Отталкивающим.

Направляющим недавно открытые волны таким образом, что при любом воздействии на достаточно плотную сетку из этих разнонаправленных волн, те давали некий уровень упругости и отскакивали от давящей силы, отталкивая и то тело, которое прикрывали.

Пятьдесят космических лет назад стражам удалось с помощью такого поля «оттолкнуть» на довольно большое расстояние астероид. Тот также находился на Краю, но при приближении сплющивающего пространства был будто приведен в движение и «отлетел», поглотившись погибающим светилом.

Перспективы это открывало невероятные.

Конечно, пройдет сотня тысяч лет, прежде чем мы научимся верно рассчитывать траектории, уводить большие тела таким образом, чтобы там не погибало все живое, или спасать хотя бы «нужные», неживые космические тела. Возможно, защищать таким образом от Бездны звездолеты-города.

Но первые шаги делали именно мы.

Наш экипаж и еще десятки экипажей стражей, разбросанные сейчас по бескрайнему… Краю.

Кто знает, может, когда-то наши потомки и правда спасут чью-то родную планету? Или чью-то звезду, что светила миллионы лет? Пока у нас, конечно, будет возможность куда-то их перемещать… И Вселенная не схлопнется в микроскопическую точку…

Кропотливая работа, которую проделывали ученые и механики, предполагала внедрение в толщу земли, подключение и программирование сложной системы генератора и усилителя таким образом, чтобы в один момент нажатием нескольких кнопок планету прошило бы насквозь и поверх невидимыми нитями.

А дальше, когда мы уже будем в безопасности, с помощью оставленных приборов, удастся понять, имела ли эта идея успех не на маленькой каменюке, а на самой настоящей вращающейся планетке.

Спустя двое суток монтаж и программирование были закончены, все вешки и крючки расставлены, контролирующие механизмы закреплены, а приборы готовы к запуску…

И тут вмешалась… Судьба? Случай? Или тот факт, что даже сами аппараты были экспериментальными и впервые проверялись в наших условиях?

Не переставая отслеживать все новые поступающие цифры, я дал команду к запуску систем и настройке вибрации.

— Готово, кэм.

— Готово, кэм.

Оба полюса отозвались почти одновременно.

— Первичные волны, — новая команда.

И снова все получилось…

А потом с голограмм исчезли все цифры, камеры отключились, а в эфире воцарилась тишина…

Несколько ударов я глупо таращился в темные изображения.

Сердце рухнуло куда-то вниз, а потом взлетело вверх и застыло огромным куском в горле, мешая говорить… Я почти прохрипел:

— Обеим командам отозваться!

Тишина.

Дальше я уже говорил и действовал быстро.

— Запуск и вылет к полюсу… один, — последнее слово я заставил себя выдавить. Корабль ощутимо дернулся, когда второй пилот, торопясь последовать указанию, направил нас туда, куда и мы и должны были лететь первым делом… А не туда, куда требовало мое сердце.

— Подключение к индивидуальным рациям.

— Выполнено.

— Раз в десять ударов подавать на них сигнал.

— Выполнено.

Индивидуальные рации не могли преодолеть такое расстояние, потому мы услышим ответ только когда подлетим…. Услышим! Я не собирался думать по-другому.

И поприветствовал снова вернувшееся хладнокровие.

Четко выполняемые инструкции и спокойствие всего экипажа — это единственный шанс нам всем выбраться из передряги… чем бы она ни была.

Мы уже подлетали к полюсу, когда услышали ответ…

— Команда один слушает… Команда один слушает… Говорит Гаррон…

— Почему не работают дроны?! Переговорные устройства?! — рявкнул я в эфир.

— Мы не знаем, кэм, — раздался растерянный ответ ученого. Худой и патлатый Гаррон и говорил… «патлато» и странно, но я был рад слышать даже такое.

— У вас есть связь с командой два?

— Нет.

— Сколько времени?

— Столько же, сколько и с вами…

Выдохнул. Это ничего не значит.

— Приборы установлены?

— Да.

— Готовность?

— Полная.

— Выстраивайтесь для экстренной эвакуации.

— Сделано, кэм.

