Её слова.

– Пока двери не закрыты, Конард, шанс есть. Смерть закрывает двери. Ты живой. Отис живой, – Оливия говорила размеренно, чтобы парень успел уловить и понять смысл её слов. – Его жизнь налаживается. Ты видел это с миллиона своих фейковых страничек на «Фейсбуке» и в «Твиттере». Ты стал частью его жизни стремительно и намертво засел в голове. И ничто не может вырвать тебя оттуда.

– Он не нуждается во мне по-настоящему. Это иллюзия, Оливия. Я сам слышал это.

– Что ты имеешь в виду? – девушка прищурилась. Если Легран приходил к Отису и тот не рассказал ей, это будет ещё один остросюжетный поворот в клубке их проблем.

– Ну, – он стушевался. Его напор куда-то исчез, на плечи наваливалась усталость. – В какой-то день, не помню когда… Я перебрал с виски, но не настолько сильно, чтобы вырубиться. Зашёл на его страницу, увидел информацию о секции, какой-то программе, и меня накрыло. Так сильно шумело в голове, что я просто встал и пошёл, – Оливия вытаращила глаза. Такого поворота событий она не ожидала. – Я вломился в общагу, опоздал, подбежал к лестничному повороту и услышал его голос, – он судорожно выдохнул. – Какой у него красивый голос! Я думал, что слышу пение ангела.

– Что он сказал? Конард, к сути, – отец мог прийти раньше, а мог опоздать, поэтому Оливия должна была узнать развязку истории без посторонних глаз. Неужели парень прав, и на самом деле Отис лишь играет напоказ. Вдруг он лишь пытался отпустить его. В такое она поверить не могла. И не хотела. – Что он сказал?

– Он не сказал. Ты не слушаешь меня. Он пел, Оливия, он пел, – парень закрыл лицо ладонями и практически мычал себе под нос. Оливия уже была на полпути в желании снять второй сапог и запустить его в голову Конарда. – «It was dead long ago» – вот что он пропел. Там было ещё какое-то слово, но я не помню. Всё погибло, понимаешь? Он смотрел на мою дверь такими глазами. Такими большими зелёными глазами. И говорил, что всё погибло…

– Какой же ты идиот, Конард.

– Я тогда слишком резко и громко вздохнул от неожиданности, а он дал дёру. Оливия, у меня нет шансов, понимаешь? Никого не было, он не видел меня. Значит, не стал бы врать, – Конард растёр краску на лице. Из подобия льва он превратился в двенадцатилетнюю школьницу, дорвавшуюся до маминой косметички.

– Какой же ты дебил, Конард.

Оливия не могла прийти в себя, она так разнервничалась, что была не в состоянии подобрать слова. Он продолжал шептать свои глупые фразы всё громче, девушка же молчала. Он так сильно ошибался. Конард буквально перевернул всё кверху дном. Девушка просто достала свой телефон и начала копаться в галерее. Она не решилась загрузить видео на свой ютуб-канал. Оливия боялась получить по шапке от Отиса и ещё больших проблем с Конардом. Она сохранила его для себя, показав лишь маме Ревиаля и отцу. Доктор Корон был крайне впечатлён музыкальными способностями Отиса. Она отыскала видео в недрах телефона и нажала на воспроизведение, лишний раз похвалив свои операторские способности. Конард не прекращал бубнить свой бред. Девушка облизнула губы.

– Конард, бери телефон и смотри.

– Что там?

– Отис.

– Я не буду, – он затряс головой из стороны в сторону, как собака после дождя. – В этом нет никакого смысла.

– Мой отец придёт примерно через полчаса. Я привяжу тебя к изголовью кровати, оттяну веки изолентой и включу видео. Ты будешь смотреть его миллионы раз, а я буду всё смеяться и смеяться над твоим глупым выражением лица, – девушка встала со своего места и скривилась от боли в ноге. – Затем зайдёт мой отец и будет ругаться, но как только узнает причину, сядет рядом и начнёт смеяться вместе со мной! – она сделала глубокий вздох. – Конард-чёртов-Легран, возьми телефон и посмотри на экран!

