Молтон угрюмо ходил взад-вперед по своему кабинету и размышлял о ситуации, в центре которой снова был Алверт. Опять он! Молтон ожидал, что Алверт возненавидит Джеймса, попытается убить его или снова сбежать… Поэтому он приказал охране ни на миг не выпускать Алверта из виду. Даже когда тот был с Джеймсом наедине. Были установлены камеры в их спальне и даже в темной комнате. Четверо доверенных сотрудников вели круглосуточное наблюдение. Ферренс об этом не знал. Если бы узнал, то не просто уволил бы Молтона, а удавил. Но Молтон решил рискнуть своей головой. Кто знает, какой фортель мог выкинуть психованный мальчишка? Ведь Алверт теперь знал, что именно Ферренс стоял за отравлением обожаемого им Алтухина.
Но Алверт, если и атаковал Джеймса, то совсем в другом смысле. После выхода из больницы мальчишка превратился в настоящего сексуального одержимого. И объектом его одержимости был Джеймс. Сотрудники Молтона вынуждены были ежедневно просматривать многочасовое гей-порно, изобилующее садомазосценами. Молтон тоже смотрел. Причем во все глаза. Он и подумать не мог, что у него может встать член от просмотра гей-порно. Но видеокадры с участием Алверта завораживали. Молтон пытался стряхнуть с себя наваждение и не мог. Он начинал понимать Джеймса. Алверт сводил с ума. И нельзя было понять – чем именно. Ну да, он был красавчиком. Да, грациозным. Жарким. Сексуальным. Но таких пруд пруди. Нет, в Алверте было еще нечто, что влекло к нему, как древних мореплавателей влекло на рифы пение сирен. То ли то, как Алверт приоткрывал губы и обнажал жемчуг зубов. То ли, как он изгибал стройную шею. То ли, как подставлял под плетку идеально круглую задницу, выгибал спину, заламывал изящные, выхоленные руки… То ли дело было в его взгляде – томном, просящем, обволакивающем. Мальчишка был ангелом… Или демоном в ангельском обличье.
Молтон раздраженно думал, что еще немного и сам станет геем. Нет, мужчины его никогда не привлекали и не будут привлекать. Но Алверт… Чертова шлюха! Молтон уже сожалел, что группа Райса не доделала свое дело в Москве. Если бы эти парни прикончили тогда мальчишку, не было бы сейчас этой проблемы.
Но теперь группе Райса предстояло довести до конца то, что не удалось в Ормузе. Ферренс снова приказал убить Алтухина. И оговорил, что это должна сделать именно группа Райса. После чего Райс и его люди должны были прибыть в Лондон, где Ферренс планировал встречу с ними. Никогда прежде Ферренс не встречался с этой тройкой палачей. Почему он теперь решил с ними встретиться? Молтон догадывался, что это связано с Алвертом. И это ему крайне не нравилось.
Томпсон сидел в особняке перед мониторами, на которые выводилось изображение происходящего в комнатах Ферренса и Алверта. Алверт, только-только вернувшийся из офиса Ферренса, куда он теперь ездил ежедневно, находился в маленьком кабинете, где он обычно готовился к университетским занятиям, и для Томпсона на этом мониторе ничего интересного не было. Он не отрывал глаз от другого монитора, где шла видеозапись того, что происходило в темной комнате минувшей ночью. Телохранитель чувствовал себя полным дерьмом, но не мог оторваться. Он, заявивший Алверту, что не хочет быть шпионом, теперь следил за своим подопечным и за своим боссом, занимавшимися извращенным сексом, который у нормальных людей не мог вызвать ничего кроме отвращения! Томпсон проклинал день и час, когда не смог сказать “нет” Молтону, приказавшему ему и еще троим парням установить тотальное наблюдение за Алвертом. И теперь они все подсели на это гей-порно.
Томпсон с ужасом понимал, что его влечет к Алверту. Но ведь это было табу. Не только потому, что он спал с женщинами и даже дважды был женат (правда, оба раза неудачно). Томпсон был телохранителем, а это означало, что к охраняемому субъекту он не должен был испытывать никаких чувств. Но как же ему сейчас хотелось быть на месте босса! У Томпсона вставал член, когда он видел, как Алверт отдается своему любовнику.
Алверт все больше казался ему пришельцем из другого мира, принимающим разные обличия. Красавчик с идеальным телом, гладкой кожей на зависть любой женщине, изящный, томный… И этот изнеженный милашка обожал связывание, с наслаждением подставлял холеное тело под плетки и резиновые палки, сходил с ума от жесткого траха! Томпсон завороженно наблюдал, как его босс вставляет в зад любовника анальные шары, дилдаки, страпоны и прочие причиндалы. Как исполосованный плетьми до красных рубцов и жестко оттраханный принц все еще не удовлетворен и умоляет любовника заняться фистингом. Иногда Томпсону казалось, что видит разных людей: одного – слабого, трогательного, нежного. Второго – ненасытного, похотливого, донельзя развращенного. А еще был третий – сдержанный, аристократичный. И все это был Алверт.
