Спотыкаясь и оступаясь, как слепцы, мы пробираемся к развилке.

— Тут нужно направо!

— Лоу… — начинает Дэрил, когда резкие возгласы раздаются со спины.

Почти у ног Диксона прилетает предупредительная пуля. Отрикошетивший патрон лишь прибавляет нам уверенности. Особенно Дэрилу, отпирающему Карла за угол. Еще один выстрел приходится в стену, в метре от Диксона. Припугнутый Дэрил секундно прижимает ладонь к лопатке и продолжает путь.

Очередной выстрел пересекает все мои попытки достать огнестрел. Занести руку под куртку, футболку, нащупать кобуру и вытянуть из нее пистолет… Потные руки скользят. Я заметно отстаю от напарников.

— Лоуренс, не отставай! — выпаливает Диксон и замедляет темп.

Не уверена, куда этот поворот ведет, но знаю точно, что Энди не хватит на нас всех. И если придется выбирать между заключенными и дочерью самого Нигана; той самой, которой он хочет отомстить; той самой, которая сейчас легкая цель…

Ринусь в противоположную сторону, и когда я это делаю, у меня вырывается неконтролируемый возглас ужаса. На мгновение в голове появляется поток панических мыслей, необъяснимым образом затягивающих. Нервозность перерастает в паранойю. Страх, достигший апогея, способствует моей неиссякаемой выносливости.

Наконец набредаю на дверь. В рассадник успели вторгнуться заросли кустов и молодых деревьев. Выйдя на долгожданный воздух, я пытаюсь понять, откуда доносится властный голос отца.

«Мне не хочется пихать своих людей под пулю, Рик. Но ты не оставляешь мне выбора».

Звуки стрельбы. Мои брови взмывают вверх от ужаса. В следующее мгновение по телу пробегает табун мурашек. Большая неестественно холодная, как у трупа, ладонь закрывает мне рот. Вторая рука ложится на живот. Меня заталкивают обратно в помещение, пол уходит из-под ног, все это происходит настолько резко, что я не успеваю противостоять противнику.

Отлетев на метр от заветного выхода, пусть и ведущего не в нужном направлении, я ударяюсь головой о почти расхераченную плитку и с ужасом вскрикиваю. Тупая боль не дает раскрыть глаза и собраться с мыслями. Меня берут за лодыжку и по полу тянут в обратную сторону. На секунду мне удается поднять голову, и все, чтобы заметить «проплывающий» обрез.

Кое-как хватаюсь за его ствол.

Посиневшие губы Энди что-то бормочут, и я едва ли разбираю слова:

— Плевать я хотел на тех оболтусов. Дочь Нигана должна оставаться рядом с отцом!

У него точно бред.

Пляшущие перед глазами блики света не прекращают пламенное танго даже при закрытых веках. Устремляю кровожадный взгляд на затылок юноши, планируя как бы снести ему темя. Когда вдруг рука Энди подтягивает мое тело еще чуть вперед. Рука вздрагивает, и со свистом пуля попадает юноше ниже правой лопатки.

Скрючившись от боли, он выпускает мою ногу из плена, а я не тороплюсь подвестись. Затылок чертовски болит и я молюсь, чтобы это было не сотрясение мозга.

Чуть расширенные глаза Энди смотрят на меня. Заходится сухим кашлем, из горла плещется кровь, которую он усердно сплевывает. Подхожу к валящемуся с ног парню и наношу ему мощный удар по коленной чашечке. Не сдаваясь, он выставляет перед собой руки, переносит опору только на них и из внутреннего кармана плаща вытаскивает Маузер.

— Давай же, убей меня, как их всех. Вы монстры, которые не знают пощады, — с грохотом валится на пол, как если бы он был изрешеченный пулями. На пол мягко падают капли крови, и я лениво изучаю Энди.

Скукоженная от боли я выбиваю из его рук пистолет. Полной грудью вдыхаю запах крови и сдерживаю рвотные позывы.

— Как же ты меня доконал.

Грянет оглушительный выстрел. Вытекающая из дыры в груди кровь просачивается на пол. Ноги и руки трупа какое-то время дергаются. Завершать дело я не собираюсь — оставлю-ка Спасителям сюрприз.

Ставлю обрез на предохранитель, а затем, словно передумав, кладу его рядом с телом. Оглядываюсь по сторонам и оцениваю шансы нагнать упущенных реднека и придурошного.

