Эльфийка кинулась не разбирая дороги и стараясь как можно резче менять направление. Если бы не ночное зрение и опыт жизни в лесу далеко бы она не ушла, но Тиана не собиралась быть лёгкой целью.

Она кожей чувствовала, что Астарион рядом, ощущая на себе его хищный взгляд и всё же испуганно вскрикнула, когда он неожиданно заключил её в крепкие объятья, появившись как из-под земли.

— Попалась! — его глаза пылали азартом, а шальная улыбка оголяла острые клыки.

На этот раз не было заигрываний и дразнящего шёпота — погоня и так послужила им отличной прелюдией. Вампир до боли сжимал её тело, явно с трудом держа себя в руках, а сердце охотницы готово было проломить ей рёбра.

Астарион грубо припечатал эльфийку к стволу дерева, впиваясь ей в талию пальцами так, что завтра наверняка проступят синяки. Всего несколько порывистых поцелуев да звяканье застёжки ремня и из груди охотницы вырвался громкий стон в ответ на первый резкий толчок.

Пальцы Тианы скользили по чёрной коже дуплета, который он и не пытался снять. Шершавая кора больно царапала ей голую спину, а холодные руки вампира казалось жгли её разгорячённое тело, которое всё больше распалял его звериный рык.

На этот раз всё было быстро, дико и до одурения великолепно.

Тиана куталась в широкий в плечах дуплет и откинув голову на плечо Астариона любовалась сверканием звёзд в ясном небе, которых казалось становилось всё больше с каждой минутой. Вампир обвил её своими жилистыми руками, кожа на которых оставалась абсолютно гладкой, никак не реагируя на ночную прохладу.

— Ты в курсе, что играешь с огнём, прелесть моя? — спросил он с хищной интонацией. — Я ведь могу и не сдержаться, если меня так заводить!

— Тебе не понравилось? — с невинной интонацией поинтересовалась Тиана.

— Это было потрясающе! Но я не хочу тебе случайно навредить, — выдохнул он ей в загривок.

— Ты поэтому не стал меня кусать в этот раз? — уточнила эльфийка.

— Отчасти. Думаю, не стоит этим злоупотреблять. Тебе нужно дать восстановить силы. — с улыбкой ответил вампир и прижал охотницу к себе чуть крепче. — И потом, можешь считать меня романтиком, но я не хочу питаться тобой. Я в состоянии себя прокормить. Тебя же, радость моя, я хочу оставить исключительно для удовольствий, ведь меня в тебе привлекает не только вкус крови, — томно протянул вампир и нежно поцеловал всё ещё саднящее место вчерашнего укуса.

— Осторожно, Астарион, это прозвучало почти заботливо! — с издёвкой предупредила Тиана.

— А ты, значит, считаешь, что я не способен заботиться ни о ком кроме себя?

На самом деле именно так ей и казалось до недавнего времени и то, как резко изменилось отношение вампира к ней одновременно и радовало, и пугало эльфийку.

— А в прошлом, до того, как ты стал вампиром, у тебя были близкие люди, семья?

— Ты действительно хочешь слушать про мою давно забытую жизнь, в которой я был надменным и избалованным болваном? — с сомнением спросил её эльф.

— Судя по твоему описанию ничего в тебе существенно не изменилось, — усмехнулась охотница, чем заработала ощутимый щипок.

— На самом деле я мало что помню о той жизни, — неожиданно серьёзно заговорил вампир. — После обращения воспоминания постепенно таяли и теперь остались лишь отдельные образы и странные разрозненные ощущения.

— И в них никого нет?

— Нет. Ни лиц, ни имён в памяти не всплывает. А может их вовсе и не было, — печально произнёс эльф и торопливо добавил наиграно весёлым тоном, — зато помню, что обожал малину и любил играть на фортепьяно.

Тиана резко обернулась с недоверием уставившись на вампира.

— Что? — передразнил он её удивлённый взгляд.

— Думаю, где бы взять фортепьяно, — усмехнулась эльфийка.

— Ничего не выйдет. Я помню лишь, что мне нравилось ощущение, когда пальцы скользили по клавишам, а звуки выстраивались в стройную мелодию. Но посади меня сейчас за инструмент и я вряд ли смогу извлечь из него нечто красивое, — скривился эльф. — И не смей никому в лагере об этом рассказывать! — угрожающе добавил он.

