Но сосредоточиться на этих мыслях Джеймс не мог, несмотря на все свои усилия. Мысли все время возвращались к белокурому красавцу, сидевшему где-то в зале. Тогда Джеймс стал пытаться представить себе, как именно будет трахать Тони этим вечером. Но и это не спасало. Да и юноши, один за другим поднимавшиеся на сцену за получением почетных дипломов и наград, были совсем не такими хорошенькими, как тот блондин.

Краем уха он услышал слова миссис Хоун:

- А теперь я счастлива пригласить на сцену Артура Aлверта из Лондонского университета. Этот студент удостоен специальной премии нашего фонда за аналитическое исследование движения и распределения информационных потоков в масс-медиа и их взаимосвязи с …

Дальнейших слов миссис Хоун Джеймс не слышал. Он смотрел на поднимавшегося на сцену юношу.

-… и хотя Артуру всего 20 лет, его исследовательскую работу по праву можно считать… – вновь откуда-то издалека донесся голос миссис Хоун.

Это был он. Лицо с правильными, тонкими чертами, большие черные глаза с длинными ресницами. Тонкая, стройная фигура, грациозная походка. Во всем облике сквозила неуловимая женственность. И была видна ухоженность, даже чрезмерная ухоженность. Джеймс завороженно уставился на красавчика, который подошел к миссис Хоун и застыл, улыбаясь чуть застенчиво и одновременно сладко. Неужели этот слащавый, изнеженный принц и был тем самым юношей, который с наслаждением подставлял свое холеное тело под удары плети и упивался болью от ударов? Тот самый, кто так сладострастно бился в объятиях своего Дома? Джеймс уже не был ни в чем уверен.

- Хм, вижу, сэр, ваш взгляд зацепился за блондинчика? – ядовито прошипел Тони. – Красавчик, ничего не скажешь. Но слишком женственный, на мой вкус.

Джеймс ничего не отвечал, не отрывая взгляда от юноши. А тот мягким, мурлыкающим голосом произносил дежурные слова благодарности фонду, его попечительскому совету… Наконец, юноша сошел со сцены. Джеймс взглянул в список награжденных студентов. “Артур Александер Алверт. Королевский колледж Лондона”.

Когда нудная церемония закончилась, Тони тихо сказал Джеймсу:

- Давай уйдем сейчас! Поедем к тебе, или куда ты захочешь!

Джеймс нахмурился.

- Нет. Надо еще какое-то время побыть здесь.

- А, все не можешь отвести глаз от этого блондинчика? – прошипел виконт, проследив за взглядом любовника. – Ты что, не видишь, это же обычная юная шлюха. Наверняка отдается кому ни попадя в университетском туалете. Хочешь встать в очередь?

- Ты весьма уверенно говоришь об этом. Похоже, у тебя немалый опыт по этой части, – процедил Джеймс.

Тони зло сверкнул красивыми карими глазами, но промолчал. Он знал, что любовника лучше не выводить из себя.

Джеймс действительно пристально следил за мальчишкой. Тот о чем-то беседовал с двумя парнями. Вот он провел белой, узкой рукой по волнистым волосам. Черт! Все как тогда, в Париже. Опять это наваждение. Джеймс прикрыл глаза. Ему казалось, что он сходит с ума. И от картины прошлого, представшей перед ним словно наяву. И от… мальчишки, который каждым своим движением завораживал Джеймса все сильнее.

Джеймс вдруг понял, что испытывает ревность от того, что мальчишка разговаривает с какими-то двумя парнями. Это было глупо, глупо! Он видел этого юнца второй раз в жизни. Ну да, юнец был смазлив, даже до приторности смазлив, ну и что? Мало ли смазливых юнцов перебывало у Джеймса в постели? Ну, еще одна красивая мордашка. Еще одна круглая попка. И пустая голова. Непроходимая глупость и безмерная алчность. Его Тони куда лучше, он, в конце концов… Почему-то мысль о стоявшем рядом Тони вывела Джеймса из себя: бросив любовника одного, он решительно направился к стоявшей неподалеку распорядительнице мероприятия миссис Хоун. Та подобострастно заулыбалась. Кажется, она готова была упасть ниц перед попечителем и филантропом и самозабвенно лизать ему ботинки. Джеймс покровительственно улыбнулся даме, годившейся по возрасту ему в матери, небрежно бросил ей пару слов, и уже через минуту она тащила с собой на буксире того самого белокурого красавчика.

