Как несложно догадаться, иезуиты, перед которыми я поставил вопрос ребром, этому не обрадовались. Нет, а чего они ждали? Мне уже тридцатник на горизонте маячит. Пора обзаводиться семьей и определяться по жизни. Надоело приживалкой жить. Тем более, такой хороший вариант подвернулся…

Но иезуиты — они и есть иезуиты. Подумали, прикинули, и предложили мне совсем другую сияющую перспективу.

Ожидание, напряжение, удар, звон клинков… первый удар я парировал довольно удачно. Шаг, выпад, удар, поворот, удар… шпага противника мелькала с невероятной скоростью. Я, стиснув зубы, пытался устоять. Но следить за стремительным движением клинка становилось все сложнее. Круговой удар, защита, удар, уклонение, обманный маневр… и острие клинка остановилось у моей шеи.

— Деревянная насадка на кончике клинка оказалась не лишней, — хмыкнул Витр.

— Я никогда не смогу тебя победить, — разозлился я на собственную криворукость.

— Скорее всего нет, — не стал мне врать Витр. — Но ваше дело — дождаться помощи. Чтобы стать профессиональным фехтовальщиком, оружие надо брать в руки с малолетства. И тренироваться не в зале, а с живым противником.

— Меня втягивают в политику, — мрачно сообщил я. — Мне надо уметь себя защищать. Вполне может сложиться ситуация, когда просто некому будет прийти мне на помощь.

— Это связано… с недавним визитом иезуитов? — осторожно поинтересовался Витр. Лезть в чужие дела он не привык, но тут его интерес был объясним. Его благополучие зависело от моего.

— Они сделали предложение, которое не следует принимать. Но отказаться… отказаться у меня просто нет сил. Слишком заманчиво. Кажется, я впервые в жизни осознал, что такое дьявольское искушение.

Иезуиты действительно превзошли сами себя. Ибо привезли мне, ни больше ни меньше, послов из далекой Московии. С приглашением посетить их царя, Бориса Годунова.

Поскольку я числился шведским принцем, то интересовался историей и Швеции, и России, как ближайшего соседа. Раз уж проспал школьные уроки истории, надо было сейчас нагонять. А заодно учиться адекватно воспринимать местные рассказы об окружающем мире. Делить фантазии на десять, как минимум. Если уж в 21 веке, с наличием интернета и упростившимися связями между странами, про Россию разную забористую клюкву писали, что уж говорить о веке 16-том!

В сухом остатке получалась история о том, как царь Иоанн (прозванный за свою жестокость Васильевичем) пытался создать вассальное Ливонское королевство. Оно должно было и служить щитом на северо-западных границах Московского царства, и способствовать расширению торговых связей с Европой. В качестве правителя этого королевства рассматривался брат тогдашнего датского короля Магнус. Его даже обвенчали с дочерью двоюродного брата Грозного — Марией Старицкой.

Сама по себе идея образования Ливонского королевства была очень неплохая. Борис Годунов, став царем, решил к ней вернуться. И, раздумывая о том, кто может стать там вассальным королем, вспомнил про меня.

— Я же говорил, что меня в Московию приглашали, — напомнил Густав. — Еще в 1585-м.

— Тогда не срослось. Да и что могло срастись? Ты был 17-летний сопливый пацан. Это же несерьезно! А тут у них случилась очередная русско-шведская война… И я уже взрослый, состоявшийся человек… небедный, что характерно.

— Иезуиты намекали на возможность брака с дочерью царя, — приосанился Густав. — Послы говорят, что она красавица.

— А что еще они могут сказать? Что царская дочь страшна, как смертный грех? Ты хоть раз слышал о некрасивых девицах знатных и богатых родов?

— Нет.

— И я нет. Видеть — видел. А слышать не приходилось. Честно говоря, сомневаюсь я, что Борис действительно свою дочь в жены предложит. Скорее всего, кого попроще найдет. И еще больше сомневаюсь, что ему удастся Ливонское королевство организовать. Не говоря уж о том, чтобы возвести меня на его трон.

— То есть, мы откажемся? — разочарованно вздохнул Густав.

