— Циркулярной пилой, например! — взвизгнула я.

— Циркуляркой неудобно, — серьезно ответил Торпеда и пожевал губы, — Только если после заморозки.

— Больше возни, — Майкл встал рядом и протянул мне бургер в бумажной упаковке. — Я слишком ленивый, чтобы стать маньяком. Часть съем, а остальное куда? Я люблю свежее мясо.

— Закопать в саду, — Вилли вгрызся в бургер.

— Я же говорю, мне лень работать физическим трудом, — пробубнил Майкл с набитым ртом. — А доставку человечины еще не придумали.

— Зачем вы обсуждаете такие ужасы? — я с трудом проглотила кусок теста с мясом.

— Это успокаивает, — Майкл пожал плечами. — Психотерапевт говорит, что у меня такие фантазии возникли на фоне депрессии.

Остальную часть мы дороги мы ехали в молчании. Торпеда нагло заснул, а я не хотела лезть с разговорами к мрачному любителю анимешных девочек и человечины. Мне не верилось, что Майкл был той самой Милой, которая соблазняла клиентов скромными улыбочками, робкими взглядами и трогательными ушками.

— Прекрати на меня так смотреть, — Майкл заглушил машину на пустой улице с аккуратными частными домиками, — я не ем людей, Сафи.

— Вот как мне тебе верить? — прошептала я с обидой. — Ты же обманщик!

— Ты забавная, — юноша лучезарно улыбнулся, и на меня смотрела восторженная Мила. — И всему веришь!

— Да к черту тебя! — и с воплем вывалилась из машины. — Не издевайся надо мной!

— Уже приехали?! — испуганно всхрапнул Вилли и громко зевнул. — Задницу отсидел.

Наша отважная троица стояла в тени раскидистого платана и наблюдала, как возле домика с крышей из красной черепицы приземистый мужчина играл с двумя дочками-близняшками лет пяти в мяч. Я отказывалась верить, что этот смеющийся глава семейства с добрым лицом — Хунча.

— Как ты узнал, — Майкл закутался в толстовку, — кто есть кто?

— Ну, знаешь, — уклончиво ответил Вилли, — когда долго косячишь, Система начинает вести с тобой воспитательные беседы, а потом все перерастает в серьезные отношения.

— Ты, что, — я с ужасом посмотрела на Торпеду. — Отымел искусственный интеллект?

— Типа того, — Вилли пожал плечами.

— Поверить не могу, — Майкл сжал пальцы на переносице. — Как тебе это удалось?

— Ну, я трахнул облако на вершине горы после того, как отключили сервер, — Вильгельм потер подбородок. — Странный опыт, конечно, но приемлемый.

— Она в это время мне на картах гадала! — простонала я.

— А со мной говорила о том, что чувствует себя женщиной запертой в железной коробке и спрашивала совета, — Майкл истерично засмеялся.

Хунча тем временем устроил настоящую битву с дочками на игрушечных мечах. Такой счастливый, что аж сердце защемило. Из дома вышла женщина в летнем комбинезоне, который выгодно подчеркивал ее полную грудь и покатые бледные плечи.

— Да кто же знал, что Дагна такая секси? — прошипел Вилли. — Ух, я бы эти сиськи! Да как помял!

— Куда они детей дели на время игры? — я нахмурилась.

— Бабушка с дедушкой? — предположил Майкл. — Няня?

— А жопа какая, — прорычал Торпеда, когда Дагна наклонилась за куклой на траве. — Вот это женщина! Вот это бомба! Хочу затеряться в ее дырах!

Мы с Майклом молча дожидались, когда озабоченный Вильгельм прекратит пускать слюни на чужую жену и умиротворенно смотрели на облака. И не заметили, как этот подлец зашагал к дому Хунчи, поправляя член в штанах.

— У него вообще тормозов нет, да? — Майкл вздохнул. — Надо его остановить. Он испортит семейную идиллию.

— Или наоборот ее разнообразит, — я хохотнула.

— А детей куда? — задал риторический вопрос юноша.

— Это уже их проблемы.

Вы бы видели этот взгляд Хунчи-тире-Роберта, когда Вилли окликнул его. Испуг, ненависть и чистая враждебность. Дагна-тире-Роза завела детей в дом и встала на страже дверей, будто Торпеда сейчас начнет ломиться в их уютное гнездышко в желании сожрать ее потомство.

— Нет, ему не светит, — Майкл покачал головой.

И как в подтверждение его слов, Роза рявкнула:

— Проваливай!