Тот смотрел на Джеймса как кролик на удава. В черных глазах метался тот самый страх, который Джеймс уже видел во время их первой встречи в Париже. Джеймс улыбнулся, пытаясь показать, что не желает мальчику ничего плохого. Совсем наоборот. Но это привело лишь к тому, что мальчишка застыл, превратившись в мраморную статую. На губах застыла дежурная полуулыбка. Тонкие брови были чуть приподняты, взгляд агатовых глаз был пристальным и цепким, словно он пытался прочитать мысли Джеймса. А тому казалось, что эти глаза затягивают его в черную бездну, из которой нет возврата.

- Мистер Ферренс, разрешите представить вам Артура Алверта, студента королевского колледжа Лондона, – произнесла старая карга и тут же испарилась в воздухе.

Услышав фамилию “Ферренс”, Алверт побледнел как смерть и отступил на шаг.

- Ферренс, Джеймс Ферренс, – стараясь говорить как можно более приветливо, произнес Джеймс. – С вами все в порядке, мистер Алверт?

- Джеймс… – повторил Алверт, и в голосе его было странное недоумение.

Он как будто хотел задать какой-то вопрос, но не решался.

- Кстати, можете обращаться ко мне по имени, мистер Алверт, – проговорил Джеймс. – Надеюсь, вы тоже позволите обращаться к вам по имени: Артур? Ведь мы с вами встречаемся, кажется, уже не впервые.

Мальчишка, только что едва дрожавший от страха, теперь превратился в ледяное изваяние. В черных глазах был космический холод.

- Не впервые? – процедил он сквозь зубы. – Возможно. У меня нет привычки запоминать всех, с кем я встречаюсь, сэр.

- И вы от каждого, с кем встречаетесь, сбегаете столь же внезапно, безо всякого объяснения причин? – насмешливо спросил Джеймс.

- Не вижу причин объяснять свое поведение малознакомым людям, сэр, – Алверт язвительно сделал ударение на слове “сэр”, явно давая понять, что не намерен принимать предложение Джеймса называть друг друга по имени.

Непонятная враждебность Алверта повергала Джеймса в растерянность и злила. Он не привык, чтобы с ним так разговаривали. Но эта враждебность юноши, за которой, похоже, скрывался страх, еще и восхищала Джеймса, заставляла сильнее добиваться того, в чем ему по непонятным причинам отказывали. Ему страстно хотелось растопить лед этой враждебности и снова обладать тем самым страстным и упоительным любовником, которого он встретил в Париже.

- Артур, я вижу, что вы меня опасаетесь, – Джеймс старался говорить как можно мягче. – И, не буду скрывать, это обстоятельство меня расстраивает. Разве я причинил вам какое-то зло? Та встреча в Париже… она была прекрасна, разве нет? Что случилось потом? Почему вы так испугались, когда увидели мое лицо? Ведь прежде мы никогда с вами не виделись!

Алверт посмотрел на Джеймса со странным выражением вины и мольбы о прощении. Но это длилось не более пары мгновений, и снова рядом с Джеймсом стояла холодная мраморная статуя.

- Да, сэр, – равнодушно обронил красавец. – Мы с вами никогда не виделись. И не вижу причин, по которым нам стоило бы видеться в дальнейшем. Приятно было пообщаться с вами, сэр. Всего хорошего.

- Постойте, Артур, мы с вами не договорили! – властным тоном произнес Джеймс.

Но мальчишка лишь скользнул равнодушным взглядом по графу Лэнтону, не привыкшему, чтобы ему оказывали открытое неповиновение, и удалился прочь. Джеймс сделал движение, чтобы броситься за ним и удержать, но остановился. Нет. Он не мог выставлять себя на всеобщее посмешище, бегая за каким-то юнцом.

- И о чем ты беседовал с этим смазливым проходимцем? – услышал Джеймс недовольный голос Тони. – Что, понравилась его мордашка? Неужели ты не видишь, что это полное ничтожество?

Ничего не отвечая на шипение любовника, Джеймс отошел в сторону и спешно набрал номер начальника своей личной охраны.

- Дэниел, сейчас из здания выйдет парень. На вид лет 18-20, светловолосый, невысокий, стройный. Имя – Артур Алверт. Немедленно возьмите его под наблюдение. Но незаметно. Что? Черт возьми, я не думаю, что сейчас из дверей сразу вывалится уйма юных блондинов. Он будет один. Вы его узнаете. Выполнять!