Анатолий ответил буквально сразу – как будто всё это время сидел в руке с телефоном и ждал моего звонка. Голос у него был глуховатым. Я представилась и рассказала о своих скромных музыкальных успехах. Преподаватель слушал меня молча, периодически покашливая. Время от времени в трубке что-то скрипело – наверное, у него был старый аппарат. В ответ на мои жалобы на собственную бестолковость Анатолий понимающе хмыкал и каждый раз, растягивая слова, повторял: «Разберё-ё-ё-ёмся… У нас всё-ё-ё-ё для этого есть…»

Не откладывая в долгий ящик, мы договорились разобраться на следующий же день. Затушив в пепельнице окурок, я, радуясь, что нашла такого понимающего педагога, потянулась за блокнотом и ручкой и попросила Анатолия назвать точный адрес, по которому мне нужно будет подъехать. В объявлении было указано, что он живёт в двадцати минутах от метро «Добрынинская», и это заранее грело мне душу: я уже представляла себе, как не спеша выхожу из метро, бреду с гитарой по шумным вечерним московским улицам, забредаю в какой-нибудь старенький уютный дворик, где на детской площадке тихо и пусто, а под ноги валятся жёлтые и красные опавшие кленовые листья, подхожу к дверям одного из подъездов и, набрав на домофоне нужный номер квартиры, захожу в просторный, выложенный старым мозаичным кафелем тёплый подъезд… Поэтому ответ Анатолия подействовал на меня так, словно меня окатили холодной водой на морозе:

– Ну так, да… Адрес… Запи-и-и-исывайте, пожалуйста: метро «А-а-аннино»… Записали? Проекти-и-и-ируемый проезд… Про-ек-ти-руемый!!! – Рявкнул он вдруг неожиданно громко, и, вновь понизив голос, вкрадчиво поинтересовался: – Успеваете?

Нет, я вовсе не против всяких окраин и совсем не считаю, что жизни за МКАДом нет – потому что сама всю жизнь живу в пригороде. Но… Как-то неправильно это – писать, что ты живёшь на «Добрынинской», если живёшь ты, мягко говоря, совсем в другом месте. Впрочем, в силу моей вечной идиотской боязни обидеть человека я ничего не сказала и, записав адрес, попрощалась и положила трубку. Что ж, пусть будет Аннино – любая великая цель требует жертв.

На следующий день, в воскресенье, я бодро встала в семь утра, приняла душ, позавтракала, накрасилась и ровно в восемь вышла из дома. Встреча наша была назначена на девять часов: я специально попросила встретиться пораньше, поскольку уже не могла терпеть – так сильно мне хотелось скорее приступить к занятиям. Плечо оттягивала уже ставшая родной «Кремона», подушечки пальцев ныли от струн, но я была полна решимости, поэтому всё это не имело никакого значения.

Дорога от родной станции «Подлипки-Дачные» Ярославского направления железной дороги до «Аннино» занимала около полутора часов – сначала электричка, потом метро. Я села в уголок полупустого вагона, аккуратно поставила перед собой гитару, стараясь уместить её на своих зелёных кедах, чтобы не пачкать чехол, засунула в уши наушники и погрузилась в прослушивание сольника Дианы Арбениной. От мысли, что совсем скоро я смогу так же, как основательница «Ночных снайперов», собирать стадионы, я, уже примеряя на себя «Бензол», «Тугую ночь» и «Фиесту», прямо-таки раздувалась от гордости и одновременно дрожала от нетерпения – скорее бы научиться всё это играть.

Альбом давно закончился и начался снова, а до «Аннино» я всё ещё не доехала. Услышав сквозь наушники: «Следующая станция – “Пражская”», я поймала себя на противной предательской мысли, что, наверное, всё-таки можно было подыскать педагога где-нибудь поближе, но быстро отогнала её: если препод хороший, нечего малодушничать.

Выйдя из метро, я была неприятно удивлена: за минувший час погода сильно испортилась. Небо выглядело по-осеннему низким и серым, поднялся сильный ветер и начинал накрапывать дождь. Я сверилась по бумажке с адресом. Выходило, что до Проектируемого проезда номер такой-то идти было прилично, около двадцати минут. Дождь между тем усиливался. Меня вдруг разобрала злость. Ладно, живёшь ты не в центре Москвы, а далеко за МКАДом – но какого рожна было писать, что твоё логово находится в двадцати минутах от кольцевой ветки, если на самом деле ученики должны тащиться к тебе от «Добрынинской» полчаса на метро, а потом – да, действительно двадцать минут, но пешком в неизвестную дикую даль?!

Поправив на плече гитару, я мрачно зашагала в нужную сторону. Зонта у меня, естественно, не было. Два каких-то оборванных парня лет восемнадцати, с которыми я поравнялась на пешеходном переходе, смерили меня сальными взглядами, и я услышала, как один из них сказал другому: «Ишь, какой сахарный завод! Я бы на нём поработал!» – после чего оба они понимающе загоготали. Я одёрнула платье, которое всю дорогу поднималось выше критической отметки из-за гитары, висящей у меня на плече, напустила на себя максимально суровый вид и ускорила шаг, надеясь поскорее дойти до места своего назначения.

До Проектируемого проезда я добралась мокрая как мышь – во-первых, из-за дождя, во-вторых, от того, что шла слишком быстро. Я торопилась, чтобы поменьше промокнуть, но в итоге, по закону подлости, вымокла буквально насквозь. В лифте висело замызганное зеркало, и я, пока поднималась на нужный седьмой этаж, успела кое-как привести себя в порядок. Ничего, Сашенька, отольются кошке мышкины слёзки… Слёзы уставшей, промокшей и вспотевшей как рота солдат, злющей мыши.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.