Подняв голову, Милли вздрогнула, увидев в проеме выхода из беседки герцога. Он стоял, скрестив руки на груди, и хмуро смотрел на девушку.

– Извините, что нарушаю ваше уединение, леди Солейл, но мне необходимо поговорить с вами. И хотелось бы, чтобы об этом никто не знал.

– О чем вы хотели со мной поговорить, ваше сиятельство?

– Это касается вашей кузины.

Милли удивленно посмотрела на герцога:

– Что не так с Анделиной? Что случилось?

Герцог прошел вглубь беседки и присел на скамейку напротив Милли. Отряхнув невидимую соринку с рукава камзола, он прямо посмотрел на девушку и проговорил:

– С вашей кузиной все хорошо. Я не совсем точно выразился, дело в вас и в ней. Мы пришли к соглашению с вашим дядей о помолвке леди Анделины и моего брата, она состоится через месяц, когда ваша семья прибудет ко двору. Но я бы хотел, чтобы вы, леди Солейл, не появлялись там. Я понимаю, что это грубо и резко звучит, но у меня нет желания и времени разводить сантименты.

– Но я и не собиралась ко двору, я ни разу не была в столице и не горю желанием туда ехать, можете быть спокойны.

– О нет, вы то, может быть, и не горите, но вот ваши родственники, особенно кузина, горят желанием видеть вас при дворе. Молодая баронесса поставила условие, что ко двору она поедет только в вашем сопровождении. Выяснилось, что ваша кузина, скорее всего, является носительницей очень ценной магии, этот брак важен для короны и для нашей семьи. А вот вы можете разрушить помолвку.

– О чем вы говорите? Зачем мне это? – Милли с ужасом смотрела на герцога – Я никогда не наврежу Анделине, я рада, что она станет женой вашего брата.

– Я буду с вами откровенен. Мой брат увлекся вами, он дал согласие на брак с баронессой, но боюсь, если вы будете мозолить ему глаза, передумает. – Криво усмехнулся мужчина.

Милли вскочила на ноги, от негодования ей не хватало воздуха, тяжело дыша, девушка воскликнула:

– Как вы смеете так со мной разговаривать, я вам не подавальщица в трактире, где вы, вероятно, набрались подобных манер! Я не давала вам и вашему брату повода думать обо мне неподобающим образом! Оставьте меня в покое, вы, ваше сиятельство, со своим братом!

Милли, глотая злые слезы, бросилась к выходу. Герцог метнулся ей наперерез и, схватив за руку, рывком бросил Милли обратно на скамью.

– Мы еще не договорили. – Зло прошипел герцог в лицо, встав напротив Милли, и наклонившись к девушке.

– Вы сошли с ума! Отпустите меня! – Милли стало страшно, она вжалась в стену, стараясь отодвинуться подальше от разъяренного мужчины.

Герцог выпрямился, отошел к противоположной скамье, постоял некоторое время спиной к девушке и, повернувшись к ней, произнес:

– Простите за грубость, я не должен был так себя вести. Но вы должны мне обещать, что не поддадитесь на уговоры своих родственников и не поедите в столицу. Не видя вас каждый день перед собой, брат забудет о своем увлечении и обратит внимание, надеюсь, на вашу сестру. И не надо передо мной разыгрывать добродетель и невинность! У меня есть основания думать, что вы не так уж непорочны, как прикидываетесь.

Милли с ужасом смотрела на герцога. Она знала, что он может быть грубым, но не думала, что герцог так забудется по отношению к ней, аристократке. И что значат его слова, неужели, Флориан вспомнил ее и то, что было шесть лет назад.

– Я уже сказала, что не поеду в столицу, никто меня не сможет уговорить. И мне не нужен маркиз Мэдрейн. – от волнения и страха, хриплым голосом выговорила девушка.

– Ну да, конечно, не нужен. – зло усмехнулся мужчина – Вы живете здесь несколько лет, никуда не выезжаете, у вас нет ни жениха, ни мужа. Почему вы до сих пор не замужем? Ждали кого-нибудь знатнее и богаче, чем кавалеры в вашей провинции? И, наконец-то, дождались?

