- Мы прекрасно знаем ваше имя, - нагло отвечал предводитель.

- Вы понимаете, что вам может грозить?

- Ничего нам не грозит. Мы всего лишь выполняем приказ. Или вы поедете с нами, или умрете.

- Вы не осмелитесь!

Карл чувствовал, как жалко звучит здесь, на большой дороге его голос, привыкший к гулким коридорам дворцов и бархатной тишине королевских покоев.

- Осмелимся. Нам приказано убить вас, если вы откажетесь следовать за нами.

В подтверждение своих слов предводитель выхватил из-за пояса пистолет и направил его в лицо Карлу. Тот подался назад, на лице его выступил холодный пот.

- Хорошо, - хрипло проговорил он, - хорошо. Я вижу, у меня и впрямь нет выбора. Я последую за вами. Но куда вам приказано меня доставить?

- В монастырь Гармштайн, - бросил предводитель отряда.

При этих словах Карл едва не лишился чувств.

========== 7. МОНАСТЫРЬ ГАРМШТАЙН ==========

По королевской приемной, которая еще несколько минут назад была безлюдной, теперь сновали взад-вперед лакеи, и Фабиан пристально смотрел на каждого, как будто ожидал кого-то среди них увидеть.

Наконец, он подозвал к себе одного из лакеев и что-то тихонько ему сказал. Тот удивленно взглянул на барона, кивнул и удалился со слегка озадаченным видом.

Через некоторое время он возвратился с тем самым молодым лакеем, которому король велел носить маску. Эта маска теперь висела на шнурке, прикрепленном к поясу, дабы ее можно было надеть при первой необходимости.

Лицо лакея, самоуверенное и наглое, вытянулось и побледнело, едва он увидел барона фон Торнштадта. А тот смотрел на лакея немигающим взглядом стальных серых глаз, лицо его было бесстрастным, и все же в нем было нечто, не предвещавшее лакею ничего хорошего. Лакей медленно подошел к барону, как подходит кролик к готовящемуся проглотить его удаву.

- Зачем вы меня позвали? – тихо произнес он.

- Хотел посмотреть, - не отрывая от него стального взгляда, отвечал Фабиан. – Мне говорили, что теперь вы служите здесь, но я не верил.

- Тише, тише! Здесь полно шпионов.

- Мне кажется, вы сами весьма преуспели на поприще. Думаете, я не догадался, кто донес архиепископу о том, что происходит в подземельях Лебенберга? А заодно и этой корове, любовнице канцлера?

Лакей позеленел.

- Или вы думаете, - безжалостно продолжал Фабиан, - я не знаю, кто пять лет назад предал тех троих, что пробрались в Версаль и находились уже у самых королевских покоев?

Лакей что-то прохрипел.

- Или, может быть, вы воображаете, для меня осталось тайной, почему сицилийский фрегат перехватил недалеко от Неаполя маленькую фелуку, на которой…

Лакей взмахнул руками, как будто заклиная барона молчать.

- Вы очень талантливы по части предательства, - заметил Фабиан. – В этом с вами может соперничать лишь сиятельный граф фон Плетценбург. Но он труслив, а вы дерзки. Однако дерзость вам не поможет. Я знаю о вас всё. И если я сообщу известным вам лицам, кто на самом деле был предателем, жить вам останется недолго. Вас найдут где угодно. И вы это знаете.

В глазах лакея вспыхнула злоба, но он тут же опустил глаза.

- И все-таки у вас есть шанс спасти свою шкуру, - бесстрастно продолжал Фабиан.

- Что вы хотите? – быстро спросил лакей.

- Во-первых, вы должны сообщать мне обо всем, что вы сообщаете архиепископу и прочим достопочтенным господам.

- Я сделаю это, - с готовностью сказал лакей.

- Разумеется, сделаете. И только попробуйте утаить от меня хоть что-то!

- Не беспокойтесь, - прошептал лакей, - не беспокойтесь, я все сделаю.

- Но это не все.

- Что вы еще хотите? Только умоляю, говорите быстрее, наш разговор уже привлекает внимание.

- Я хочу, чтобы вы провели меня в такое место, откуда я смогу услышать все, о чем сейчас говорят король и его брат.

- Вы с ума сошли! Это невозможно.

Барон бросил на лакея такой взгляд, что тот поспешно сказал:

- Хорошо, хорошо. Я сделаю это.

