– Вы принимали участие в осаде замка?

– Я его возглавлял! – повысил голос мужчина.

– Это вы во всем виноваты! Зачем? Что мы вам сделали? – со слезами воскликнула Милли.

Офицер, подняв брови, взглянул на ребенка.

– Это ваша дочь, миледи? – обратился он к женщине.

– Да, я дочь графа Солейла, а вы захватчик, агрессор. Род Солейлов никогда не склонялся перед врагом! – гордо вздернула подбородок Милли.

– О, легендарная гордыня Солейлов. – Едко усмехнулся мужчина.

– Мы несколько столетий стоим на страже наших рубежей. Наш род имеет право сидеть в присутствие короля! Замок Солейлов неприступен! – Сорвалась на визг девочка.

– Был когда-то неприступен! – хрипло прорычал офицер.

Графиня опустила голову и закрыла лицо руками.

– Ваше Высочество, пожалуйста, она маленькая девочка. – глухо проговорила женщина в ладони.

Милли изумленно смотрела на мужчину, она поняла, что перед ней наследник княжества Эльмфеи князь Максимилиан Палаиз. Что здесь делает сын Верховного Князя Эльмфеи? И что, теперь, она должна присесть перед ним в реверансе? Перед захватчиком, врагом, убийцей ее отца?

Князь со странным выражение на лице всматривался в ребенка.

– Леди Ревекка, дочь совсем не похожа на вас и на вашего мужа она тоже не похожа. В кого она у вас такая беляночка? – удивленно проговорил князь.

Графиня Солейл отняла ладони от лица и подняла голову:

– Ваше Высочество, Эмилия похожа на свою прабабушку, графиню Эмилию Солейл, дочь названа в ее честь. Не придумывайте, то чего нет.

– А что я, по-вашему, придумал? – раздраженно ответил мужчина. – Ведь вы не стали бы от меня ничего утаивать? На знаменитую графиню она похожа только своим гонором, внешне девочка на нее совсем не похожа. Я видел портрет знаменитой Эмилии Солейл, она была воином в юбке – с грубыми чертами лица и внушительной фигурой, а не нежным цветком, как ваша дочь. Впрочем, прабабка вашего ребенка, если она ею, конечно, является, юбки надевала очень редко, предпочитала мужской костюм. Сколько лет вашей дочери, когда ее день рождения, леди Ревекка?

– Прошу вас, Максимилиан, не надо обсуждать это в присутствие моей дочери.

– Вам так не терпится остаться со мной наедине?– криво ухмыльнулся князь, – Я доставлю вам такое удовольствие, леди Ревекка. Вы переедите в другие покои, девочка останется здесь, я пришлю сюда кого-нибудь из женщин.

– Нет, пожалуйста, мамочка, не оставляй меня! – вцепилась в мать Милли.

– Милли, мне нужно многое обсудить с князем Палаизом, я вернусь, с тобой кто-нибудь побудет. Князь поставит у дверей охрану. Ведь так, Ваше Высочество?

– Да, конечно, леди Эмилия, вам нечего опасаться, я лично гарантирую безопасность вам и вашей матери,– поклонился князь маленькой девочке. – Позвольте откланяться, что бы сделать распоряжения.

Князь ушел, графиня с дочерью остались одни. Спустя некоторое время к ним привели няню девочки и горничную. Графиню, несмотря на слезы и просьбы Милли, увели. Она осталась с плачущей горничной (Милли не помнила ее имени) и, пытавшейся утешить девочку, няней. Няня прикрикнула на горничную, что бы она замолчала, девушка с трудом сдержала рыдания. На первый взгляд ни няня, ни горничная особо не пострадали. Плачущую девочку умыли, переодели и уложили спать. Няня легла с девочкой, утешала ее, рассказывала сказки, прижимала ее к себе и тихо гладила по голове. Горничная (выяснилось, что ее звали Лия) легла спать на кушетке.

Потянулись безрадостные дни. У дверей стояла охрана, их хорошо кормили, принесли одежду девочки книги, игрушки, выполняли мелкие просьбы, но не выпускали из покоев, ни девочку, ни няню, ни горничную. Воду и еду приносили хмурые, неразговорчивые солдаты. Покои графа не предназначались для жизни нескольких женщин. Граф Солейл был воином, боевым магом. В его комнатах была аскетическая обстановка. На узкой кровати Милли и няня с трудом помещались, но девочка не отпускала няню спать в большое кресло. В узкой гардеробной с трудом поместились принесенные платья и там же, на кушетке, кое-как втиснутой, спала горничная.

