Мне скрывать нечего — вокруг меня происходит очень много странной дряни. Но самыми странными, вернее, удивительными, являются встречи с этой девушкой. Они кажутся такой интимной, личной и хрупкой частью моей безбашенной жизни, что делиться этим с кем-то, даже с близкими друзьями — ни-ни.
Поэтому я даже был рад, когда в столовой по громкоговорителю прозвучал голос мистера Директора, и мне не пришлось выдумать отмазки, чтобы избежать этого разговора.
— НОМЕР Т23, ПРОСИМ ВАС НЕМЕДЛЕННО ПОСЕТИТЬ КАБИНЕТ ДИРЕКТОРА!
Сообщение было повторено еще два раза, а я, как самый примерный ученик, уже вовсю торопился на третий этаж главного корпуса, где обитал мистер Директор. Я надеялся, что Кайл и Джем не успеют последовать за мной, потому что я, правда, не был сейчас в том настроении, чтобы болтать с ними.
В кабинете мистера Директора я уже был не один раз и чувствовал там себя почти как дома. Стены из белых панелей, серый полосатый ковер, засохшее растение в огромном горшке. Сам мистер Директор был самым нормальным человеком в мире и страшно этим гордился. Он не раз упоминал, как важно сохранить чистоту крови, чтобы избежать проблем. Себя, разумеется, он ставил в пример.
Но при этом я никогда не слышал, чтобы он плохо отзывался или относился к дефектным. Возможно поэтому мистера Директора все уважали.
— Т23, проходи, — любезно протянул он, лениво вращаясь на своем стуле то в одну сторону, то в другую.
Он улыбался мне с долей снисходительности и отцовской заботы, но я уже достаточно хорошо знал его, чтобы сразу понять — он чем-то обеспокоен и теперь старался это скрыть. Что-то случилось — может уже пришел ответов от эйтов? Но нет, они не могли так быстро, у них и без меня хватает забот. Тогда что еще стряслось ко всему прочему? У меня начало покалывать пальцы от волнения. Если бы не «барьеры», я бы уже обязательно что-нибудь подпалил или взорвал.
— Присаживайся, сынок.
Мебель в кабинете была широкая, кресла — мягкими. Все они в совокупности походили на самого мистера Директора — на его широкое лицо, лысину, плотное, мягкое тело и глубокие складки на костюме. Я сидел на самом крае белоснежного кресла, готовый вскочить в любой момент. Мне очень не нравилось то, что я еще не услышал.
— Сегодня мы получили ответ от совета эйталитов по поводу вчерашнего происшествия, — формально начал Директор, и я сильно сжал руки в кулаки, стараясь справиться с внезапным приступом паники. — Ответ был… емким. — Он помедлил еще раз, едва не сводя меня с ума этой паузой. — Они хотят тебя видеть.
Я чуть не подорвался со своего места. Так и знал! Я встал им поперек горла. Они удивились, как не узнали обо мне раньше. Они в ярости, что я пользуюсь их магией без стыда и совести. Они проведут какой-нибудь эксперимент, чтобы узнать, на что способна моя побочная сила? Попытаются забрать ее у меня? Посадят в тюрьму? Ликвидируют? Да этим уродам что угодно может прийти в голову, никакие человеческие морали их не волнуют!
— Как ты и сам понимаешь, — Директор изменил голос — теперь он говорил более серьезно и строго, — эйталиты вряд ли отпустят тебя обратно. С каждым годом твоя сила возрастает. И с ней опасно оставаться в мире людей. Я не скрываю, я не знаю, что они собираются с тобой делать.
— Ликвидируют, — буркнул я.
— Ну зачем так пессимистично? — в голосе опять прозвучали отцовские нотки, но вскоре их заменил тон руководителя. — Но и мы им не марионетки, чтобы по первому требованию вырывать тебя отсюда и передавать им. Мы попросили времени для тебя, один месяц. Этого хватит, чтобы ты сдал все экзамены и получил диплом. Ты все-таки закончишь колледж, а не покинешь его без двух дней выпускником.
Я чуть не поперхнулся от такой щедрости. Он идиот? Зачем мне диплом в мире эйтов? На стену для красоты повесить что ли?
— Я не люблю бросать дела незавершенными, — медленно пояснил Директор, водя большим пальцем по скругленному краю своего стола. — Везде нужно поставить точку, прежде чем начинать что-то новое. Я поговорю с профессорами, чтобы они провели тестирование. У тебя будет около двух недель на подготовку, не больше. Это все, что я могу сделать.
