Своё внутреннее состояние я мог охарактеризовать всего одним словом – скучно. Сожалений и переживаний по поводу случившегося просто не существовало. Осознание того что меня могли убить приносило лишь полную апатию к самому себе. Возможно, лучше бы оно так и было. Я и так считал, что живу в долг, совершенно не заслуживая этот бесценный подарок дарованный свыше. Хотя, после того что я совершил, вряд ли мне будут рады и на том свете. Как несправедливо. Я опять мысленно обращался к Богу, спрашивая его, зачем он оставил меня жить. Как же так, он позволил умереть ребёнку ещё не познавшему радость земной жизни, и сохранил её мне, человеку, убившему этого самого ребёнка. Зачем?

Неожиданный стук в дверь заставил меня немного дёрнуться. Через секунду он повторился.

– Входите, – растеряно произнёс я, совершенно не понимая, кому понадобилось сопровождать свой приход дверным стуком.

В палату вошла ухоженная женщина средних лет и, поздоровавшись, подошла к тумбочке. Она поставила на пол рядом с тумбочкой пакет с продуктами, после подвинула табурет и села возле меня.

– Меня зовут Анастасия Андреевна, – представилась женщина. – Я мать мальчика, которого вы спасли.

– А вы ничего не путаете? – я посмотрел женщине в глаза, не совсем понимая, о чём она говорит.

– Нет, – она отрицательно покачала головой. – Вы именно тот человек, которому я обязана спасением своего Дениса. – Женщина начало учащённо моргать, пытаясь скрыть накатывающиеся на глаза слёзы.

– Понятно, – я закусил нижнюю губу и растёр левый висок. – Видите ли, Анастасия Андреевна, дело в том, что последние часы жизни напрочь вылетели у меня из головы. В общем, я не помню, как попал сюда, и что произошло до этого.

Женщина закрыла ладонью лицо и несколько секунд молчала, затем убрала руку, и пристально посмотрев на меня, слегка наклонила голову и опустила взгляд.

– Моему сыну четырнадцать лет, это мой единственный ребёнок. Позавчера я отпустила его к другу, – женщина на секунду прервалась, было видно, что рассказ даётся ей с трудом. – Я сотни раз говорила ему, чтобы избегал тёмных безлюдных мест. Куда там, – женщина в сердцах махнула рукой, казалось, она вот-вот заплачет. – Эти охламоны зачем-то попёрлись в парк. Там их и застали эти отморозки. Его друг сразу сообразил, чем это может закончиться и убежал, а Денис, – женщина вытерла ладонью слезу. – Денис не успел. Эти сволочи потребовали у него деньги. Он отдал все, что у него было, но сумма их явно не удовлетворила. Они забрали его телефон, но кому-то и этого показалось мало, – женщина продолжала рассказ, уже не обращая внимания на скатывающиеся по щекам редкие слёзы. – Один из этих мразей приказал Денису встать на колени и собственной кепкой протереть ему ботинки. А мой мальчик, он с характером. Он отказался подчиняться им. И тогда они начали его бить, и… – Женщина достала с кармана носовой платок и вытерла слёзы. – Неизвестно чем бы это закончилось, если бы вы вовремя не подоспели. Благодаря вам Денис вырвался на свободу. Он спрятался за деревом и наблюдал, как вы вступили с этими отморозками в драку. Затем он побежал в «Волну» и попросил охранника вызвать милицию.

– В драку? – я недоверчиво взглянул на заплаканную женщину. – Вообще-то драка это не мой конёк. Вы уверены, что это действительно был я?

Женщина совершенно не обращала внимания на мои дурацкие вопросы.

– Я даже имени вашего не знаю. Как вас зовут?

– Игнат.

– Спасибо вам, Игнат, – женщина упала возле меня на колени и, взяв мою руку, принялась судорожно целовать тыльную часть ладони.

– Да вы что? – я отдёрнул руку и попытался приподняться, что далось мне весьма проблематично.

Увидев гримасу боли на моём лице, женщина на мгновение замерла.

– Поднимитесь, Анастасия Андреевна, – я смущённо смотрел на женщину, совершенно не зная как себя вести в данной ситуации.

