Она вглядывалась в лицо Каза, пытаясь найти на нем признаки неуверенности или страха, но не увидела ничего, кроме скуки. Был ли он настолько уверен в себе? Или просто имел спрятанные в рукаве тузы?

На поляне у озера, где вот-вот должен был разрешиться вопрос о том, кто же сильнее, собралось немало зевак. Кто-то — возможно, Федор — предложил сделать ставки, и публика поддержала идею. Практически все ставили на победу Ивана, но находились и те, кто верил в Каза. Боткин свистнул, и парни сцепились.

Алина прижала ладонь ко рту, когда Иван сделал обманный выпад, а затем ударил Каза в живот. Бреккер согнулся пополам. Сердцебит довольно ухмыльнулся. Внезапно распрямившись, Каз врезал в челюсть Ивану. Толпа одобрительно завопила. Сердцебит потер место удара. На его лице не осталось ни следа веселья. Когда тот занес кулак для удара, Алина отвернулась. Ее взгляд скользил по толпе, изучая их лица, думая о чем угодно, только не о звуках борьбы.

Сердцебит из толпы, имени которого Алина не помнила, раздосадованно махнул рукой, и только тогда девушка обернулась. Похоже, Каз только что нанес Ивану очередной удар, чем и вызвал раздражение наблюдающего сербдцебита. Из пореза под глазом Бреккера текла кровь, костяшки пальцев были в ссадинах. Иван выглядел не лучше и представлял собой сплошной кровоподтек. Он сплюнул на землю, и подбородок забрызгало кровью. Иван поднял руки, и Алина сразу же поняла, что тот собирается сделать.

— Хватит! — из ладоней Алины вырвался свет и ослепил всех. Она выждала несколько минут, прежде чем отпустить свет и позволить ему золотыми искрами распасться вокруг поляны.

— Нечестно, — заявил кто-то в толпе. — Она прервала бой!

— Которого вообще не должно было быть, — Алина скрестила руки на груди. Она выдержала полный гнева взгляд Ивана. — Взрослые люди, а ведете себя как мальчишки.

У Ивана дернулась щека, но он шагнул назад. К нему моментально подскочил кто-то из мелких девчонок-гришей, протягивая мокрое полотенце, однако сердцебит пренебрежительно отмахнулся от подачек и ушел. Лишившись зрелища, толпа стала расходиться. Алина сходила на кухню и принесла Казу кружку воды.

— Вы могли погибнуть, — заметила Алина, пока Каз пил. Пользуясь случаем, она рассмотрела его повреждения. Девушка не заметила серьезных ран, однако решила, что его все-таки стоит показать целителю.

— Вряд ли. Его буквально распирало от самомнения. Я бы легко его победил.

— Иван собирался…

— Я видел, что он собирался остановить мне сердце или что-то такое. Но это не значило, что я не был к этому готов.

Алина покачала головой.

— Пойдемте. Вам нужно к врачу.

— Я в порядке.

— По вашему виду особенно заметно. Принести зеркало?

— Я бандит из самого опасного района Кеттердама и должен выглядеть соответствующе.

Каз допил до дна и протянул девушке пустую кружку. Алина раздраженно вздохнула.

— Прекрасно. Только помните, что если вы умрете, то не сможете выполнить свою часть сделки.

Алина развернулась и демонстративно пошла обратно к Малому Дворцу, не оглядываясь. В тени дерева, склонив голову на бок и пристально изучая девушку, стояла Женя.

— Какая забота, — сказала Портниха, кивая на кружку в руках Алины.

Алина пожала плечами.

— Он хотя бы не такой самоуверенный и раздражающий, как Иван.

— И к тому же симпатичный.

Нарушая собственное решение этого не делать, Алина повернулась и посмотрела на одиноко стоящего на берегу Каза. В лучах заходящего солнца он походил на героя романов, которые Аня Куи прятала от детских глаз. Кровь и грязь наводили на мысль, что Каз — это принц, который только что спас принцессу в башне от кровожадного дракона. «Или, что более вероятно, — подумала Алина, наблюдая, как Каз поднимает свою трость и ловко проворачивает ее между пальцев. — Что он и был тем драконом, который распотрошил непутевого принца и повесил его останки на ограду у башни в назидание другим.» Что в таком случае должно стать с принцессой, думать не хотелось.

