Снаружи было холодно. Где-то рядом отчётливо слышался чей-то храп, изредка до паренька эхом доносились чьи-то шаги. Вцепившись пальцами в плечи и быстро потирая дрожащие от холода руки, мальчик прошёл чуть дальше. Он толком не знал, куда именно идёт. Ему просто хотелось хоть немного развеяться, посидеть вдалеке от переполненной детьми спальни. Наверное, когда представится возможность, нужно будет бежать ночью. Только в это время вокруг так тихо и на пути почти не встречаются люди.

Диппер замер, когда услышал чей-то взволнованный шёпот и тихое шуршание бумаги. Он моментально спрятался за углом, стараясь дышать как можно тише. Его, конечно, вряд ли накажут за ночную прогулку, однако парню всё же не хотелось лишний раз испытывать судьбу. Лучше уж обойти стороной опасности, чем идти в лоб к врагу. Парень глубоко вдохнул и осторожно выглянул из-за угла, пытаясь рассмотреть хоть что-то в темноте. В тот же момент он замер, а затем широко улыбнулся от предвкушения.

Опасливо оглядываясь, недалеко от него стоял парень с белыми волосами. Он внимательно наблюдал за охраной, которая в этот самый момент обходила главный зал, и быстро записывал что-то в свой блокнот. Изредка парень останавливался и осторожно озирался, готовясь в любой момент рвануть прочь. В его глазах не было привычной пустоты, они были полны любопытства, страха и лёгкой уверенности в своих действиях. Этот парень не был обычной марионеткой. Он был таким же, как и Диппер с Мэйбл. Он тоже избежал действия луча.

***

— Твой ход, — растянув губы в улыбке, сообщил Билл, не сводя взгляда с мальчишки напротив. Тот едва заметно вздрогнул, словно неожиданно проснувшись, а затем поднял сверкающие раздражением голубые глаза.

— Знаю, — ответил Диппер, спешно оглядывая доску. У него в запасе оставалось ещё пару минут на обдумывание, но было ясно, что времени критически не хватает. С обречённым вздохом парень поднял блестящую чёрную ладью и переместил её на несколько клеток выше, надеясь следующим ходом забрать хоть одну белую фигуру. — Я просто задумался над тем, куда ходить дальше.

Игра в шахматы стала своеобразной традицией за довольно короткое время. Мальчик точно не помнил, когда на столе оказалась шахматная доска, в какой момент руки в чёрных перчатках начали раскладывать фигуры. И Диппер абсолютно не мог понять, как вообще согласился играть с этим человеком. Наверное, Билл Сайфер был прирождённым дипломатом. Ещё как-то объяснить его невероятные способности в убеждении мальчик не был способен. Стоило только Биллу открыть рот, как разум парня сбегал подальше и в ужасе прятался где-то глубоко, там, куда не попадал здравый смысл. Каждое слово мужчины воспринималось как прописная истина и не подвергалось сомнениям.

Тем не менее такого азарта от простой игры Диппер не получал уже давно. Он видел перед собой настоящего врага, к которому испытывал ни с чем несравнимую ненависть, и всей душой желал одержать победу. Каждый ход воспринимался как последний, а каждая потеря фигуры — как нечто ужасное, сравнимое лишь с собственной смертью. Каждый раз, как длинные пальцы, кожа которых была скрыта за чёрной тканью перчаток, притрагивались к очередной фигуре, мальчик забывал дышать. Он не сводил с них глаз, пока до него не доносился глухой стук удара о доску и бархатистый голос не шептал: «Твой ход».

Человек же напротив него, казалось, даже скучал от этой игры. Он расслабленно откинулся на спинку мягкого кресла, изредка лениво меняя положение. И Диппер бы задался вопросом, почему Билл продолжает играть, если бы только не замечал внимательного, прожигающего насквозь взгляда. Мужчина не сводил с него глаз, иногда настолько погружаясь в собственные мысли, что не замечал ничего вокруг, не слыша и неловких покашливаний мальчишки. Впрочем, со временем его любопытство утихало. Диппер был невероятно рад тому, что его перестали осматривать со всех сторон и теперь если и уделяли внимание, то только глазам.