Несколько раз приходила графиня, торопливо целовала дочь, не отвечала на ее вопросы, просила потерпеть, вести себя тихо, не провоцировать солдат и князя. Леди Ревекка, была красиво и роскошно одета. Но она была бледная, безжизненная, голос тихо шелестел, абсолютно лишенный эмоций. Князь то же приходил пару раз, спрашивал, в чем они нуждаются. Теперь он выглядел по-другому, был тщательно, богато и чисто одет уже не в военную форму, белокурые волосы крупными кольцами обрамляли чисто выбритое холеное породистое лицо с чувственными, не по-мужски пухлыми, губами. Милли требовала вернуть мать, выпустить их, хотя бы ненадолго, погулять, разговаривала с князем заносчиво, надменно. Удивительно, но князь не реагировал на выпады Милли, его казалось, забавляло исполненные высокомерия поведение и речь девочки. Он снисходительно улыбался, обещал подумать и уходил. Только спустя несколько лет Милли догадалась, как и чем было оплачено терпимое отношение князя.

Но однажды все изменилось. В один из вечеров пришла графиня, она была необычно взволнованна, глаза воспаленно блестели. Обняв дочь, леди Ревекка горячечно зашептала ей:

– Он уехал ненадолго, другой возможности может не быть. Он хочет забрать тебя, признать, я не могу этого допустить. Милли, запомни, кто бы тебе что не говорил, что либо не доказывал, ты – графиня Солейл. Я очень люблю тебя, прости меня за все, моя доченька. Когда ты вырастишь и полюбишь, возможно, поймешь меня. Милли, ты должна сделать, то о чем я тебя попрошу. Если ты этого не сделаешь, то будет плохо всем – тебе, мне, всем! Пообещай мне, что ты без разговоров, без слез все выполнишь.

– Да, мама, – испуганно прошептала Милли, – о чем ты хочешь меня попросить?

– Из гардеробной есть проход в лабораторию твоего отца, а из него по подземным переходам можно пробраться в лес за замком. Когда нас здесь закрыли, я не рискнула с тобой покинуть замок этим путем. Это могло закончиться очень плохо. Оставаясь в замке, мы могли рассчитывать на милосердие захватчиков, а в лесу попали бы сразу в руки солдат, они не церемонились бы с нами. Ночью я проведу тебя в лабораторию, познакомлю с одним человеком, ты с ним уйдешь из замка. Я знаю, что ты хочешь сказать, милая, но я не могу покинуть замок, как бы мне не хотелось, не могу. Я сейчас поговорю с няней, затем уйду и приду ночью, будь мужественной девочкой, помни – ты графиня Солейл, ты должна гордо нести это имя.

Вечером няня уложила горничную в кресло, напоив ее снотворным, которое принесла графиня, а сама отправилась спать в гардеробную. Среди ночи из потайного хода пришла графиня и провела тепло одетую девочку в лабораторию. Там Милли увидела худого, изможденного, невысокого юношу. У него были неряшливо отросшие темные волосы, длинный тонкий нос, резко очерченные скулы, его большие серые глаза с тяжелыми веками смотрели на Милли безучастно, отстраненно. Графиня представила их друг другу, юношу звали Флорианом. Леди Ревекка вручила молодому человеку мешок с припасами, затем крепко обняла дочь, расцеловала и вложила ее руку в холодную ладонь Флориана. Подтолкнула юношу и девочку в открытую потайную дверь и закрыла ее. Флориан зажег на ладони магический огонек, подбросил его, и они тронулись в путь, огонек летел впереди, освещая дорогу. Юноша не проронил ни слова всю дорогу до леса, только крепко держал девочку за руку. Милли, молча, глотала слезы, ей было жутко, хотелось вырвать руку и побежать назад к матери. Но она очень старалась не поддаваться панике.

Они благополучно вышли к лесу, затем продолжили свой путь по лесу вдоль реки. Милли почти забыла всю дорогу, она помнила, что они шли ночами, днем отсыпались в корнях деревья или Флориан с девочкой забирался в кроны и привязывал их к стволу, так и спали. Обходили все селения, огонь не зажигали, ели холодные припасы, почти не разговаривали. Кругом были враги, Милли удивлялась, как далеко прошла эльмфейская армия. Через несколько дней они вышли на дозорный разъезд Инданийской армии. Девочку отправили в глубокий тыл, к дяде. Что стало дальше с Флорианом, она не знала, также ей никто, как она не выспрашивала, не сказал полное его имя. Встретила Милли Флориана спустя шесть лет.