Герцог смотрел на Эмилию презрительно, надменно. Милли стало горько и больно до слез. Ведь это из-за него у нее нет мужа и детей, и никогда не будет! . Это он, он во всем виноват! И даже не помнит ничего! Девственность невесты до свадьбы была непременным условием заключения брака. Женщина, родившая до брака, считалась бракованным товаром и была, практически, изгоем. Таких не брали в жены даже пожилые вдовцы, вырастившие и воспитавшие наследников и обремененные внуками. Даже если бы Милли что-то испытывала к маркизу, то у них нет будущего. Конечно, родным удалось скрыть беременность и роды Эмилии, но это ничего не меняет. Обязательный осмотр лекаря перед свадьбой все бы выявил. Может рассказать ему все? Нет, герцог обвинит .Милли во всем и будет прав. Это ей тогда, шесть лет назад пришло в голову изобразить из себя подавальщицу в трактире при постоялом дворе, который содержала бывшая няня Милли. Милли было почти шестнадцать, и ей показалась эта шалость веселой и безопасной. Если бы знать тогда, чем все обернется!

– Пусть вас не заботит мое будущее, оно никак не будет связано с вашей семьей. Я еще раз повторяю, что не поеду ко двору ни при каких условиях и не поддамся на уговоры Анделины. А теперь разрешите мне уйти.

Мили встала и направилась к выходу. Герцог мрачно проводил ее взглядом и угрюмо буркнул ей вслед:

– Очень надеюсь, что так и будет.

***

Эмилия, глотая слезы обиды, мчалась по тропинкам сада, не замечая ничего вокруг себя. Неожиданное препятствие в виде маркиза Мэдрейна заставило Милли споткнуться и упасть в его объятия. Маркиз, взяв девушку за плечи, отодвинул ее от себя и встревоженно произнес:

– Леди Солейл, что с вами? Вас кто-то обидел?

– О нет! – простонала Эмилия. Сбросив руки маркиза со своих плеч, отступила на два шага назад. Затем, обернувшись и удостоверившись, что герцог не последовал за ней, Милли холодно обратилась к маркизу:

– Со мной все в порядке, милорд, даже если было бы и не так, то это не ваша забота. Прошу пропустить меня, я спешу.

Маркиз озадаченно посмотрев на девушку, отступил, пропуская ее. Милли быстро, не оглядываясь, направилась в замок. Оторвав взгляд от уходившей девушки, молодой человек, увидел приближающегося брата. Герцог выглядел раздраженным и злым. Маркиз удивленно спросил брата:

– Что с тобой?

– Ничего, просто некоторые девицы меня раздражают и бесят!

– Это от тебя бежала графиня заплаканной? Что ты ей сказал? Что ты ей сделал? Ты обидел ее? – маркиз угрожающе надвинулся на брата.

– Да ничего я ей не сделал, успокойся. Просто нарушил уединение графини в беседке, ей это не понравилось. Девица вздорная и раздражительная! Не знаю, что там ей померещилось, но она устроила истерику и сбежала.

– Врешь ты все! Она нежная и воспитанная.

– Ну да, нежная, видел я, как она тебя осадила.

– А как должна, по-твоему, вести себя девушка, попав в объятия, хорошо, что не залепила пощечину.

– Что! Как интересно-то, этого я не увидел. Ты с ума сошел! Мы только что договорились о помолвке, а ты обнимаешься с ее сестрой.

– Она бежала, ничего не видя, и просто влетела в мои объятия, но очень быстро из них выпуталась. Это была просто неожиданная ситуация. Я дал согласие на брак с Анделиной Бонуа и не собираюсь ухаживать за ее кузиной.

– Ладно, пошли в замок, нам есть, что обсудить помимо нервных девиц.

***

Придя в свою комнату, Милли застала там Анделину. Кузина радостно бросилась на шею Милли:

– Ах, Милли, я скоро буду невестой, а потом и женой маркиза!

– Я рада, Лина, за тебя. Но зачем ты добиваешься моего отъезда с тобой в столицу. Мне там делать нечего, не упрашивай и не настаивай, я не соглашусь никогда.

– Милли, ты опять плакала, тебя кто-то обидел, я это чувствую.

– Нет, Милли, все в порядке, не случилось ничего такого, о чем стоит расстраиваться. Все хорошо, правда. Давай лучше поговорим о тебе и маркизе, расскажи, как все было, как он просил твоей руки.

Милая и добрая Анделина не умела долго печалиться, тем более в данный момент она была счастлива и хотела, чтобы все разделили ее радость. Поэтому девушка быстро переключилась с горестей Милли на свои восторги по поводу предстоящей помолвки. Анделина долго и восторженно рассказывала Милли, что было в этот день и что еще будет дальше в ее жизни. В конце разговора сестры договорились, что Милли не поедет в столицу сейчас, а поедет позже, на осенний бал.