- Травок тебе заварить, Яков? – разочарование в голосе Анны было явным. Она медленно отступила в центр гостиной, пряча за спиной дрожавшие от страсти руки.

«Коньяка я сейчас выпью», - Штольман не собирался менять свое любимое лекарственное средство.

- Не стоит, я сам. Ложись, Аня, я приду позже.

…

Проснувшись с тяжелой головой, Яков обнаружил, что так и не дошел до спальни и уснул на диване. Шея болела от неудобной подушки, голова гудела, тело не проявляло никакой радости от нового утра. Яков спустил ноги с дивана, протер лицо руками.

«Нда. Вот так и начинается старость. Что ж, когда-то это должно было случиться», - философски заключил он, растирая шею.

- Давай помогу, - прохладные ладони легли ему на плечи.

- Спасибо, Анечка, - Яков, не заметив дернувшегося века жены, повернулся к ней и благодарно поцеловал ладонь.

Анна улыбнулась.

- Ты выздоровел? Может, не пойдешь в свою полицию, отлежишься?

В голосе её была забота.

- А я тебя в постели полечу…

Её тонкий палец прошелся тыльной стороной по подбородку Якова.

Он вздрогнул.

«Срочно на службу. Там и долечусь».

========== Глава 2. Она нашлась ==========

- Дорогая, ты, как всегда, великолепна, - полноватый немолодой мужчина поцеловал кончики её пальцев.

- Это платье так оттеняет твои карие глаза! Я потрясен твоим вкусом!

Анна пошатнулась, едва не упав, но за спиной оказалась дверь, а мужчина подхватил под руку.

- Что с тобой, дорогая? Ты так побледнела!

Мужчина, на голове которого красовалась короткая, призванная скрыть лысину рыжеватая стрижка, с тревогой смотрел на Анну, а его пухлая рука уже обвивала ее талию.

Пискнув, Анна прикрыла рот ладонью. Следуя примеру мужа, скрывающего эмоции от посторонних, Анна давно уже училась не давать волю первым порывам, и с годами это стало немного получаться.

“Карие глаза? Где Верочка? Я что, сплю?”

Она ущипнула себя за запястье. Только что у нее на руках хихикала Вера, а теперь…

Анна стояла в комнате, освещенной лучами заходящего солнца из высоких французских окон. На полу был разложен богатый ковер, по стенам высились шкафы с книгами. Развешанные на темных обоях картины и старинные пищали создавали впечатление музея.

Рыжеватый мужчина пощелкал перед лицом холеными пальцами.

- Ниночка Аркадьевна! Не стоит восхищаться предметами искусства, когда перед тобой - твой преданный обожатель!

В ближайшем стеллаже отразилась точеная фигурка бывшей фрейлины ее Императорского величества. Голова Анны безвольно стукнулась о стекло.

…

В ноздри ударил тошнотворный запах одеколона. Закашлявшись, Анна отпихнула склонившегося над ней мужчину, приподнялась на локтях.

- Дорогая, ты выспалась наконец? Уже утро. Я всегда говорил, что эти клетки до добра не доведут, - мужчина кивнул на так и валявшиеся на полу отрезанные корсетные шнуры.

Окно в спальне было не с той стороны. Кровать была другой. И сама спальня! Анна вспомнила, что произошло вчера, и ужас от осознания ситуации вернулся.

“Яков же скоро приедет, а я где? А дети?” - эта мысль привела Анну в чувство получше парфюма.

Она вскочила с постели, на которой возлежала в пышных подушках, и обнаружила, что платье на спине расстегнуто, а корсет безжалостно разрезан.

- Выйдите немедленно! - чужой, знакомый еще с Затонска голос вырвался из ее уст.

Анна попятилась к трюмо, сжимая у лопаток расходящееся платье.

Мужчина комично пожал плечами.

- Что за неуместная скромность, Нина? Мне и так пришлось ночевать на диване, так ты брыкалась во сне. Разве нельзя попросить по-доброму - Макс, котик, оставь меня одну… - он плотоядно улыбнулся.

Опустив голову, Анна решала, завизжать ей или разбить зеркало медной лягушкой с трюмо.

“Яков. Дети…”

Она мило улыбнулась, чувствуя, как сводит скулы.

- Пожалуйста, Макс, оставьте… оставь меня одну. Мне нужно привести платье в порядок.

- Разумеется… В том гардеробе - твои новые платья, и кстати, я еще жду за них благодарности.

Рыжеволосый облизнул губы.

- Напоминаю, что в обед нас ждут в гостях, но если ты предпочитаешь покувыркаться, я не против…

…

“Это не кошмар. Это катастрофа…” - Анна изо всех сил протерла глаза, защипала до красноты запястья, чуть не разбила зеркало лбом, пытаясь избавиться от отражения Нины.

Укусив себя за палец, Анна уселась на пышную кровать.

“Дом. Чужой. Макс какой-то. Ой, он же Нинин любовник! То есть мой? Я-а-ко-ов!”

Анна упала на матрас, уткнулась в подушку.

“Надо проснуться. Сейчас еще посплю немного и проснусь. Это что же я, за игрой с Верочкой заснула?”

Нелогичность ситуации опять скинула Анну с постели. Подбежав к окну, Анна раздернула гардины, и взгляд ее заскользил по темной морской глади.

“Ой… Море… А дождь где? Пожалуйста, пусть я недалеко от дома…”

По воде проплыла шлюпка с намалеванным на борту именем “Нюра”, и Анна вздрогнула.

“Хотя бы не в Италии. Все, надо домой”.

…

Выйдя из дверей управления на Пантелеймоновскую, Яков отступил на шаг. Проходившая мимо барышня в кокетливой шляпке крутанулась в пируэте, разглядывая полицейских, и обещающе улыбнулась Штольману. Нахмурившийся Яков прошел к мостовой.

- Коробейников, что вы думаете, глядя на эту девушку?

Антон, шедший впереди, закашлялся и покраснел. Он тоже заметил красотку.

- Думаю, Яков Платонович, что хорошо, что у меня невеста есть.

“Нда. Вот и я тоже… Нормальная у меня реакция, девушек от бабушек отличаю. Может, это не со мной что-то не так…”

“Мама бяка!” - гневный возглас Верочки так неожиданно раздался в голове Штольмана, что он сбился с шага и наступил Коробейникову на ногу.

- Что, ЯкПлатоныч? - затормозил Антон.

- Не идем уже?

Яков прислушался. Дочка продолжала на что-то сердито жаловаться, и он кивнул.

- Антон Андреевич, давайте без меня.

Отправлять Коробейникова одного на место ограбления можно было спокойно, Штольман решил составить компанию заместителю лишь для того, чтобы проветрить многострадальную голову.

- Я сейчас уеду, вернусь в отделение, доложите.

- А владелец лавки? - Антон невзлюбил суетливого купца еще с его визита в управление.

- Справитесь.

Потерев виски, Яков вышел на мостовую и позвал пролетку.

“Зря я на службу уехал, в семье не разобравшись. Уже и дети жалуются”.

…

Дома в гостиной Яков увидел приоткрытую дверцу сейфа и сына, крадущегося на цыпочках с Фуфелькой в руках.

- Дюк, ты куда? Это ты сейф открыл? - Штольман поймал малыша за рубашонку.

Сын, помотав головой, заговорщицки прижал палец к губам.

- Папа, пойдем…