— Да мы же поздороваться приехали, — Торпеда махнул в нашу сторону рукой. — Несколько часов к вам пилили!

Роза прищурилась в нашу сторону, и я пошевелила пальчиками в вежливом приветствии.

Роберт взял Вильгельма под руку и потащил прочь от дома. Мужчина остановился перед нами и тряхнул разочарованного Торпеду:

— Уезжайте, — и удивленно посмотрел на молчаливого Майкла. — А ты кто?!

— А ты как думаешь? — юноша снял очки.

— Аля? — неуверенно произнес Роберт. — Не зря я думал, что ты мужик.

— Аля — это я, — скучающе ответила я.

— Не понял, — Роберт внимательно посмотрел мне в лицо, а потом перевел взгляд на Майкла и как заорал, хватаясь за голову, — Господи! Нет! Я не хочу в это верить!

И убежал. Мужчина скрылся за дверью, и Роза разъяренной львицей зашагала к нам. Сиськи, действительно, были просто загляденье. Даже Майкл залип на эти прекрасные полушария, которые мягко колыхались от каждого шага женщины.

— Я бы тоже присунул, — шепнул юноша.

Вилли кивнул и тяжело сглотнул.

— Мои глаза выше, — процедила Роза, подбоченившись.

Мы покорно подняли глаза и глупо заулыбались.

— И усов нет, — пискнула я.

— Выщипываю, — женщина вскинула бровь. — Пинцетом.

— Я готов вечность слушать про твои усы, — прохрипел Вильгельм. — Не женщина, а богиня.

— Что на счет моих ребятишек? — Роза строго посмотрела на Торпеду.

— Информация стоит дорого, — Вилли оскалился, обращаясь в коварного демона. — Ты же понимаешь, о чем я, милая?

— Считаю до трех, — Роза медленно выдохнула.

— Секунду, — Вильгельм вытащил из кармана джинс блокнот и огрызок карандаша. Он торопливо начеркал свой номер телефона и бесстыдно вложил клочок бумаги в соблазнительную ложбинку разъяренной дамы. — Я готов продать тебе информацию о твоих пупсиках. За жаркие объятия и ненасытные поцелуи на моем члене.

И по-королевски удалился. Роза посмотрела на Майкла:

— Как тебя жизнь-то потаскала, дорогая моя Киса. Что аж член отрастила.

— Я тебя тоже рад видеть, — Майкл улыбнулся.

Роза вынула клочок из своих грудей, смяла его и поплыла недоступной сукой к дому. Майкл надел очки и вернулся к машине. Я еще постояла пару минут, любуясь симпатичным домиком и уютным двориком с качелями, и зашагала прочь.

В один из дней Вильгельм и Майкл оповестили меня короткой смской, что возвращаются на работу. Никаких долгих прощаний, соплей и слез о том, что бедная Сафи остается одна одинешенька скучать в реальном мире и прозябать жизнь за муторной работой корректора на удаленке. Можно было обидеться, потому что мы вроде как не чужие друг другу люди, но замуж они меня не звали, в любви не клялись и вообще у нас разные жизненные цели. Поэтому я гордо ответила “Ок” и забыла. Я их на порог не пущу, когда Система их выплюнет в реальность, с деньгами и хорошей страховкой. Да, я завидовала! И день за днем исправляла чужие ошибки за сущие копейки! Где мои посохи, некроманты и резвый секс за золотишко?

Скандал с “Борцами правды” затих так же быстро, как вскипел — почти на каждого активиста раскопали вагон и маленькую тележку неприглядного компромата, и ребята, которые недавно с пеной у рта вещали о рептилоидах и чипах в голове, бубнили извинения на камеру с хештегом #прости_нас_Апория. Я пыталась найти дополнительную информацию о запущенном обновлении, но мне предлагали заказать капсулу за дохреллион денег и вступить в закрытую социальную сеть игроков, где раскрываются все подробности нынешней главы.

— Ну и пошли вы, — я потрясла ноутбук и очень обиделась на весь мир.

Я была важным пазлом в Апории, я стала началом чего-то нового, а от меня взяли и избавились. И в кабана не дали переродиться! Какой бы я замечательной была хрюшкой! Всем хрюшкам хрюшка!

Я налила кипяток в кружку, кинула пару ложек растворимого кофе и три кубика сахара. Тщательно перемешала, философствуя о смысле жизни и нелогичности моих желаний. В игре я хотела вернуться домой, а в реальности только и мечтала, чтобы моя жизнь исчезла в адском огне.