И громко, чтобы его слышали другие находившиеся в приемной лакеи, произнес:

- Ваша милость, раз вы хотите осмотреть замок, я с удовольствием исполню ваше пожелание. Его величество милостиво разрешает, чтобы посетители осматривали некоторые залы без его ведома. Прошу вас, следуйте за мной.

Он повел барона по веренице залов и комнат, блиставших великолепием, но пустынных и полных холода.

- Если бы я жил здесь, я бы тоже сошел с ума, - пробормотал Фабиан, скептически разглядывая роскошные интерьеры.

Они оказались в гостиной, где, по странной прихоти короля, стены с пола до потолка были украшены великолепными изумрудами. Сколько денег было потрачено на это, никто не знал, но всем было известно, что при одном упоминании об этой комнате добродушный канцлер менялся в лице и начинал скрежетать зубами. Ирония судьбы заключалась в том, что король всего раз посетил эту гостиную. Он осмотрел ее беглым взглядом, недовольно поморщился, повернулся на каблуках и ушел, ничего не сказав. Больше он ни разу не переступал порога Изумрудной гостиной, как будто позабыв о ее существовании.

Лакей быстро огляделся и, убедившись, что кроме него и барона в гостиной никого нет, нажал на небольшую мраморную шишку, украшавшую камин. Стена задрожала и с глухим шумом раздвинулась, образовав темное отверстие справа от камина. Фабиан с любопытством наблюдал за происходящим.

- Бедный король Людвиг! – заметил он. – Воображает, что этот замок принадлежит ему!

- Идемте быстрее, сударь! – с досадой сказал лакей.

Они вошли в темный проход, лакей повернул небольшую рукоятку, и потайная дверь за ними закрылась. Воцарилась тьма, но впереди был виден слабый свет. Фабиан не спускал глаз с лакея и на всякий случай взялся за кинжал, который был спрятан у него на поясе.

Проход заканчивался небольшой каморкой, свет в которую проникал через маленькое окошко под потолком.

- Где мы? – спросил барон, но лакей прижал палец к губам.

Фабиан прислушался. Из маленького отверстия в стене, занавешенного темной тканью, доносились голоса. Барон узнал голоса короля и его брата.

Это отверстие соединяло потайную комнату с тем самым искусственным гротом, в котором король ранее беседовал с графом фон Плетценбургом.

- Я так и знал! – голос короля звучал угрожающе. – Ты думаешь, я настолько глуп и не вижу, что ты замышляешь отнять у меня корону?

- Людвиг… Если бы я хотел отобрать у тебя корону, то действовал бы иначе. Я лишь говорю тебе прямо и честно: брат мой, ты оказался плохим королем. Ты привел королевство на край пропасти. И не потому, что у тебя нет государственных способностей, нет. А потому что ты слишком презираешь людей. Они тебе неинтересны. Но люди не могут быть такими, какими ты хочешь их видеть, они такие, какие они есть! И король обязан это принимать! Ты не можешь править людьми, витая в своих грёзах. Это кончится гибелью и для тебя, и для всего королевства! – интонации принца становились все более истеричными, и это, как хорошо было известно Фабиану, предвещало скорый приступ безумия.

- Я - король, и я хочу, чтобы мои подданные были меня достойны! – отрезал Людвиг. – Я не требую от людей ничего непосильного, я лишь хочу, чтобы они открыли свои глаза прекрасному и возвышенному! Я хочу, чтобы мои подданные были птицами, парящими в небе, а не навозными насекомыми, какими они сейчас являются!

- Твои подданные не птицы и не насекомые. Твои подданные – это люди. А ты отказываешься это понимать, - прозвучал усталый голос принца.

В ответ послышался презрительный смех короля.

- Брат, - тихий голос Отто теперь был еле слышен. – Я приехал вовсе не для того, чтобы с тобой поссориться. У меня никого нет кроме тебя…

- Вот как? – холодно заметил король. – А твой любовник?

Из-за занавеси долетел тяжелый вздох Отто. Фабиан нахмурилась. Стоявший рядом лакей язвительно улыбнулся.

- Ты уложил в свою постель человека, которого я когда-то изгнал из своего королевства! – теперь голос короля звучал обвиняюще. – Ты сделал это назло мне, да, мой брат?