Меня распирала злость, и ладони слегка побаливали. Вместе с этим с каждой секундой усиливалась слабость, а пульс учащался. Я был в ярости и ужасе и, не в силах подорвать или разбить что-нибудь, чтобы дать вволю эмоциям, я фактически пожирал сам себя.
— Это все, — повторил Директор, наблюдая за мной и, вероятно, догадываясь о том, что я испытывал.
Я сцепил пальцы в замок, затем сжал их в кулаки, а потом попытался расслабиться. Директор и в самом деле сделал все, что мог для меня — попросил немного времени у эйтов. Хотя знал, что мне нельзя оставаться в мире людей — а если, чего доброго, «барьеры», не выдержат? Он попросил, хотя у эйтов просить не принято. Для меня. Чтобы я закончил его кюруков колледж.
— Спасибо, — буркнул я, и с удивлением почувствовал, как слабость начинает отступать, покалывание прекратилось. Мне даже дышать стало легче.
Директор кивнул мне на прощание и искренне добавил, прежде чем я вышел за дверь:
— Мир людей лишится талантливого баскетболиста.
Хотел он похвалить меня этим или чтобы я почувствовал себя польщенным? Мимо, меня лишь окончательно добила эта фраза, и я закрыл за собой дверь, искренне надеясь, что она разлетится в щепки.
Но ничего не случилось.
========== Номер Л5. «Кашалот». Кайл ==========
Месяц, один месяц?! Всего через месяц Хэл исчезнет за тяжелой дверью с табличкой «Эйталиты»? Всего месяц на всё, что он еще не успел сделать в мире людей? Всего через месяц я потеряю лучшего друга?!
Нас всех подвергли в шок слова Директора. Ну, то есть, насчет себя могу сказать это с твердой уверенностью. Я был просто в ужасе. Хэл же выглядел на удивление спокойно, но я понял, что это из-за действия «барьеров», иначе бы тут все вокруг уже горело черным пламенем.
Джем крепко скрестила руки на груди, вздернула острый подбородок, и мы с Хэлом приготовились к гневной тираде.
— Что, прости? Эйты забирают тебя к себе, как какую-то вещь? И тебе дали месяц чтобы ты прошел тестирование? Чтобы, кюрук тебя подери, ты получил диплом? Я правильно все поняла?
Я вдруг подумал о том, что если бы наша Джем сию же секунду предстала перед всем советом эйтов и повторила бы свой вопрос с этой же интонацией и, разумеется, с этим же взглядом, то никто бы не осмелился забирать от нас Хэла. Побоялись бы.
— Правильно, — отозвался Хэл, невозмутимый и равнодушный как никогда в жизни. — Наверное, уже стоит начать готовиться к экзамену.
Джем размахнулась и сгребла его за ворот рубашки. Хэл замолк от неожиданности и согнулся почти в два раза. Он не такой уж и высокий, на самом деле, но Джем все равно пониже его.
— Лучше бы ты прибил Близнеца насмерть, раз тебя все равно забирают, — с ненавистью прошипела она, почти не разжимая зубов. — Лучше бы ты сразу родился полноценным эйтом и никогда здесь не появлялся!
Она оттолкнула его от себя так, что Хэл едва не потерял равновесие, и быстрым шагом ушла прочь, ни разу не оглянувшись и больше ничего не сказав. Давно не видел ее такой злой.
— Ясно, кто меньше всех будет скучать по мне, — просипел Хэл, потирая шею. — Будь у нее побочная сила… ух, даже самая слабая… — он оттянул ворот рубашки и сглотнул. — Страшно представить, что стало бы с колледжем и со всеми нами.
Я слегка улыбнулся и кивнул. Веселиться желания не было, но не лить же теперь слезы из-за всего этого, в конце концов.
— Ты под арестом? — спросил я, невольно глянув на его руки.
Браслеты были спрятаны под длинными рукавами рубашки, но темнели через белую ткань.
— Зачем? — устало отмахнулся Хэл. — Если я сбегу, то не доберусь даже до города. Они все просчитали… — он тихо ругнулся под конец.
«Сбегу»?
— Тогда сгоняем в центральный округ после лекций? — предложил я. — Возьмем по пицце — у эйтов тебя вряд ли угостят чем-то подобным.