— Твой ход, — повторил мужчина, лениво откидываясь назад. В отличие от Диппера, он действовал быстро, словно не задумывался о какой-то особенной стратегии. Только вот парень знал, что это была лишь иллюзия. Сколько бы раз они ни играли, Диппер ни разу не одержал победу.

Мальчик промолчал. Он хотел бы сказать что-нибудь едкое, но прекрасно осознавал, что делать этого нельзя. Все действия Билла убеждали его расслабиться, они завораживали, уверяли мальчика, что он может просто довериться этому человеку. Каждое движение мужчины призывало оставить все лишние мысли и просто открыться. К счастью, Диппер не был наивным. Да, он довольно часто делал глупости, умудрялся испортить всё там, где, на первый взгляд, ошибиться было невозможно. Но он не доверял сомнительным личностям и не рассказывал никому своих секретов.

Со вздохом передвинув коня чуть вперёд, мальчик снова перевёл взгляд на мужчину напротив. Он не раз задавался вопросом: «А что он, собственно, здесь делает?». Конечно, Диппер прекрасно понимал, что его прошлые ошибки выглядят очень подозрительно и просто так про них не забудут. Только вот он никак не ожидал, что его единственным наказанием за глупость будут постоянные визиты к начальнику. Не просто визиты, а постоянные совместные игры. Диппер ожидал пыток, бесконечных вопросов, постоянного надзора, но никак не этого. Единственным проявлением любопытства со стороны Билла были редкие внимательные взгляды, пронзающие мальчишку насквозь и заглядывающие в самую душу.

— Шах, — с улыбкой протянул Билл, нарочито медленно поднимая слона и опуская его на чёрную клетку. Мальчик вздрогнул и быстро оглядел доску, с привычной обречённостью понимая, что он снова потерпел поражение. Его король был окружён со всех сторон, путей к отступлению у него не осталось. — И мат…

— Ожидаемо, — раздражённо прошептал себе под нос Диппер, уныло глядя на то, как быстро фигуры занимают свои начальные позиции. Его частые поражения уже походили на шутку.

— Ну же, Сосенка, разве это так сложно? — словно издеваясь, спрашивал Билл, раскладывая фигуры. Время ещё оставалось, а значит, мальчика ждал ещё один скорейший проигрыш. Может, ему стоит просто подыгрывать и отдавать все свои фигуры, чтобы побыстрее закончить?

— У меня нет шансов против Вас, — натянув на лицо слабую улыбку, ответил Диппер. Его уже тошнило от этих игр, от постоянного внимания к своей персоне. Если честно, он просто устал и желал поскорее отключиться. Продумывание ходов было выше его сил.

— Ты мне льстишь, — усмехнулся Билл, снова внимательно оглядывая голубые глаза мальчишки. Диппер едва смог подавить дрожь, лишь на миг окунувшись в золотую радужку единственного глаза мужчины. Его вдруг окатило холодом и презрением, среди которых слабо плескался интерес. Лишь он разбавлял волны безумия в этом взгляде. — Может, эта игра слишком сложна для тебя?

Диппер скрипнул зубами от раздражения. Чёрт, такого оскорбления он не ожидал услышать в свой адрес. Его только что назвали идиотом! Желание опрокинуть стол и наброситься на мужчину с кулаками всё возрастало и даже не думало спадать на нет. Парень очень красочно представлял, как лицо Сайфера раз за разом с тихим хрустом опускается на пол, как ломается нос, как бледную кожу украшают синяки и кровоподтёки. Чёрт, он уже почти чувствовал, как его пальцы хватают эти тошнотворно мягкие и светлые волосы, чтобы вырвать побольше локонов и испортить всегда идеальную причёску. На мгновение мальчику даже показалось, что Билл вздрогнул и скривился, словно услышав мысли Пайнса.

— Я часто играл со своей сестрой, — мальчик приложил все свои силы, чтобы изобразить на своём лице смущенную улыбку. «Так, Диппер, насилие — это плохо! Даже если только в мыслях и только с участием этого одноглазого психа!». — Как она, так и многие мои знакомые ни разу не победили меня.

— Сестра? — голос Билла со скучающего тона вдруг резко перешёл на заинтересованный. Диппер же едва удержался от того, чтобы не начать биться головой о стол. — Ах да, мне докладывали о весьма похожих друг на друга подростках, но я считал, что это лишь глупое совпадение…