— Боишься подпортить свою репутацию? — усмехнулась охотница.

— Это ты у нас стремишься оставить о себе светлый образ в память о сестре. Меня подобные терзания не заботят. Я просто не хочу доверять всем подряд подробности моей жизни.

Эльфийка почувствовала как замерло её сердце. Оказывается, он действительно слушал её этим утром. Астарион удивлял её всё больше своими небрежными проявлениями заботы, проницательными замечаниями и пусть пока редкими моментами искренности. И всё это казалось бы должно было её радовать, но страх и недоверие так глубоко засевшие в её сердце упрямо твердили, что стоит позволить этим отношениям стать серьёзнее и всё опять обернётся катастрофой.

Она не могла не замечать, как он похож на Талана. Обольстительный, загадочный, опасный. Она напоминала себе, что не зря избрала отшельнический образ жизни не готовая больше никогда пережить боль предательства или горечь утраты. Она не собиралась никому больше открывать своё искалеченное сердце.

Так как же она очутилась здесь? Обнажённая и беззащитная в объятиях вампира, жаждущего её крови и откровений. И как далеко она готова зайти?

— Стоит вернуться в лагерь. Мне не помешало бы спокойно поспать, пока ещё есть такая возможность — заявила Тиана, гоня прочь от себя все тяжёлые мысли. — Может вернёшь мне уже одежду?

— Конечно! — расплылся вампир в хитрой улыбке, неспешно вставая. — Она уже ждёт тебя в твоей палатке.

— А в лагерь ты мне предлагаешь заявиться вот так? — возмутилась эльфийка, встряхивая накинутым на плече дуплетом, что едва прикрывал ей зад.

— Будешь знать, как меня дразнить, нахалка! — злорадно протянул он и клацнул клыками прямо у неё перед носом.

Тиана лишь скрипнула зубами, уже обдумывая план будущей мести.

— К тому же, нужны же нам с Уиллом новые темы для обсуждения! — ехидно добавил он, плотнее запахивая на эльфийке свой дуплет.

========== Во мраке ночи ==========

Тиана слышала как зовёт мягкий голос, настойчиво повторяя её имя, но трава под щекой была такой шелковистой, а ласковый свет таким умиротворяющим. И всё же неприятно настойчивые звуки сложились в слова и нагло проникли в сознание.

— Тиана, проснись!

Эльфийка нехотя открыла глаза, сразу узнавая этот неестественно тихий и прохладный хоть и залитый ярким солнцем луг. Она опять была во сне, насылаемом всё ещё неизвестной им силой.

— Тиа, ну наконец-то! — произнёс жизнерадостный голос.

Эльфийка подорвалась как ошпаренная. Она знала этот голос! Она так по нему скучала!

— Рэйен!

Сестра стояла перед ней с задорной ухмылкой, немного морща свой кругловатый, усыпанный озорными веснушками носик. Карие глаза блестят, коротко подстриженные волосы отливают медью, а изящное платье цвета осенней листвы облегает хрупкую фигурку.

Да, именно такой Тиана хранила сестру в своей памяти.

— Ну обними меня! Я же знаю тебе хочется! — ласково произнесла она призывно раскрывая объятия.

На глаза охотницы навернулись слёзы. Она знала, что это не Рэйен, но ничего не могла с собой поделать.

Тиана неуверенно приблизилась, а затем крепко сжала сестру в объятьях, зарываясь носом в её шелковистые волосы, которые пахли терпкими полевыми травами и мёдом.

Это было слишком жестоко и больно и в то же время казалось удивительным даром. Эльфийка так скучала по сестре, так винила себя за её смерть. Она ведь даже не смогла похоронить тело Рэйен, спешно скрываясь после убийства Каракиса.

Слёзы полились сами собой. Она знала, что с ней играют, нагло используя её любовь и горе, но была неимоверно счастлива видеть сестру.

— Ну, что ты? Откуда эти слёзы? — нежно, будто успокаивая ребёнка произнесла Рэйен.

— Рэй, я так скучаю! — прохныкала Тиана в плечо сестре, действительно ощущая себя маленькой беспомощной девочкой.