Мы собирались подобрать их почти на подлете. Просто поднять вместе со специальными железными пластинами с помощью щупов… Будь больше времени, я бы сделал это гораздо осторожнее, но в том-то и дело, что времени не было. Даже успешно подавляя в себе упаднические мысли, я не мог не думать, что Аррина на противоположном краю.

И вот мне удалось увидеть через камеру корабля четыре маленькие фигурки внизу… Идеально расставленную технику и дронов… которые думали, что все еще снимали. Странно, очень странно.

Сигнал о том, что все члены команды находятся внутри корабля, пришел буквально через несколько ударов.

— Закрепитесь в карантинной камере. Пока без очистки. Стартуем сразу, как закроется люк, — бросил я холодно.

— Но… Да, кэм.

Нас отделяло не так много от второго полюса, но мне казалось, что летели мы туда бесконечно долго. И снова пытались пробиться в эфир. Только вот там никто не отвечал. Ни по основному устройству, ни по индивидуальным рациям….

— Нора меня раздери… Кэм, посмотри.

Контролер вывел спектрально-геологическое изображение, и я увидел… Кратер на том месте, где должна была находиться команда. Как это возможно?! Только не…

— Тепловой. Отрицательный. Ночной. Водный спектр. Быстро, — прорычал помощникам.

— Готово, кэм.

Мы всматривались в огромные изображения и… Ничего.

— Датчик движения. Маячки. Ну же!

Мы уже зависли над дырой в земле, в которой было напихано много чего… но больше всего камней. Видели всё фактически невооруженным глазом… Всё, кроме стражей.

Спектральный анализ тоже не показывал жизни. И датчики…

— Ничего, кэм.

— Боевая группа, готовиться к спуску.

— Есть, кэм…

— Тише!

Голос второго пилота заставил всех замолчать.

Мы тоже услышали тонкий писк… и вот уже более уверенный.

— Кто-то двигается…

— Да!

— Осторожней.

Это я сказал уже второму пилоту, снизившемуся на минимальную высоту.

Из-под огромного валуна, похоже, там была какая-то яма, вылезали трое.

— Почему анализаторы?..

— Там какое-то излучение.

Излучение… Нора с ними, сейчас вытащим своих, потом разберемся.

— Внутренние рации?

— Не отвечают.

— Где четвертый?

— Не видно…

Внутри опять все скрутило. До тошноты и рези в глазах. Вдох-выдох. Я страж. Капитан. Я справлюсь… а она жива.

— Приготовиться к принудительной эвакуации…

— Да, кэм.

Фигурки внизу замерли. Без основы, без вариантов. Но они знали, что так и будет в подобной ситуации, это отрабатывалось еще в Академии. Принудительно — это даже не экстренно. Единственная возможность поднять их без посадки и без платформ, которые они упустили, — это перехватить щупами-лассо. Неприятно, больно…

Быстро и действенно.

— Начали.

— Готово, кэм. Команда два в карантинной обработке, кэм.

— Изображение. Переговорное, — в горле будто выжгло все лазером. Или страхом.

— Установлено.

Я уставился в голограмму, рассматривая комнату с семью все еще одетыми в скафандры фигурами.

— Почему состав второй группы неполный? — спросил всех сразу и по отдельности.

— Она… погибла, — ответил мужской голос.

Она?! Я уже был в коридоре.

— Кэм, ты куда? — заорал мне контроллер, когда я понесся прочь из рубки.

Она?

Нет… Нет, нет, нет…

— Они же еще не… — всполошился Тарил, контролирующий обработку в коридоре возле карантина.

— С ними почищусь. Открывай!

Ввалился в заполненную комнату и с рыком осмотрел замерших людей. Кто-то еще сидел, двое уже начали раздеваться… Я обшарил взглядом каждого и уставился на фигурку с плавными изгибами.

А потом подошел в два шага и сорвал с головы Аррины шлем.

И только после этого, кажется, начал дышать.

— Аррина Лан, — голос звучал сипло, руки держали крепко предплечья и не собирались отцепляться. Я всматривался в ее лицо, осунувшееся, со ссадинами, в её уставшие и грустные глаза и не мог насмотреться… — Аррина Лан, — повторил. — Доложить… где четвертый член команды?