Она медленно встала с колен и сев на табуретку с опущенным взором тихо произнесла: – Спасибо вам. Вы спасли моего сына. Вы герой, не побоялись в одиночку вступиться за совершенно незнакомого вам человека. Большинство жителей нашего города поспешили бы поскорей удалиться оттуда, чтобы ненароком самому не попасть в беду, а вы…

– Да не герой я, Анастасия Андреевна, – я медленно переваривал услышанный рассказ. – Просто… Просто, так получилось. Настоящий герой ваш Денис. Он мог бы просто убежать домой, как, по всей видимости, и сделал его так называемый друг. А он не испугался и вызвал милицию. Молодец мальчишка. Как он?

– Врачи разрешили ему находиться дома, – женщина ещё раз вытерла платком глаза и даже попыталась улыбнуться. – Правда у него сломан нос и он весь в синяках, но… – Она сделала короткий взмах рукой. – Ерунда это. Главное, что благодаря вам он не стал инвалидом, или… – Женщина обречённо покачала головой. – Даже подумать страшно. Огромное вам спасибо, Игнат.

– Да чего там, если что, обращайтесь, – попытался пошутить я, чем вызвал добрую улыбку на заплаканном лице женщины-матери.

– Кстати, – она, слегка, встрепенулась. – Этих сволочей задержали. Денис написал заявление, и теперь предстоит судебное разбирательство. Я надеюсь, вы нас поддержите?

Я отрицательно покачал головой, чем вызвал немалое удивление, отразившееся на лице женщины. Как я мог отправить их за решётку, сам, будучи тем, по кому плачет скамья подсудимых.

– Вы боитесь? – высказав своё спонтанное предположение, она тут же прикрыла рот ладонью. – Извините, как я могла такое подумать.

– Понимаете, Анастасия Андреевна, – я не знал, как более деликатно объяснить своё решение. – Тут дело в другом. Вы не поймёте. Я не в праве их судить.

– Отчего же, – женщина понимающе кивнула головой. – Я одобряю ваше решение, только в отличие от вас я доведу дело до суда. Ведь просто необходимо отгородить порядочных людей от этих подонков.

– Тюрьма не выход. Они придут ещё более озлобленными на этот мир, и не исключено, что поступки их будут более ужасными.

– Так, где же выход? – совершенно растерянно, обескураженная моими словами, спросила женщина.

– Я думаю в их случае в воспитании. Ребенок, которого любят и в которого вкладывают душу, вряд ли вырастет таким. Всё изначально идёт от семьи и главные человеческие основы должны закладываться родителями ещё в глубоком детстве. К сожалению, многим из них не до этого, кто-то пьёт, кто-то занят самим собой, других поглотила работа. Вот и получается, что ребёнок сам определяет своё социальное «я», на множестве негативных примеров.

– Вы знаете, – женщина задумчиво смотрела на меня. – Я об этом никогда не думала. А ведь вы в корне правы. Нам всегда легче осудить, нежели понять. Странно. – Она поднялась и кивнула в сторону пакета. – Там разные фрукты, вам сейчас нужны витамины.

– Спасибо, Анастасия Андреевна.

– Вам спасибо, Игнат. Большое спасибо, – женщина повернулась и направилась к выходу.

– Денису привет.

– Обязательно, – женщина улыбнулась. – До свидания.

Двоякие чувства терзали мою душу после её ухода. Её рассказ, проливающий свет истины на пробелы моей памяти, подтолкнул меня к глубоким размышлениям. Я, никогда не был смельчаком, и вдруг ввязался в драку, не сулившую мне ничего хорошего, чтобы помочь какому-то мальчишке. Ничего себе. Я слегка причмокнул и с трудом повернулся на другой бок.

Ближе к обеду ко мне пожаловал пожилой капитан. Он задал несколько стандартных вопросов, на которые я так и не смог ответить ввиду того, что абсолютно не помнил того, о чём меня спрашивал сотрудник правопорядка, он недовольно покачал головой и задал главный.

– Заявление писать будите?

Мой отрицательный ответ явно пришёлся ему по душе, и после того как я расписался в том, что не имею ни к кому претензий, он, не прощаясь, покинул палату.

Процедуры, обед, сон. День незаметно катился к концу.

Следующее утро в больнице началось с прихода Пролежнева. Далее укол. Сегодня я самостоятельно ходил на завтрак. Попросив у дежурной медсестры какую-нибудь книгу, я получил небольшую пачку газет, преимущественно местного содержания. Ничего интересного я там найти и не надеялся, но в связи с угнетающим бездельем я был доволен и этим.