— Мы… дохо… валились, — запинаясь и пряча глаза, выпалил Томми.
— Мистер Клайптон, — с намеком на сталь в голосе проговорил доктор.
— Мы договорились следить за ним, — мерно и с расстановкой произнес лейтенант, не поняв суть. — Следить, ага? При малейшем признаке опасности готовить облаву, ага? Кто тебе разрешил самовольничать? Кто позволил подвергать опасности его, — он указал пальцем на Аллега, — его жизнь?
— Я, — за Томми ответил Аллег. И повторил, прочистив горло, после продолжительной непроницаемо-могильной тишины: — Я позволил.
Вновь тишина. Долгая и звонкая, как звук натянутой струны. А потом…
Где-то там захихикал Род. Где-то тут судорожно заозирался молоденький фельдшер. Доктор Эмиль вздохнул, с легкой улыбкой покачав головой. Лицо сержанта Данко из хмуро-серьезного медленно превратилось в устало-смирившееся.
Глаза Томми засияли ярче прежнего. Его пальцы дрогнули, словно его мальчик хотел протянуть к нему свою дрожащую ладошку. Он выглядел донельзя смущенным, но при этом — благодарным.
Джек выглядел так, будто готов кого-нибудь убить — и необязательно Томми.
— Вы договорились? — спросил он, и уже по его голосу было понятно не только то, что он знает ответ, но и то, что он о нем думает. — У нас за спиной?
Аллег после небольшой паузы нехотя кивнул. Лейтенант упер руки в бока и выпустил из груди воздух, раздув щеки. Похлопал себя по бедрам. Страдальчески скривился. Поднял брови и беззвучно хохотнул.
— Ну вот, видишь? — обратился он к сержанту. — А ты говорил: «Не подходят, не подходят!» Еще как подходят. Тютелька в тютельку, блин. — Джек сплюнул, раздраженно скривившись. — Самоотверженные идиоты. Оба.
Томми открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут к нему с возмущенным «мистер Клайптон!» склонился Эмиль. Лейтенант, смерив Аллега внимательным взглядом темных серо-зеленых глаз, махнул рукой и вышел из машины на воздух. Фельдшер дрожащими руками уже в сотый раз принялся поправлять капельницу в держателе. Аллег глубоко вздохнул и только хотел откинуться на подушку… как заметил какое-то шевеление в рядах служащих. Люди заозирались, замотали головами. Род вскочил с колен друга, друг неловко встал на ноги. У сержанта Данко дернулась верхняя губа. Он покосился на лейтенанта. Тот кивнул, не спуская тяжелого взгляда с чего-то, что Аллег не видел. Данко стремительно ринулся туда. Через пару мгновений послышалось грубое «полезай!», а за ним — «живее, тебе говорят!».
Аллега прошиб пот. Он невольно вытянул шею, хоть и понимал, что ничего разглядеть не сможет. У него перехватило дыхание. Сердце забилось быстрее.
Томми тоже уловил всеобщее возбуждение. И тоже среагировал — в своем фирменным стиле. Напрягшись всем телом, как гончая, почуявшая кровь, он с пару секунд вслушивался в шум вокруг машины и вглядывался большими горящими глазами в пустоту, а после, не обращая внимание ни на шики доктора Эмиля, ни на взгляд брата, завопил, весело и зло одновременно:
— ПОПАЛСЯ! ПОПАЛСЯ, ЧЕРТОВ УБЛЮДОК! ДА-А-А! ТЫ В НАШИХ РУКАХ! ЖДИ! ЖДИ-И-И-И! КЛЯНУСЬ, ТЫ ПОДПИСАЛ СЕБЕ СМЕРТНЫЙ ПРИГОВОР, МРАЗЬ! НАЗАД ДОРОГИ НЕТ! ТЫ СЛЫШИШЬ МЕНЯ?! ТЫ НЕ УЙДЕШЬ ОТ СУДА, НЕ УЙДЕШЬ ОТ ВОЗМЕЗДИЯ! НЕ УЙДЕШЬ ОТ МЕНЯ, ПОНЯЛ?!!! ТЕБЕ КОНЕЦ! ТЫ БОЛЬШЕ НИКОГО И НИКОГДА НЕ УБЬЕ-Е-ЕШЬ!!!
========== 20 глава. Жизнь после маньяка — особенности, советы, пожелания ==========
— Мистер Тэрренс!
Аллег оторвался от созерцания ободка люминесцентной лампы и перевел взгляд на дверь своей палаты. Слабо улыбнулся.
— Мисс Йенсен. Мистер Темплтон, — слегка склонив тяжелую голову, поприветствовал он. — Рад вас видеть.
Хиелла ничего не ответила — она обняла его, порывисто и крепко. Тед горячо пожал ему руку своей потной широкой ладонью, тяжело отдуваясь и пуча маленькие карие глазенки. Им сообщили нежданно и в общих чертах, ничего толком-то и не разъяснив. Немудрено, что они не на шутку перепугались.