Томпсон скрипел зубами от отчаяния. Он понимал, что для него лучше уволиться, потому что его медленно затягивало в сладкую тьму безумия. Но знал, что уйти – выше его сил. Он в ловушке. Он хочет быть рядом с Алвертом.
Когда его назначили начальником личной охраны Алверта, Томпсон был не слишком рад. Ему не хотелось возиться с очередным истеричным, самовлюбленным юнцом. Прежде Томпсон состоял в охране Каннинга, а тот вел себя как капризная примадонна, к телохранителям относился как к лакеям. Алверт Томпсону тоже поначалу не понравился. Ферренс приставил Томпсона к нему еще до того, как Алверт стал его любовником. Он очень хотел заполучить красавчика и ревновал его даже к уличным фонарям. Алверт воспринимал это как покушение на свою свободу и вел себя с Томпсоном и другими телохранителями… нет, вел он себя корректно. Однако цинично использовал их для выяснения отношений со своими тогдашними любовниками. И еще умел так обдать холодом, что порой к нему было страшно подойти. Вроде бы хлипкий, изнеженный, но весь полон яда, как кобра, готовая к прыжку. В Алверте была и отчаянная злость, и в то же время какая-то детская беззащитность… Томспону хотелось уберечь это маленькое исчадие ада от любой опасности.
Но в итоге Алверт оказался лучше Каннинга, гораздо лучше. Он не изводил охрану капризами, не унижал, не жаловался… Но умел держать дистанцию, позволяя телохранителям делать свою работу. Так что все было хорошо. До того дня, когда босс его избил, и он удрал неизвестно куда. Проклятье, мальчишка тогда просто обвел охрану вокруг пальца! Ну кто мог ожидать, что он способен на такое! А ведь телохранители жалели юнца, которого Ферренс едва не прикончил. Они-то думали, что Алверт расслабляется в спа – хрупкий, изнеженный, слабонервный, пострадавший от рук разъяренного босса… А слабонервный неженка взял и нагло удрал. Причем замел следы так, что найти его не смогли, хотя поставили на уши всю Сеть. Ферренс был в ярости. Группу охраны разогнали к чертям. Томпсона едва не выперли, но в итоге перевели на низшую должность. Он был так зол на Алверта, что, попадись ему тогда мальчишка, и Томпсон своими руками свернул бы его белоснежную шейку. Да и остальные ребята из охраны тоже были в ярости: их вообще уволили, да еще с такими рекомендациями, что им работу и в жизнь было не найти. А все из-за чего? Из-за ссоры двух полоумных педиков! Томпсон не был гомофобом, у него по молодости даже случился пару раз секс с парнями, чего он ужасно стыдился и отчаянно скрывал. Но в тот момент он педиков возненавидел. Пусть трахают друг друга, но почему из-за их разборок должны страдать другие? В конце концов, он ведь тоже тогда спас Алверта. Это именно он, Томпсон, позвонил Молтону, когда понял, что разъяренный босс может насмерть забить мальчишку. Не сделай он этого, красавчик лежал бы сейчас в могиле, а не кувыркался на шелковых простынях. И как Томпсона отблагодарили? Да едва с работы не выперли! Томпсон думал тогда, что для него все кончено. Что он так и будет прозябать до конца жизни на рядовой должности. И когда Молтон внезапно предложил ему снова возглавить охрану Алверта, Томпсон был ошарашен. И еще более он был ошарашен, узнав, что на этом настоял сам Алверт. И он же, Алверт, потребовал вернуть в охрану всех, кого выгнали после его побега. Томпсон тогда испытывал противоречивые желания. Хотелось если уж не свернуть шею этому хитрожопому педику, так хоть хорошенько разукрасить его смазливую мордашку. Но Томпсон понимал: что если Алверт его едва не погубил, то он же его и спас. И не только его, но и других ребят из охраны. Он мог не думать о телохранителях, кто они для него такие, однако подумал! И заставил Ферренса вернуть всех. Конечно, парни сразу взяли красавчика в самое плотное кольцо, никому не хотелось повторения истории с побегом и последующих казней египетских. Впрочем, Алверт после возвращения из таинственной отлучки очень изменился. Никакого скрытого недоброжелательства к телохранителям больше не было. Он безропотно выполнял все просьбы и рекомендации.