— А по-моему, ничего примечательного, — сказала Алина и пошла к себе в комнату, старательно выкидывая из головы образ Каза.

Если не считать того случая, обучение Алины шло гладко. Отдельным удовольствием для нее было применение полученных навыков по отношению к Казу. Тот избегал ее вопросов — а их у Алины, которая никогда не покидала Равку, было не мало — но, казалось, был не против того, что девушка его открыто изучает. Вскоре Алина осознала, что даже обладая новыми знаниями, она не может понять Бреккера. Он держался в стороне от людей, но видел и слышал больше, чем кто-либо. Он носил кожаные перчатки и ни разу не снимал их на ее глазах, но это не мешало ему воровать кошельки и столовое серебро. При необходимости он надевал личину калеки, глупца или весельчака, но она никогда не видела, чтобы он искренне улыбался или позволял себе расслабиться.

Однако нельзя сказать, что она совсем его не узнала. За несколько недель наблюдения она поняла, что Каз не расстается с тростью не из-за физической необходимостью, а скорее из-за чувства покоя и стабильности, которые она ему давала. Что он любит виски, но никогда не напивается в стельку, чтобы никто не мог воспользоваться его положением. Что он знает несколько языков и превосходно считает в уме, но предпочитает молчать об этом, чтобы иметь преимущество. Что он устремляет взгляд вдаль и немного морщит лоб, когда в его голове крутятся шестеренки и складываются детали головоломки.

Каз Бреккер казался ей такой таинственной фигурой, что Алина получила настоящее удовольствие, пытаясь разгадать его. Но чем больше она проводила с ним времени, чем чаще думала о его мотивах и его прошлом, тем прочнее в ней укоренялось чувство, что ее ученический интерес перерастет во что-то, чему она не хотела подбирать название…

***

Была и более веская причина, почему Алина уделяла так много времени Казу. После праздника она старалась избегать Киригана, не будучи уверенной, что он не разгадает ее замысел. Общаясь с его приближенными и наблюдая за ним в присутствии других Алина собирала информацию, которая могла впоследствии дать ей преимущество. Но генерал не мог не заметить внезапный холод со стороны девушки. Он подловил ее после ужина, когда она спешила на встречу с Казом.

— Алина, у тебя все хорошо? — заботливо спросил он. Благодаря урокам с Казом Алина поняла, что Кириган говорит искренне — он просто напросто не ждет от нее подвоха.

— Да. А что такое?

— Мне показалось, что в последнее время ты… Избегаешь меня.

«Да неужели,» — злобно подумала Алина, опуская взгляд. В голове звучал голос Каза: «Если не можешь скрыть эмоции, то позволь им отразиться на твоем лице. Кириган скорее решит, что ты злишься на саму себя, чем на него, а страх спишет на твою неопытность.»

— Я просто… Ммм…

Кириган взял ее за подбородок, вынуждая посмотреть ему в глаза. Что он видел в них? Неуверенность? Раздражение?

«Расслабься, Алина. Не давай ему повода подозревать тебя во лжи.»

— Алина, я хочу, чтобы ты была предельно честна со мной. Что тебя беспокоит? Это из-за мистера Бреккера?

Алина вспыхнула — уже не притворяясь.

— Нет! То есть… — она вздохнула и взяла генерала за руку. В его глазах мелькнуло удивление. — Незадолго до праздника у нас с тобой все так быстро произошло, и я… я испугалась. На меня столько всего навалилось. Я не хочу спешить, понимаешь? — Алина стиснула его ладонь и попыталась не вздрогнуть, когда он стиснул ее руку в ответ. — Не с тобой.

Кириган расплылся в улыбке. Он наклонился и поцеловал ее в лоб.

— Все будет так, как ты захочешь, Алина.

Едва избавившись от общества генерала, Алина бросилась в свою комнату, наплевав на договоренность с Казом встретиться в саду. Ей было нужно перевести дух. Захлопнув дверь, она поняла, что находится в покоях не одна. Каз сидел в кресле и изучал какие-то бумаги — возможно, как раз те, которые она выкрала для него из кабинета Киригана.