С ними завтра должны быть игра у команды Хэла, хотя теперь это отошло для меня на самые затворки мыслей.
— Они наверняка уже в курсе, — пробурчал Скелет, провожая взглядом компанию. — Будут зубоскалить.
Шнурок лишь раздраженно хрюкнул.
— Фигня. Мы и без Скрипа порвем их. А может, будет легче, ну согласитесь же?..
Пока он говорил, я вдруг безошибочно расслышала тот самый скрип кед по деревянному полу, прямо у себя за спиной. Тупая, теплая слабость резко схлынула, и по спине пробежали холодные мурашки.
— Легче? Уверен?
Я развернулась и невольно схватилась рукой за стену, чтоб не упасть.
Хэл, он же Скрип, стоял, опираясь левым плечом о стену позади нас. Он выглядел самым что ни есть живым и здоровым, без всяких посиневших губ, окровавленной груди или чего-нибудь в этом духе. Он был жив!
Завладев нашим вниманием, Хэл приподнял руки и изобразил пальцами пистолеты, направленные в нас.
— Пиу-пиу! Хотели сбросить меня со счетов, кюрук вас подери?
========== Номер Т23. «Скрип». Хэл ==========
Когда я открыл глаза и понял, что в очередной раз остался жив после отключения, то настроение испортилось сразу. Я откинулся на подушки и с ненавистью обвел взглядом лазарет. Бывал я тут едва ли не чаще, чем в своей комнате, и знал обстановку уже в мельчайших деталях. Ряды железных коек, серые стены, белый потолок и яркий свет ламп. Острый запах лекарств тоже был узнаваемым до тошноты. Я чувствовал себя отвратно, как это обычно и бывает после возвращения, а сегодня еще и грудь болела.
— Выспался? — противно хихикнула госпожа Докторша, показываясь в поле моего зрения.
Мне хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть ее, но тут я заметил шприц с длинной иглой, который она игриво крутила между пальцев. Мне вкололи нико-оксилаксицилин? Что, все было настолько плохо?
— Еще немного, и откинулся бы, — подтвердила мои мысли Докторша. — Пришлось вытаскивать тебя обратно. Не рад?
С виду она выглядела такой солидной и серьезной дамой под шестьдесят — высокая, подтянутая, с пышным начесом на голове. Она не шла, а плыла точно теплоход, беспардонно расталкивая плечами и бедрами подвернувшихся учеников и даже некоторых профов. Говорили, что нельзя долго находиться рядом с ней, потому что запах лекарств, которым пропитаны ее одежда и кожа, отравляет. Не глядя, эта женщина могла вколоть одному пациенту нико-оксилаксицилин, второй рукой сделать другому массаж сердца, и при этом еще успеть выкурить сигару. Внутри нее жил монстр. В переносном смысле.
Я поискал взглядом Близнеца, но соседние койки оказались пусты. Неприятно. Неужели этот поганец давно пришел в себя и ушел, пока я валялся в отключке? Сколько вообще уже прошло времени?
— Ой, ну и влип ты, — протянула Докторша, убирая инструменты и не смотря на меня. — Уже заметил свое новое украшение?
Я приподнялся на локте, щурясь от электрического света, и не понимая, что она несет. Украшение?..
Тут я заметил их и удивился, как не ощутил раньше. На предплечьях было по браслету, по виду похожие на черные напульсники. Они были довольно тугими, даже сдвинуть сложно. А самое главное, что по диаметру «напульсники» украшали маленькие розовые бусины, просвечивающие на свету. Я не сразу понял, что это…
Сначала доза нико-оксилаксицилина чтобы я очухался, теперь «барьеры», которые блокировали магию — все явно было не так просто и несерьезно как в предыдущие разы. А вдруг я прибил Близнеца насмерть?
Когда в палату зашел мистер Директор, я решил, что так и случилось.
Сколько себя помню, моя побочная сила проявлялась не к месту и вела себя непредсказуемо. Несмотря на это, никто и не думал отправлять меня в мир эйтов, и я тихо-мирно бесчинствовал в обычном, в мире людей уже целых семнадцать лет. Меня многие не любили, кто-то побаивался, кто-то откровенно ненавидел, но в целом все было неплохо. Случайно ломая что-нибудь или ударяя окружающих побочной силой, я говорил: «Извиняюсь!», и никто еще не напяливал на меня «барьеры»!