— Ни за что! Поездка в Москву — авантюра из авантюр. Но я никогда себе не прощу, если даже не попробую!

— Значит, соглашаемся?

— Не сразу. Надо поломаться, цену себе набить, условия узнать… но главное — хорошенько подготовиться к путешествию. Понятно, что ни мастерские, ни мастеров мы туда не повезем. Но собственный обоз надо организовать грамотно.

Даже при моем фиговом знании истории, я помнил, что до Петра I царевен замуж за иностранцев не отдавали. (Анна Ярославна — это совсем уж древняя история). И помнил, что были два иноземных кандидата в мужья царским дочкам. Оба раза не срослось. Один сбежал, а другой, вроде, так и помер в России[2].

Понятия не имею, был ли в реальной истории среди этих кандидатов Густав. И если был, то чем это закончилось. Однако я — совсем другой человек. И даже если бы знал историю и хотел ей следовать, не уверен, что сумел бы. Просто… стать попаданцем и не побывать в Москве — это как-то неправильно.

К тому же, одно дело — вояж за свой счет, когда ты — всего лишь один из иностранцев, и не слишком интересен окружающим. И совсем другое дело — когда платит приглашающая сторона. Которая и дорогу обеспечить обещает с высокой степенью комфорта и безопасности, и перспективы рисует радужные.

Впрочем, венецианцам я тоже отказывать не стал. Более того, обещал рассмотреть их предложение в первую очередь. И даже поделился планами перевозки мастерских. Ибо помнил я еще одно историческое событие, до которого осталось всего лет пять (или шесть?) — Смута.

Если бы попасть в Россию хотя бы лет за десять, и хорошенько подготовиться, шансы были бы. Но в моем нынешнем положении — без вариантов. Для русских я всего лишь немец. Да и они для меня — чужие люди. Даже разговаривают иначе.

Кстати, о разговорах. Мне потребуется учитель русского языка. И нет, я не оговорился. Поскольку современный мне русский и тот, на котором говорит нынешняя Москва — это две очень разных вещи. Да чего там, я и на своем-то русском уже сколько лет только сам с собой разговариваю. И… не забыл, конечно, но изрядно от него отвык. Перенеси меня в родной мир прямо сейчас, и мне однозначно понадобится время на адаптацию. Немного, но понадобится. Так что учитель просто необходим.

Знаю, что попаданцы, обычно, первым делом пытаются спасти Россию. Ну или хотя бы принести прогресс в виде достижений 21 века. Но у меня был для этого чрезвычайно неудачный трамплин. Бежать к царю и рассказывать, «как нам обустроить Россию»? Так меня и послушали. Предсказывать будущее? Тоже сомнительно. Ну, помнил я, что вскоре в стране голод случиться. Но «вскоре» — это когда? Кассандра из меня однозначно никакая.

И все-таки мысль о собственном королевстве меня манила. Я понятия не имел, почему у Годунова не срослось в реальной истории. И не знал, возможно ли в принципе создание Ливонского королевства. Так что прощупать почву стоило.

До сих пор предложение венецианцев было самым щедрым. И самым реальным. Но мой потолок в Венеции — небольшой кусок земли, местный титул, связь с почтенным домом через брак и доход с мастерских. Да, это намного больше, чем я мог мечтать, оказавшись в теле Густава. И, поскольку сражение за корону никогда не казалось мне привлекательным, меня данный вариант устраивал. Более чем.

Но если за корону не надо воевать в одиночестве? Если ее можно получить, став вассалом Годунова? Прекрасный расклад. Но только при условии, что это получится сделать в ближайшие пару-тройку лет. До смерти Бориса и Смуты. Зато потом можно развернуться, ибо у меня будет возможность завести армию наемников и подкупить нужных людей. Не станет Годунова — не станет моих обязательств перед ним.

Самые головокружительные авантюры можно провернуть при падении и строительстве государств. И нажить большой капитал проще всего в тех же условиях. Упустить такой шанс… да я потом локти буду себе кусать до конца своих дней! Уехать в Венецию я всегда успею. И стать унылым обывателем — тоже.