партию в пять штук увезли венецианцы. Ну а для Ксюши делался специальный экземпляр, с расчетом на русский рынок, украшенный в соответствующем стиле.

Могу поспорить, что она не удержится и похвастается подарком знакомым боярышням! А их уже будут ждать с распростертыми объятиями мои люди, которые возьмут заказы. И предложат дополнительно приобрести всякие белильницы, румянницы, суремницы, душистое мыло, комплекты расчесок и щеток из дорогих материалов, и все тот же парфюм. Покажите мне женщину, которая сможет устоять! И ту, которая (при должном подходе) не проболтается об известных ей тайнах.

А свои люди рядом с Ксюшей мне были нужны позарез. Я мог ее не любить, но обязан был плотно за ней следить. Просто потому что ни при каких исторических раскладах не желал отдавать трон Романовым. Так что в случае реальной опасности, дочь Годунова требовалось быстро выкрасть, спрятать, а затем вывезти из Москвы. Оставался вопрос, кому такое можно доверить (чтобы потом, как честный человек, он женился на скомпрометированной царевне). Но пока с нужной кандидатурой я не определился.

Вопреки моим опасениям, найти общий язык с Акселем Оксеншерной оказалось не так уж сложно. Даже такой пенек в истории, как я, слышал его имя и помнил, что он, вроде как, защищал интересы дворянства. Да и речи, судя по доносам, толкал соответствующие. Дескать, дворянство должно стать элитой, укрепив свое положение, и уравновешивать королевскую власть.

Несмотря на все это, при первой же встрече я выразил Акселю свою самую горячую поддержку. По одной простой причине. Он не считал, что все плюшки должны свалиться дворянам с неба. Напротив, Оксеншерна утверждал, что для получения привилегий дворянство должно служить.

Да кто бы спорил? Пусть служат. Вот только я сомневался, что у шведских дворян возникнет такое желание. Общался я с ними. И давно понял, что они ничем не отличаются от своих польско-русских собратьев. Получить побольше, отдать поменьше. А в идеале — вообще стать удельным князьком, который никому не подчиняется.

Радовало одно — своей воинственности шведы не утратили. И идея о справедливом пересмотре условий Штеттинского мира давно витала в воздухе[19]. Тем более, что налоги на армию были собраны, сама армия готова, а поляки на войну не явились.

Для того, чтобы настроить норвегов против Дании, даже делать ничего не стоило. Там с этим всё в порядке было. Всего 20 лет прошло, как Норвегия превратилась в полновластную провинцию. Без отдельных армии, флота, финансов и прочего. А уж как там порезвились насильственные насаждатели реформации… самые фанатичные католики почтительно отошли бы в сторону, чтобы поучиться.

Проблема в том, что Швеция тоже не собиралась нести норвежцам свободу. По сути, им предлагалось поменять шило на мыло. Одного хозяина на другого. Так что следовало кинуть хоть какую-то косточку.

Если бы всё зависело только от меня, я бы пообещал чуть больше свобод, местное самоуправление, оживление торговли и производства. Но, к сожалению, окончательное решение принималось не мной. А жаль. Я бы так развернулся! Да на одной только добыче ископаемых можно неслабо разбогатеть! В Норвегии точно есть железо, медь и свинец, что в 17 веке не менее важно и ценно, чем золото с серебром (которые, кстати, тоже имеются).

Точно помню, что золото водится в речных песках возле города Карасйок. Был там туристом. Ну и еще пару мест помню. Плюс-минус километр, конечно, но учитывая размеры самой Норвегии… это вообще не проблема. Правда, если память мне не изменяет, озвученные в то время размеры золотодобычи меня не впечатлили от слова «совсем», но я ж с Россией сравнивал! Причем отнюдь не 17-го века.

— Золото должно достаться нам, — тут же озаботился хозяйственный Густав.

— Придется делиться, — охладил я его пыл. — Шведы тоже должны что-то получить. Они и так недовольны из-за территории Ливонии. Я считаю, что война должна, как минимум, окупаться. Иначе нет никакого смысла ее затевать.

— Судя по всему, Оксеншерна тебя поддерживает.

— Он тоже озабочен пополнением казны. Аксель желает, чтобы дворянство стало богатым. Но он прекрасно понимает, что богатство не берется ниоткуда.

— Да помню я ваш разговор, — невольно рассмеялся Густав. — До сих пор поражаюсь, как ты можешь намеками сказать больше, чем напрямую.

— Просто некоторые вещи лучше не произносить вслух. У стен есть уши, слуги безмерно любопытны, и не я один такой умный, готовый платить за информацию.

— Полагаешь, среди наших подчиненных, есть чужие соглядатаи?

— Было бы странно, если бы не было. Разве ты не помнишь, что мы обсуждали с Витром? — удивился я.

— Это когда девицы ноги на сцене задирали? Уж извини, я отвлекся от вашей беседы.

— Мы уже вычислили нескольких соглядатаев. И теперь сливаем им нужную информацию. Главное, делать это аккуратно и дозировано, смешивая ложь с правдой.

— Однако боюсь, что нашу подготовку к походу на Норвегию все-таки засекут.

— Безусловно. Но до последнего не будут знать даты и направления наступления. Потому что мы их отвлечем.

— Отвлечем? — удивился Густав. — Чем?

— Настала пора нам короноваться в качестве короля Ливонии. Пышно, весело, и максимально акцентируясь на этом событии. И пока нас будут ждать в одном месте, мы будем совсем в другом.

А что? Про «он шел на Одессу, а вышел к Херсону» все помнят? Вот и у меня проснется такой же географический кретинизм. Поеду в Ригу, а окажусь в Варберге. А там, пока датчане не опомнились, наведаемся в Викию. Захват столицы, конечно, не означает автоматически захват страны, но определенно станет козырем.

Добавим, что географическим кретинизмом я буду страдать не один, а вместе со шведским флотом. Ибо королю Дании Кристиану IV непременно донесут, что мы идем на Викию. И он должен будет как-то отреагировать. Я изо всех надеялся, что датчане пошлют флот. Вот только врага они найдут не сразу.

Для тех, кто не сильно дружит с географией, напомню, что залив Осло-фьорд в некоторых местах довольно узок. Так что высадить на берег десант, организовать укрепления и поставить пушки, которые этот самый пролив будут простреливать, не представляло большой сложности.

То, что Дания не вкладывалась в Норвегию, имело свои плюсы (для завоевателей). Никаких крепостей и войск, способных дать нам отпор, на побережье не ожидалось. А в многочисленных рыбацких деревушках (если с умом к ним подойти) можно было встретить самый горячий прием. Только действовать нужно было быстро.

Поскольку Кристиану придется принимать решения в спешке, ошибки неизбежны. К тому же, монархия в его стране была далека от абсолютной. И без одобрения дворянства он не мог не только провести назначение на высшие должности, но и вооружать флот с армией. Разумеется, датчане не идиоты. И прекрасно понимают, что нельзя терять Норвегию. Но… «кто время выиграл — всё выиграл в итоге»[20].

Да, было у меня опасение, что датчане начнут действовать по-своему. И, воспользовавшись удобным моментом, могут напасть на Швецию. Точно помню, что они зарились на город Кальмар, так что его требовалось защитить. А там, собственно, и до Стокгольма недалеко. Так что тоже лучше было заранее принять меры.

На всякий случай, я вел переговоры с голландцами. Общий бизнес мы уже начали — корабли пошли как в сторону Индии, так и в сторону Нового Света. Так почему бы еще и в политике не посотрудничать?