– Рад знакомству с вами, Марианна.

Повисшее смущение нарушал тихий хохот Лимека. Ульвира прикрыла улыбку рукой. Откашлявшись, я обратила на себя внимание незнакомца:

– Я Марианна. Девушку, которую вы поцеловали, зовут Харэн, и она моя… компаньонка.

Наг непонимающе уставился на меня, перевел взгляд на Харэн, затем на Ульвиру.

– Рабыня шаяни, – сказала хозяйка дома Медянок. – Целуйте сколько влезет, за нее платить не буду.

Незнакомец повернулся ко мне, видимо, желая повторить страстное приветствие, но я отступила, выставив руку.

– Даже не думайте ко мне приближаться!

– Марианна, это господин Ривани. Он будет преподавать тебе особенные искусства, – представила любвеобильного незнакомца моя наставница.

– Особенные искусства?

– Проходите в дом, дорогая. Я вам все расскажу, – залебезил наг.

Учитель с Ульвирой ушли вперед. Я, проходя мимо полки, незаметно спрятала в карман платья увесистую медную статуэтку. Не знаю, что там за дисциплины, но без боя я не дамся. Хозяйка дома Медянки завела нас в гостевую комнату. Мы с Харэн расположились на софе.

– О господине Ривани самые лучшие отзывы, – рекламировала длинноволосого нага наставница, – оставляю вас в его опытных руках. Пойдем, Лимек.

Охранник уходил нехотя – новый учитель ему не понравился, но хозяйка все же увела его. Я покрепче сжала статуэтку в кармане сквозь складки платья. Моя компаньонка сидела с насупленным видом. Видимо, не удалось нагу заполучить ее расположение страстным приветствием.

– Прекрасные девы, как вы поняли, меня зовут господин Ривани, и я преподаватель постельного этикета.

– Что-то связанное с красками? – понадеялась я.

Хотя понимала, что нас вряд ли будут обучать живописи.

– Нет. Я обучаю этикету любви. Разъясняю будущим шаяни, как вести себя, чтобы доставить удовольствие своему господину. – Я почувствовала, как кровь приливает к моим щекам, боковым зрением отметив аналогичную реакцию Харэн. Наг недовольно свел брови: – Что же вы все краснеете, как наливные яблоки? Нет-нет-нет! Так дело не пойдет!

– Господин Ривани, – начала я, – я уверена, что вы профессионал в своем деле, но я у вас обучаться не буду. Вы зря потратите свое время.

Лицо Ривани удивленно вытянулось:

– Знаете, Марианна, вы мне напоминаете одну мою старую знакомую. Много лет назад она мне ответила так же, слово в слово. И тогда я задал три вопроса…

– Какие? – насторожилась я.

– Какую руку нужно подавать для поцелуя? Что ответить, когда господин спросит о предыдущих мужчинах? И какая магическая фраза может надолго остудить пыл нага?

Я задумалась. Целовать даме руку принято у высших сословий. Мне эти знания до сегодняшнего дня были не нужны. Если первые два ответа меня заинтересовали, то последний был необходим как воздух.

– Правую руку, – попыталась я угадать хотя бы один ответ.

– Ты в этом уверена? – сбил меня с толку Ривани.

– Правую! – поддержала меня Харэн.

– Если вы уверены в своей правоте и знаете ответы на остальные вопросы, то нам действительно нечего с вами обсуждать. Всего хорошего, прекрасные девы. Только не говорите никому, что я вас консультировал, не хочу порочить свою репутацию.

Наг направился к двери. Мы с Харэн переглянулись. Мне было страшно, но интересно.

– Господин Ривани, останьтесь. Мы не знаем ответов на ваши вопросы, – призналась я.

Наг замер, довольно улыбнулся и произнес:

– И еще…

– …и еще мы обещаем слушать вас, – продолжила его фразу.

– Хорошо, – сказал победоносным тоном и вернулся на прежнее место. – Начнем с самого простого. Как должна вести себя шаяни, выходя в свет? Что допустимо, а что категорически запрещается? Постепенно подойдем к более… сложным вопросам. Первое, что вы должны запомнить: для рукопожатия нужно подавать правую руку, а для поцелуя – левую. Всегда! Это нерушимое правило!..

Ривани оказался хорошим преподавателем. Вопреки моим опасением, все, что он говорил, касалось поведения шаяни в обществе. Постельные темы любвеобильный наг оставил на потом, давая нам время привыкнуть к его обществу. Он умел захватить внимание и доходчиво донести знания. За два часа, проведенные с ним, я запомнила больше, чем за несколько лет в воскресной школе. Ривани очаровывал и шутил, добиваясь нашего расположения, и когда уходил, я уже чувствовала его старым другом, а не страшным змеем-искусителем.

