***

За первым залпом, ослепившим и оглушившим гвардейцев, последовал второй, не менее страшный. Осаждающих охватила растерянность: никто не ожидал ничего подобного здесь, в пригороде столицы, во дворце брата короля! Происходящее казалось кошмаром, наваждением, которое должно было вот-вот рассеяться вместе с пороховым дымом. Но вместо этого раздался третий залп.

Несколько гвардейцев, в том числе офицеров, были убиты на месте, некоторые были ранены, и в наступившей тишине слышались их стоны.

- Орудия! – взвизгнул молоденький офицер с усиками. – У них орудия!

- Какие орудия! – заорал начальник гвардии. – Молокосос! Ты, что никогда не слышал, как стреляют ружья? Вперед! Вперед, говорят вам! Стреляйте, стреляйте! Выкурите этих мерзавцев из дворца и уничтожьте!

Но это было легче сказать, чем сделать. Залп следовал за залпом, темная громада Лебенберга понемногу начинала скрываться в дыму, треск ружейных выстрелов сливался с испуганным карканьем воронья, криками и стонами раненых. Никто не понимал, что происходит. Начальник гвардии топал ногами и, брызжа слюной, орал на всех подряд, офицеры пытались отдавать приказы, но рядовые гвардейцы не слышали этих приказов или просто их не слушали, в результате осаждающие в панике отступили за деревья и стали палить оттуда по дворцу, хотя в темноте было невозможно понять, по кому именно они палят, а вспышки ружейных залпов мятежников возникали то тут, то там. Было ясно, что те просто перебегают с места на место, пользуясь дымовой завесой и палят по растерявшимся королевским гвардейцам.

Всё окончательно смешалось. Начальник гвардии продолжал орать, понося своих подчиненных последними словами, но тут пуля мятежника чиркнула ему по уху, оторвав мочку. Он взвыл от боли.

- Подмогу! – завопил он, повалившись на землю и уползая за высокий дуб. – Пусть кто-нибудь немедленно скачет за подмогой!

- Уже послали! – с досадой закричал в ответ один из офицеров. – Давно уже послали!

- Проклятье! Их в Лебенберге целый полк, не меньше! Стреляйте, стреляйте же! Когда-нибудь у них кончатся патроны, должны же они, черт побери, кончиться!

Пальба продолжалась. Гвардейцы, запутавшись в противоречивых приказах собственных командиров, палили по окнам дворца, благо, пуль и пороха у них было достаточно. Из некоторых окон уже вырывались языки пламени: огненные змеи взлетали по роскошным портьерам, набрасывались на великолепную мебель и пожирали драгоценный паркет, на приобретение которого по прихоти короля Людвига, души не чаявшего в своем брате, некогда ушла чуть ли не половина бюджета королевства (точную сумму знал только канцлер, но почему-то никогда не называл ее).

- Подкрепление! – продолжал вопить начальник гвардии, прижимая руку к изуродованному уху. – Где подкрепление? Где эти чертовы солдаты, мои гвардейцы не могут в одиночку штурмовать это осиное гнездо!

Гвардейцы и впрямь ничего не могли. В последний раз королевская гвардия участвовала в битве 15 лет назад, когда король Людвиг ввязался войну с Пруссией, и эта война тогда едва не погубила королевство. С тех пор в гвардии не проводилось даже учений, дело ограничивалось парадами и строевыми смотрами, а гвардейцы – молодые люди из лучших семей королевства - считали единственной своей обязанностью щеголять в великолепных мундирах на балах, представлениях и в светских салонах. Впрочем, в королевстве еще оставалась армия, которая была дееспособнее гвардии. Но почему-то подкрепление не шло на помощь гвардейцам, растерянно метавшимся вокруг Лебенберга под огнём загадочных мятежников.

- Господин генерал, может быть, стоит отступить? – осторожно предложил один из офицеров.

- Что-о-о?? – завопил начальник гвардии. – Отступить? Вы с ума сошли? Мы и так уже отступили! Это позор! Испугаться горстки мужланов! Позор!

- Но мы ничего не можем сделать, господин генерал! – офицер раздраженно пытался оттереть белую перчатку, запачканную порохом.

- Можете. Вы можете умереть, - отрезал начальник гвардии. – Вы - воин, хотя и напрочь об этом позабыли.

