— Телефон работает! Есть гудок! — раздался минуту спустя веселый голос.

— Телефон? Ну-ка… — Ястмин бросилась к столику. Лайна с интересом разглядывала границу, разделявшую части холла. Вот темное блестящее дерево, пестрые тканевые коврики, сплетенные из полос, насыщенно-абрикосовые обои — привычный интерьер особняка. А вот невыразительные, темные обои красно-серого цвета, плоский, какой-то неживой коврик, черный матовый пол с едва просматривающимися разводами по дереву — тот же самый дом, но в Арке. Значит, и внутри зданий действует этот закон. Все точно такое же, но без людей…

Эвелина и Ястмин негромко переговаривались, вспоминая нужные номера телефонов. Маги переговаривались позади.

А Лайна вдруг услышала в безлюдном доме шаги. По галерее, прямо над головой.

Ее словно обожгло. Она постояла пару секунд и молча бросилась вверх по лестнице. А взлетев на площадку второго этажа, опять застыла как вкопанная.

Навстречу бежала Бригитт. Растрепанная, облаченная в не до конца застегнутое платье, явно поднятая с постели голосами. И совершенно точно живая.

Злосчастного Ларадера телепортировали обратно в дом Агнессы и Аджарна. Он лежал, бледный до синевы, с ввалившимися щеками и заострившимися чертами. Казалось, сними с него стазис — и Ларадер тотчас испустит дух.

Остальные — все гильдмейстеры, к кому Агнесса уже нашла ход, — собрались вокруг него в гостевой комнате. Тикали часы, отмеряя последние капли вечера.

— Зал попросторнее, людей побольше — и будет погребальная церемония, — пробормотал Аджарн, глядя на недвижимое тело Ларадера. — Агнесса, а что случится, если мы не пробьемся в реальный мир?

— Останемся здесь, — Агнесса достала из-за ворота нитку с кристаллом. — Псевдореальности продолжат распадаться, а мы попытаемся действовать без Ларадера, хотя это обречено на провал. Я не знаю, что случится… Проклятие.

— Вы же сдвигали барьеры, чтобы создать общий слой. Плюс наши силы. Проблема не в том, чтобы пробиться, — заметил Васселен. — А вот начинать потом с нуля… Боюсь, общественность нам этого не простит.

— Вам ли бояться, что общественность чего-то не простит! — отмахнулась Агнесса. Васселен промолчал. Остальные молчали тоже. Дормитт, вызванный Ферелейном через их общий слой, за весь вечер не произнес ни слова. Настроения в гостевой комнате действительно царили похоронные.

— Ладно. Действуем. Соедините кристаллы, пожалуйста, — наконец сказала Агнесса. По пальцам текла предательская дрожь. Барьеры теперь были видны, даже если в них не всматриваться. Агнесса не помнила, когда она в последний раз так сильно боялась ошибиться.

Руки с кристаллами протянулись и соединились над ложем Ларадера. Как будто нельзя было отойти в сторону. Агнесса последней приложила свой кристалл к фрагменту «ожерелья». Вспыхнул мягкий голубовато-хрустальный свет.

Поймать волну чужой магии. Хлебнуть ее. Впустить в себя. Влить в свою собственную. Найти барьер…

И вся несуществующая система границ и барьеров полыхнула в небытии, затмевая настороженные лица гильдмейстеров.

Барьеры стояли кольцом. От кольца в разные стороны отходили шипы-ограды, отделяя друг от друга участки неясного пространства, будто скрытого бесцветной вуалью. Кое-где фрагменты кольца и ограды были сдвинуты, создавая слепой лабиринт. А в центре…

В центре кольца алела воронка. Она медленно вращалась — края по часовой стрелке, ближе к середине — против часовой. Центр застыл немигающим багровым глазом.

Воронка! Это выход, Бездна поглоти, выход! Если нет — то где он в таком случае?..

Агнесса поняла, что сейчас могла бы открыть проход даже в те псевдореальности, которых еще не нашла. Стоит только сдвинуть участок кольца или отогнуть, как ржавую калитку, шип-заборчик. Отогнуть, собрать совет гильдмейстеров и…

И что толку?

Она потянулась к воронке и коснулась ее.