Мы с Харэн проводили Ривани в гостиную, где его ожидала Ульвира. Они обменялись любезностями, и довольный наг покинул дом Медянок.

Я хотела поговорить с девушкой о словах, которые она произнесла в храме Серпенты. Но она откланялась и пошла к себе в комнату, видимо, поцелуй нага выбил ее из равновесия – она все занятия косилась на него и краснела.

До ужина оставалось время, и я решила провести его в библиотеке. Только вошла в нее, как меня с силой дернули и прижали к стене. Хотела вскрикнуть, но рот закрыли рукой.

Меня держал Лимек, буравя яростным взглядом. В нем было столько злости, что я испугалась за свою жизнь. От нага веяло безумием.

– Что сегодня случилось на площади? Строила глазки дахару? Думала, он тебе поможет? – зло прорычал. Он убрал ладонь с моего рта, но от растерянности я не сразу сообразила, что ответить. – Говори, – тряхнул меня как тряпичную куклу, и я больно ударилась головой о стену.

– Я… задумалась, – тихонько произнесла.

– Врешь! Я видел, как ты на него смотрела! – Он приблизился к моему лицу очень близко, и я отвернулась. Кожу обожгло его дыхание. Обхватил меня за челюсть, заставляя смотреть в его лютые глаза, его рука медленно спустилась мне на горло. – Еще раз увижу его рядом – сломаю тебе шею.

И, не дожидаясь ответа, грубо поцеловал меня, проникая в рот языком. Я упиралась, но он, словно отлитый из металла, даже не дрогнул, будто и не замечал моего сопротивления. Удовлетворив свою жажду, он оставил мои уста.

Затравленным зверем я смотрела на его ехидную улыбку.

– Вот ты и попалась, птичка.

Схватил меня за запястье и поволок за собой. Я хотела закричать, но Лимек затолкнул меня в кабинет Ульвиры, я споткнулась и упала на пол. К счастью, хозяйка дома Медянок была на месте.

– Лимек приставал ко мне! Сказал, что сломает мне шею. Я знаю, что вы мне не верите, но этот наг не дает мне прохода! Пожалуйста, уберите его от меня! – взмолилась я.

Ульвира озадачено посмотрела на нага, на лице которого не было ни одной эмоции.

– Она воровка, – сказал Лимек. – Заметил, как она пыталась спрятать краденое. Когда поняла, что ее поймали, обещала выполнить мое любое желание, лишь бы вам не рассказал. Хорошо упрашивала. Это на людях она из себя скромницу строит. А рассказывала такое, что не каждая фивания умеет.

– Он врет! Это неправда! – защищалась я.

Казалось, Ульфира начала сомневаться в правоте его слов. Тогда Лимек подошел ко мне и выдернул из кармана статуэтку, которой я собиралась защищаться от учителя.

– Конечно, я вру, – бросил на стол скульптуру. – А это в твоем кармане само появилось?

– Откуда это у тебя, Марианна?! – строго спросила наставница.

– Я взяла ее, но не собралась красть.

– Ты ее носить в кармане решила? – насмехался Лимек.

– Нет! Я взяла для самозащиты. Перед занятием Ривани, а потом забыла поставить на место. Я не воровка!

– Они так все говорят: забыла отдать, перепутала со своим… – подстегивал Лимек.

– Это неправда! Никогда не брала чужого!

– Что с ней разговаривать? – обратился он к Ульвире. – Крадет, ведет себя, как подстилка, сбегает. На нее нужно наложить заклятье забвения. Сколько я работаю в этом дела, никогда не видел хитрее девицы.

– Ульвира, прошу, не верьте ему!

Лицо хромой исказила гримаса недовольства:

– Запри ее в комнате, Лимек. Мне надо подумать.

Мы были вдвоем, Ульвира молчала. Я не спрашивала, уже успела узнать ее нрав. После двух дней заточения в комнате меня одели и посадили в карту. Без объяснений, угроз и нотаций. Мы все взрослые люди и знаем, чем это все закончится. Я устала лить слезы и жить в страхе. Может, так будет лучше? Может, заклятье тюрьмы сознания – это защитный островок, в котором мне будет тихо и спокойной? И меня больше никогда не будет волновать, что происходит в реальном мире.