Мистер Директор объяснил, что информация о происшествии со мной и Близнецом была доставлена в мир эйтов. Вроде как, теперь они будут решать, что со мной делать. Пока меня оставляли в колледже ожидать приговор, связав «барьерами». Насовсем отключить магию они не могли, но свою функцию выполняли хорошо — они ограничивали ее. После этого меня отпустили к себе.
Об этом я и рассказал Джем и Кайлу, когда нашел их. Вернее, я надеялся, что не увижу их до утра, к тому времени я бы смог придумать более красивую и ровную историю, чем этот бессвязный, жалкий рассказ о том, как чудно я провел денек. Но когда я подошел к своей комнате, эта ненаглядная парочка была тут как тут, ведя светские беседы со Скелетом и Шнурком. Честно говоря, я не очень удивился этому.
Джем и Кайл — одни из немногих, кто не боится или не ненавидит меня. Кайл — потому что его самого остерегаются, а ненавидеть он просто не умеет. А Джем не боится ничего на свете и в то же время одинаково недолюбливает всех вокруг. Лучших приятелей я встретить не мог.
Сейчас мы сидели в коридоре общежития, выбрав уголок подальше от комнат. Комендантский час давно прошел, все прятались по своим спальням, и поблизости никого видно не было. Но никогда не знаешь наверняка, и мы говорили шепотом, придвинувшись ближе друг к другу.
— Нифига! — Кайл поспешно прикрыл свою пасть ладонями и тише добавил: — То есть, тебя загребут к эйталитам? Насовсем?
Кто только задает подобные вопросы на ночь глядя?
— Не знаю. Но что бы там ни решили эти уроды, это не будет хорошим решением однозначно.
Я представил, как совет эйтов изучает мою биографию, подробное описание инцидента, жалобу и решают-решают-решают, что же им делать с номером Т23 из мира людей, до которого им не было никакого дела?.. Сколько времени им понадобится на принятие решения? Максимум пять минут и еще пара недель на то, чтобы все красиво и официально оформить и доставить ответ в наш мир.
Кайл серьезно размышлял над сложившейся ситуацией, то хмуря лоб, то приоткрывая рот, то начиная теребить рукава рубашки. Он вообще любил подумать, рассматривая тему с разных точек зрения, делая много выводов, но, как правило, это все было совершенно бессмысленно и не несло никакой пользы. Джем скучающе ковыряла царапину на спинке дивана, ни капли не волнуясь о моей судьбе.
Меня все происходящее отнюдь не радовало. Всё начало меняться как раз в тот момент, когда я желал этого меньше всего на свете. Конец последнего года в колледже, слава как одного из лучших баскетболистов, более-менее приличные баллы — и вот из-за маленькой ссоры это летит ко всем кюрукам!
При этих мыслях я почти жалел, что не прибил Близнеца до конца.
Я не выдержал и резко поднялся на ноги. В голову тут же ударила слабость, и я даже пошатнулся, чуть не повалившись обратно на диван. Вот что значит пропустить обед и ужин. Я уже должен был упасть в обморок от недоедания, но почему-то совсем не ощущал голода. Странное чувство.
От друзей было не больше толку, чем от стен, хотя, что я рассчитывал получить? Что они расстроятся до слез? Расправят плечи и скажут, что они пойдут за мной на край света? Умоляю. По меньшей мере, хотелось бы услышать от них какие-нибудь ругательства в адрес мистера Директора, Близнеца, а заодно и всех эйтов тоже. Мне немного полегчало бы от этого.
— Ты закончишь обучение здесь?
Кайл поднялся следом за мной и нервно сцепил пальцы. Небольшие, далеко посаженные глаза смотрели на меня почти с жалостью, а длинная черта рта искривилась. Мне даже стало его немного жаль — теперь еще не уснет из-за всего этого. Хотя кто сказал, что я засну как младенец? Я чувствовал себя ужасно уставшим, но сна не было ни в одном глазу.
— Не все ли равно? — хмыкнул я. — Кажется, пора паковать вещички.
Джем медленно сползла с подлокотника дивана, на котором сидела до этой минуты. Меня прямо злость взяла, когда я увидел, как она спокойна и равнодушна ко всему. Небось, если бы оказалась в моей шкуре не вела себя как ленивая кошка, а ногти сгрызла бы от беспокойства. Хотя о чем я говорю — ей этого никогда не суждено понять, она слишком нормальная, в ней ничего нет побочного. Сейчас она сонно потянулась, встав на носочки, и помахала нам ручкой на прощание.