— Дьявол! Чтоб тебя, Энди… — прикладываю ладонь к горящему затылку и следую в противоположную сторону.

Толкаю дверь и вылетаю на улицу. Воздух на поле битвы кажется мне нечистым в сравнении с помещением: кругом витает запах смерти и крови. И этот запах сильнее обычного.

Из открытых ворот напористо шагают ходячие, постепенно заполняя территорию общины. Со стороны леса и Святилища полыхают огни выстрелов. И только Спасители, по-видимому, пытаются отстреливать мертвецов. Люди из содружества лишний раз мечутся за деревьями и стенами, чтобы не попасть под пулю и не отвлекать ходячих от главной цели.

В происходящем бедламе тяжело разобрать, где кто. Перебраться через стену без обещанных Дуайтом ящиков не смогу, разве что под стенами ограждения идти.

Отбегаю чуть в сторону и меня окружает мини-орда мертвецов. Из оружия у меня только огнестрел, но ничего — я мастер импровизации.

Ходячие медленные, еле перебирают гнилыми конечностями, и даже на расстоянии вытянутой руки не могут уцепиться за меня. Подхожу к крайнему ходячему и располагаю пятерню пальцев у него на затылке, а вторую — на воротнике дырявой рубахи. Оттаскиваю его от толпы. Засранец куражится, размахивает руками и грозно рычит, и все равно слишком не проворен, чтобы высвободиться.

Оказавшись у самой стены посильнее обхватываю шею упыря, тяну на себя и ударяю головой о бетонную плиту. Этого оказывается недостаточно, чтобы пробить череп и задеть мозг. Повторив попытку еще раз с гораздо большим усилием, тело сползает по стене, выставляя на всеобщее обозрение мозг.

Поворачиваю голову назад. Толпа мертвецов не отступила; никакие звуки стрельбы не отвлекают их от примеченной добычи.

Не медля, запускаю руки в разбитую черепную коробку, обмазываюсь как следует его кровью и быстро накидываю поверх косухи снятую окровавленную рубашку. Поморщив от столь несносного смрада нос, ковыляю к толпе.

Еще секунду назад гарчавшие, как собаки, мертвецы ни капли не смущаются моему преображению. Впредь движутся в мою сторону, словно не потеряли из виду жертву, однако стоит мне приблизиться вплотную и прожаться в тесном проходе между ними, как камень с души падает.

Становится достаточно отойти еще на сантиметр и ходячие, потеряв былую цель, ковыляют к месту стрельбы.

Глазами выискиваю знакомые фигуры Диксона и Карла. И ни с того ни с сего по телу разливается тепло. Кто-то хватает меня за волосы, а чтобы лишний раз не орала, зажимает рот.

Дрожу, руки невольно тянутся к голове и нащупывают что-то, за что бы ухватиться.

Звук пронизывающий воздух, как нить иглу… Такой тонкий и еле уловимый, но когда я оказываюсь вновь свободна, не обратить внимание на произошедшее не выходит. Один из Спасителей лежит на земле, а из его рта торчит тонкий обломок металлической фурнитуры.

Этот черт подобрался ко мне со спины.

Стремлюсь унять дрожь и нормализовать дыхание, но ничего не помогает, пока наконец не вижу заведомое… Дэрил вырывает застрявший обломок из ротовой полости трупа и вооружается им. Через терния разглядеть Диксона в теми мне удается приметить кровоподтек вокруг глаза и разбитую губу.

— Поднимайся, малая! — командует он и дает мне руку.

Я принимаю помощь и спешу поблагодарить своего героя:

— Спасибо. Где остальные? Где Карл?! — на последнем предложении интонация неосознанно меняется; голос грубеет и становится обеспокоеннее. Они же выбежали вместе.

Дэрил не отвечает. Берет мою руку в свою и тащит куда-то вперед, пробиваясь через толпы ходячих. Он отводит меня за здание оружейной. Притаившись, выглядывает из-за угла и возвращается к нашему разговору:

— Когда ты дала нам возможность сбежать, появились Спасители — видимо, ненадолго решили укрыться внутри, — двое из них схватили Карла и повели куда-то на улицу. Я еле отбился от оставшихся двух уебков, побежал за Карлом, но в хаосе мне хер удалось его найти, — несколько секунд молчит, наблюдая за моим лицом. Секунды томительных ожиданий хоть какой-то моей реакции перетекают в минуту, и Диксон не выдерживает. Он первый говорит: — Извини, что не помогли.