– Оливия, мне снова будет больно, – девушка осеклась. Парень был таким уязвимым, ранимым. За его капризами и упрямством скрывался страх. Оливия села на своё кресло и снова вспомнила слова отца. – Легко вести мой образ жизни. Я никому ничего не должен. Все знают, на что идут. Их любовь ко мне – это их ошибки. Я не давал им надежды. Ни разу. Чётко говорил, одна ночь, а к утру вас нет, – он задрожал, – но он… Один поцелуй, и я пропал. Погиб на месте. Он спросил, есть ли у него шанс на ответные чувства. Я никогда не заходил так далеко, никто не был мне важен так же сильно, как Отис. Если после первой ночи я не отвечу взаимностью… Она победит, понимаешь? Я не могу позволить сделать ему больно. Даже если он сам готов пройти через это, я не могу.

– Давай по порядку? – она по-доброму ему улыбнулась. – Разберёмся с тем, что есть. Мой отец окажет тебе профессиональную помощь. Я тут как друг, не собираюсь лезть в твою голову, – он кивнул в знак согласия. – Ты услышал однозначную фразу от него. Ты подумал, он забыл или хочет забыть о тебе.

– Что всё погибло…

– Да, что всё погибло, – Оливия кивнула, – тяжёлая ситуация. В момент того как ты попытался сделать шаг навстречу, Отис дал тебе неправильную наводку, – Конард открыл рот, чтобы добавить несколько слов, но она остановила его жестом. – По порядку, мы договорились. Вот мой телефон. Давай посмотрим видео и выстроим новую логику. Хорошо? Мы справимся с этим вместе. Есть же что-то ещё, помимо этого случая? – очередной кивок. – Вот, по порядку. Я сажусь к тебе и включаю? Хорошо?

– Хорошо. Ты же не уйдёшь?

– Даже если мой отец начнёт выгонять меня.

– Я готов.

Оливия в две секунды оказалась рядом. В таком непостоянном эмоциональном состоянии парень мог отказаться или выбросить её телефон в окно. Правда, в таком случае полетел бы его догонять. Оливия почувствовала, как внутри всё расслабляется, потому что Конард положил ей голову на плечо и взял за руку. Было больно, но она решила терпеть до синяков. То ли ещё будет. Она разблокировала телефон, и перед ними появился Отис посреди комнаты. Оливия услышала скулёж над ухом. Как же они с ним похожи. Просто две половинки одного целого. Поправочка, две очень тупые половинки одного целого. Девушка не раз смотрела это видео и постоянно находила его замечательным. Она выложит это на «Ютуб» через тридцать секунд, после того, как они посмотрят видео с Конардом. Глубоко вздохнув, она нажала на воспроизведение.

Стоило первым нотам сорваться со струн, как Конард выхватил телефон из её рук и подскочил на месте. Он остановил запись, увеличил яркость и звук на максимум, уселся поудобнее, не обращая внимания на протесты Оливии. Его неуверенность в себе и желание посмотреть на такого живого и настоящего Отиса растаяли в одно мгновение. Его глаза полезли на лоб с первых секунд. Он прикрыл себе рот рукой и нажал на продолжение. Теперь он даже с этого ракурса видел прекрасные зелёные глаза, дорисовывая картинку своим воображением. Его руки двигались так плавно и уверенно, что Конард боялся вздохнуть, будто мог помешать. Он и не знал, что Отис умел так играть. На заднем фоне Оливия ныла, что тоже хочет смотреть, но осталась проигнорирована.

Он не знал песню, ни строчки, ни ноты. Такое парень просто-напросто не слушал. И очень зря, хотелось подпеть, быть рядом в этот момент, положить голову на плечо и мурчать мелодию ему на ухо, показывать свой восторг. Отис двигался в такт мелодии, помогал телом выводить каждую ноту. Он вкладывал всего себя, отдавал каждую каплю, что есть, верил и жил ей. Так люди горят своим делом, трясутся над мелочами. И он злился на самого себя за незнание. Ему не было больно. Он чувствовал лишь тоску и грусть. Конард мог бы быть свидетелем этой красоты. Но в тот момент парень точно спал в беспамятстве. По угасающей мелодии Конард сообразил, что представление окончено. Видео остановилось. Он только хотел нажать на повторное воспроизведение, как Оливия отобрала телефон.

– Посмотришь у меня на канале. Чувствую, там будет лишний миллион. Конард, ты понял, что хотел сказать Отис той фразой? – он упрямо смотрел на неё и не понимал. Девушка округлила глаза. – Ты песню знаешь?