По телу тут же прокатилась мощная волна. Агнесса вздрогнула. Ее чуть не смело, и пришлось приложить все силы, чтобы удержаться на ногах. Эта волна была не потоком магии. Казалось, будто на голову вдруг вылили целое озеро воды или она попала в бурю.

Ветер дул снизу вверх.

Но, опустив глаза, Агнесса увидела, что юбка не колыхнулась.

Значит, все-таки магия…

Барьеры, ограды и воронка мигали, сменяясь знакомыми обоями на стенах, завитками на спинке кушетки, покрывалом на истерзанном теле Ларадера, лицами гильдмейстеров… На лицах было только ожидание и легкая опаска. Там, у них, ничего не происходило. Они не видели ни воронки, ни барьеров. Они не чувствовали ветра… а вот теперь почувствовали.

Невидимая волна дрогнула и разлилась кругом, всколыхнув мироздание. А затем и воронка, и кольцо из барьеров исчезли из виду.

Агнесса стояла в комнате для гостей, держась за кусок хрустального артефакта. Напротив за тот же кусок держались шесть мужчин. Все вместе, должно быть, выглядело со стороны предельно глупо.

Она отдернула руку.

— Что произошло? Это реальный мир? — разжал губы Дормитт.

Агнесса медленно огляделась.

— Не думаю, — сказала она. — В реальном мире этого дома и этой комнаты не существует. Или существуют?

Она вопросительно вскинула глаза на Аджарна. Тот мотнул головой.

— Мой дом выглядит иначе.

Тень усмешки промелькнула и погасла на его лице. Сейчас Агнесса могла поручиться, что если бы здесь не топталась половина совета гильдмейстеров, он добавил бы что-то вроде: «Когда выберемся, заходите в гости — убедитесь, мадам Инайт».

За окном, дрожа, разливался мертвенный рыжеватый свет.

— Если это не реальный мир, то куда мы попали? — резко сказал Васселен. Все встряхнулись, точно его слова сорвали с них зачарованную паутину. Агнесса подошла к двери, распахнула ее и пересекла полутемный холл.

Снаружи оказался Малдис.

Не реальный мир, не псевдореальность, а именно так — Малдис. Единым целым.

Чужие и одновременно знакомые очертания, складывающиеся в гармоничный ансамбль. Дома, щедро украшенные модной когда-то лепниной. Крошечные, как на усике рыбы-фонарщика подвешенные, фонарики над входами в лавки и ресторан. Массивные кованые ограды, круглые плиты огромных часов на торцевых стенах домов на перекрестках, обширные скверы во дворах…

Старые открытки. Вот что это напомнило. Потому увиденное и показалось единым целым. Так рисовали на открытках: несколько выразительных штрихов, повторяющих очертания известного здания, — и сливающаяся с фоном пена кустов. Невысокие дома, идиллические рестораны…

Их с Аджарном особняк стоял на углу. С крыльца просматривались сразу три улицы.

Над улицами, как гигантская крыша, нависало нечто черное, укутанное в растрепанные перламутровые облака.

— Проклятие! Мадам Инайт, вы что, забросили нас в прошлое? — воскликнул Ферелейн, выходя наружу.

— Прошлое?

Точно. На старых открытках — старый Малдис. Нечто похожее Агнесса видела, шагнув в воронку под резиденцией Файдера и выйдя в архаичной копии Арки. И дома такие же, и ограды… Там, в покинутой копии, все выглядело иначе, залитое алым светом и окрашенное в оттенки черного. Здесь… здесь она ожила, налилась красками и обрела плоть.

— Понятия не имею, — пробормотала Агнесса. — Но мне кажется, это не прошлое, а еще одна псевдореальность.

Она запрокинула голову, всматриваясь в странное небо.

— А это Прибежище, — проследил за ее взглядом Лейдер. — Маги могут видеть его и в реальном мире. При желании. Так оно выглядит снизу.

— Малдис, как в старой копии Арки, и видимое Прибежище… Проклятие, где мы оказались? Я пыталась перенести нас в настоящий мир. Не представляю, что это за место.

Агнесса замолчала, поняв, что ее лепет вызывает только недоуменное раздражение. Дормитт смотрел с откровенной враждебностью и молчал только потому, что, похоже, у него уже не оставалось никаких моральных сил на выпады.

Она обошла Ферелейна и начала спускаться с крыльца.

— Для начала нужно найти здесь гильдии. Посмотрим, что в них, — поймем, что случилось.