Офицер бросил на своего командира полный ненависти взгляд и отошел сторону, пробормотав какое-то ругательство.

- Стоять! – зашипел ему вслед начальник гвардии. – Стоять, я приказываю!

Офицер остановился и повернулся на каблуках. При этом он зацепился щегольским сапогом за какую-то корягу и едва не упал, нелепо взмахнув руками.

- Здесь вам не дворцовая приемная, сударь. Но именно туда вы сейчас и отправитесь!

- Простите, господин генерал? – растерянно переспросил офицер.

- Вы возьмете десяток лучших людей и немедленно отправитесь к зданию. Мятежники пытаются не подпустить их ко дворцу, их надо уничтожить с близкого расстояния.

- Что? –воскликнул офицер. – Да вы с ума сошли, господин генерал! Вы хотите, чтобы я пошел на верную гибель?

- Приказы не обсуждать! – рявкнул начальник гвардии.

- Да, если это не безумные приказы!

- Вы что, под трибунал захотели?

- А вы – в дом для умалишенных? Ступайте сами в этот чертов дворец, господин генерал, там живет умалишенный принц, вы составите ему теплую компанию!

- Гонец! – вдруг раздался радостный возглас молоденького офицера с усиками. – Гонец!

Действительно, из-за деревьев выбежал гвардеец.

- Ну что? – нетерпеливо воскликнул начальник гвардии. – Подмога идёт?

- Господин генерал! По вашему приказу архиепископ был задержан недалеко отсюда, но…

- Какой к дьяволу архиепископ! – заорал начальник гвардии. – Иди ко всем чертям со своим архиепископом!

Гвардеец ошарашенно смотрел на разъяренного, окровавленного начальника гвардии, растерянных офицеров, мечущихся гвардейцев, вспышки выстрелов вокруг дворца.

- Проклятье! – бушевал начальник гвардии, окончательно обезумев от боли, дыма и запаха пороха. – Проклятье! Вы слышали приказ? Берите людей и продвигайтесь ко дворцу!

- Я отказываюсь выполнять этот приказ, господин генерал, - заявил офицер, и видно было, что ничто на свете не заставит его приблизиться к Лебенбергу.

- Расстрелять его! – заорал начальник гвардии. – Расстрелять! Ах, проклятье! – простонал он, почувствовав новый приступ боли в раненом ухе.

Между тем половина Лебенберга уже была охвачена пламенем, и многие гвардейцы, позабыв обо всем, словно завороженные, смотрели на это зловещее и величественное зрелище. Стрельба незаметно стихла, но в темноте и дыму невозможно было разглядеть, как из люка подземного хода в глубине парка один за другим беззвучно выскальзывали люди, вооруженные до зубов, и быстро уходили прочь по узенькой тропке, что вела в направлении столицы.

- Расстреляйте его! Фон Тотц, я приказываю расстрелять этого дезертира! – исступленно вопил начальник гвардии, обращаясь к молоденькому офицеру.

- Господин генерал, я отказываюсь выполнять ваш приказ, - отвечал тот дрожащим голосом, в котором, однако чувствовалась непреклонная решимость.

- Что! – завопил начальник гвардии. – И вы! И вы тоже! Тогда… тогда и вы будете расстреляны фон Тотц! В королевстве мятеж, все летит в тартарары, а вы ведете себя как трусливые бабы!

На лицах гвардейцев, находившихся поблизости от начальника гвардии и слышавших его крики, была ярость. И начальник гвардии вдруг понял, что ему, похоже, несдобровать.

Но в этот момент послышалось громкое шипение, и всех ослепила гигантская вспышка, сопровождаемая невероятным грохотом. Земля содрогнулась, от Лебенберга ударило жаром, гвардейцы валились на землю, закрывая лица руками, кто-то пытался бежать. Дворец взлетел на воздух, оглушив и ослепив все вокруг невиданным по мощи взрывом.

Именно этот взрыв слышал Карл фон Плетценбург во время скачки по лесу. Стало светло как днем, дворец, вернее, его руины превратились в огромный костер, багровое зарево охватило полнеба.

Наступила тишина. Казалось, оцепенел весь мир. Но это только казалось, ибо в этот момент события в столице нарастали как снежный ком.

========== 13. МОСТ ТРЕХ ПРИЗРАКОВ ==========