— Мда, — произнесла Хиелла после того, как Аллег закончил свой рассказ. — Мда. Понятно…
Она смотрела прямо перед собой пустыми глазами и на автомате крутила в пальцах золотое кольцо с небольшим блестящим камушком. Камушек ярко поблескивал в отсветах ледяного света больницы. Сверкал, блестел, горел почти живым огоньком… Аллег невольно вздрогнул и отвернулся.
— Мда, — повторила мисс Йенсен. — Теперь все понятно. Надо было мне сразу догадаться. — Она хмыкнула. — Видела же, что с ним творится, когда… Черт подери! Вот ведь тупорогая дылда!
— Не говорите так, мисс Йенсен, — скривился Аллег. — Вы не могли предположить, что с нами случится… такое.
— Вот-вот, — отчаянно закивал Тедди, поправляя потешные круглые очки. — Вероятность возникновение в жизни человека ситуации подобной той, в которой мистер Тэрренс и Томми ненароком оказались, крайне мала даже в единичном случае. А уж в двух и более — практически равна нулю. Такое, как минимум, очень тяжело предвидеть, а как максимум — просто невозможно!
— Угу, если ты в своем личном танке находишься, слепой и глухой, как крот, — буркнула Хиелла, сдув со лба густой светлый локон. — Но ладно. Нечего уже стонать и охать. Как вы, мистер Тэрренс?
— Трудно сказать, — слабо улыбнулся Аллег, откидывая голову на подушку.
— Не торопитесь, — улыбкой на улыбку ответила Хелл, садясь около его кровати. — Мы с удовольствием вас выслушаем.
— Мы всегда готовы помочь, — добавил Тедди, присаживаясь с другой стороны. — Если нужны какие-то лекарства или там что-то с домом сделать, вы только скажите!
Аллег смежил веки, ощущая одновременно приятное тепло и дурноту. Он был рад видеть этих двоих — безмерно рад! Однако выразить свою радость в полой мере не мог — банально не хватало сил.
Мир вокруг все ещё казался чересчур резким, свет бил по глазам, и в затылок будто бы залили свинец. Покалывало сердце, что, на самом деле, пугало его больше всего — не хотелось умереть от инсульта или инфаркта. Впрочем, врачи почти сразу после обследования обнадежили словами: «Вы редкостный везунчик, сэр. Никаких патологических нарушений вашему организму нанесено не было». Это не означало, что препарат вообще не повлиял на его здоровье — особую диету придется теперь соблюдать до конца жизни, как и пить определенные витамины и пищевые добавки и посещать поликлинику минимум раз в полгода. Словом, делать все то же самое, что он делал до этого, но теперь уже на предписанной основе. Доктор Годфруа заявил, что это лучший сценарий из всех возможных. «Я думаю, вас спас ваш образ жизни, мой дорогой друг, — добавил он при этом. — А также то, что препарат вводился в малых дозах и постепенно. Часть его быстро выходила из организма, а та, что оставалась, не могла серьезно навредить. До того времени, как доза не стала становиться больше, само собой».
Доза стала становиться больше. У Феликса, видимо, начало кончаться терпение. Я хотел сделать все мирно… Ты бы ушел спокойно, во сне, не мучаясь… Аллег вздрогнул и открыл глаза. Его слегка подташнивало.
— Нет, спасибо, не нужно ничего покупать, — произнес он. Довольно и того, что вы здесь. — Всякими таблетками меня кормят исправно, не переживайте. А вот насчет дома… — Он задумался на миг… и широко распахнул глаза, выдохнув: — Минни. Возьмите ее на время, прошу вас. Она там совсем одна.
— Возьмем. Обязательно возьмем, мистер Тэрренс, — клятвенно пообещала Хиелла. — Ее корм, подстилка и прочее?..
— Все у меня в доме, — произнес Аллег, приподнимаясь на подушке и слегка морщась — неприятная слабость отзывалась дрожью в вялых мышцах. — Она может упираться, но не бойтесь — она не укусит и не поцарапает. Это не в ее характере.
— Вы здесь надолго? — взволнованно спросил Тедди.
Врачи заверяют, что нет, мог бы ответить Аллег. Но мало ли что говорят врачи. Эмиль с мягкой осторожностью предупредил, что его могут задержать на более долгий срок. Причем, доктор ненавязчиво посоветовал, чтобы мужчина этому не сопротивлялся — неизвестно, как поведет себя организм во время вывода токсина. И правда, где-то на пятый день он почувствовал покалывание в районе груди, а ещё через пару дней — приступ острой головной боли. Медперсонал был рядом, и ничего страшного не произошло, но перепугался он все равно как следует — и не он один.
