- Котейкин, бубенец тебе в бобон! Молока опился? – заорал император, вытаскивая из-под чемодана Марью Антоновну.

Голова Марии-Антуанетты покатилась к краю, грозя свалиться на незадачливого пассажира.

- Закатай его в ковер, Полли! Тут целая королева сидит, а он – чемоданом, риф ему в форштевень! Слыханное ли дело!

Спасая ситуацию, Анна порывисто схватила юношу за локоть.

- Алексей Семенович! Можно вас на минутку!

Молодые люди вышли из купе.

Самодержец поймал на лету голову в буклях, вернул ее возлюбленной и умиротворяюще запыхтел:

- Марьюшка, ты цела? Давай не будем высовываться? Хочешь, орхидеюшка моя, на паровозике покатаемся?

…

«Какая еще другая мама?» - недоумевала Анна, уцепившись за поручень в коридоре и вполуха слушая болтовню попутчика о стажировке в Москве.

«Не мог Яков новую женщину в дом привести! Не мог! Тогда что за женщина, как мама?»

Поезд дернулся, и Анна едва не упала. Удивившись, что Алексей Семенович не подает ей руку для помощи, Анна опомнилась.

«Там же я! То есть я сейчас - Нежинская в одежде мальчишки, а дома в Лахте осталось мое тело. И Яков будет его любить? О-о-о, нет!»

Копейкин что-то рассказывал о перипетиях службы мелкого чиновника. За окном поплыл перрон, провожающие замахали платочками, некоторые женщины утирали слезы.

Анне внезапно стало дурно.

«А если я не смогу вернуться в свое тело? Так и останусь замужем за толстым Максом? Никогда не обниму Дюка и Верочку? А какая-то другая женщина будет с ними и моим Штольманом? О, боже…» - невозможная догадка пришла ей на ум.

«Неужели я здесь, а там - Нина? Я-а-а-ков!»

Голова ее закружилась, ноги подогнулись. Анна навалилась на поручень. Вдруг далеко в проходе она увидела светловолосого охранника с хвостиком на затылке.

«Макс здесь! Меня ищут!»

Отчаяние оторвало ее от дум, придало сил, подтолкнуло к действию. Она вспомнила, как однажды в парке Яков целовался с ней за кустами, а потом, когда они вышли на аллею, подшучивал над ее пунцовыми щеками: «Милая, не волнуйся, нам можно было и не прятаться. Если мы поцелуемся на людях, все отвернутся».

Приближался кондуктор. Он вежливо стучал в каждую дверь и, не дожидаясь ответа, входил в купе. За спиной у него маячил блондин, всматриваясь в пассажиров.

Анна дернула дверь своего купе, втащила за собой Алексея, мило ему улыбнулась. Приподняла на голове кепку, позволив увидеть короткую, но все же женскую стрижку. Быстро затолкала волосы обратно, плюхнулась на колени к оторопевшему Копейкину. И прижалась губами к его губам.

Дверь за спиной открылась после повелительного стука. Анна, не оборачиваясь, махнула рукой на купейный столик.

- Тьфу, срамота, - пробормотал охранник её теперешнего мужа.

- С мальчишкой!

Смущенный кондуктор молниеносно проверил билет Копейкина и испарился из купе. Дверь закрылась. Алексей удивленно перевел дух и вновь приник к сладким губам, а Анна начала вырываться.

- Эй, котяра драная, перо тебе в ухо! - Павел Петрович надел подушку на голову юноши.

- Убери лапы! У этого цветочка садовник есть! Он тебя в земельку уложит, тяпкой распашет и будешь хреном колоситься!

- Прошу простить, барышня… Увлекся… - Алексей выплюнул изо рта угол подушки и осторожно ссадил Анну со своих колен.

- Вы от кого-то скрываетесь? Помощь не требуется?

…

Взбешенный Штольман, глядя в стеклянную витрину лавки, едва не сломал в руке деревянный квадратик.

«Ну, Анечка! Ну, медиум мой ненаглядный, только вернись! Я тебе покажу, как прыгать по чужим телам!»

Столкнувшись на Николаевском вокзале с агентом Викентьевым, Яков вместе с ним уже допросил городовых. Пока все было безрезультатно - разгуливающего в одиночестве малыша никто не видел.

- Яков Платоныч! - крикнул Миронов, подбегая к нему.

- Скорый на Москву отходит через минуту! Кондуктор сказал, что кудрявый мальчишка лет четырех-пяти пробубнил что-то про маму в вагоне и юркнул внутрь. Мальчик был в сером, будто морском, плащике, а на кармашке - косой крест! Это наверняка он!

Штольман вспомнил, что полгода назад Анна по просьбе Дюка вышила ему на плаще и рубашках синий Андреевский крест.

- Викентьев, передайте остальным отбой! - велел Яков подчиненному, торопясь за Мироновым.

Обрадованная Верочка на руках у отца залопотала: - Дю, Дю, Дюк!

========== Глава 8. Спасатели ==========

Добежав до последнего пассажирского вагона состава, Штольман остановился.

- Любезный, это на Москву? - спросил он проводника в форме, уже закрывавшего дверь.

- Так точно, - кивнул служитель. - Отойдите, господин хороший, мы отправляемся.

- Петр Иванович, вы с этим человеком разговаривали?

Запыхавшийся Миронов помотал головой и махнул рукой вперед по ходу поезда.

- Вагона три вперед, вон, где синенькие начинаются.

- Сигнальте машинисту! - велел проводнику Яков.

- Нужно немедленно остановить поезд.

- В одном из вагонов - опасный преступник! - добавил Петр Иванович.

Служащий даже глазом не моргнул, он просто отвел руку Штольмана от поручня и закрыл дверь. Далеко впереди раздался гудок паровоза. Лязгнули колеса, состав медленно тронулся.

- Па-па? - Верочка недоуменно поморгала длинными ресницами.

Ей тоже очень хотелось найти братца.

Яков решительно дернул на себя ручку двери и ступил в тамбур. За ним втиснулся Петр Иванович.

- Господа, господа, - стал грудью напирать на них проводник, но тут малышка громко завизжала, и он одумался.

- Ну что же вы, господа, вроде бы приличные люди… Это скорый поезд, в нем важные пассажиры едут, а вы - как пираты на абордаж. Выходите, пока мы скорость не набрали, - он пошире открыл дверь.

- Я - Штольман, начальник уголовного сыска департамента полиции. Это со мной, - Яков, указав на Миронова, не сдвинулся ни на дюйм.

Заметив по лицу проводника, что у того исчезло желание выпереть нахалов, Штольман добавил:

- Преследую беглеца, мальчишку лет четырех. В поезде такого не видели?

Служащий помотал головой.

- Когда следующая остановка?

- Не будет остановок, господин Штольман. Богатые пассажиры доплатили за скорость, им в Москве к утру надобно быть. Вроде как с пути все составы уберут специально для нас. Обычных пассажиров предупредили, кому надо было в Любань или Тверь, вернули деньги. Может, все-таки сейчас сойдете?

С сомнением посмотрев на убегающую ленту перрона, проводник потянулся закрыть дверь.

- Хотя с младенцем уже не стоит.

Яков тоже взглянул на мелькающие за стеклом опоры вокзала.

- Петр Иванович, вы со мной?

- Ну разумеется, ЯкПлатоныч. С удовольствием помогу в воспитании нашего опасного преступника.