Хочу поблагодарить вас, уважаемые светила науки, за предоставление доступа ко всем файлам пациентки. Однако за время своего короткого пребывания у вас в гостях, если, конечно, я имею право так назвать радушный прием, оказанный слуге берлинского медицинского сообщества на вашей территории, я не успел пообщаться с оперирующим хирургом доктором Вагнером. В актах пациентки указано, что хирургическое вмешательство было совершено под воздействием аминолевулиновой кислоты, или так званой 5-ALA. В настоящее время она считается инновацией в сфере нейрохирургии и за ее открытие мы благодарны вашим коллегам из клиники Гросхадерн города Мюнхен, – на этом профессор остановился, в предвкушении доклада оперирующего хирурга.

– Еще раз добрый вечер, коллеги! Оперировала моя команда, используя 5-ALA. Опухоли располагались в благоприятном участке головного мозга, они отмечены А, С и Б на снимке МРТ в карте пациентки, маркированы цветом и удачно вырезаны. Как расписано мною в докладе, операция прошла успешно, и 90% окрашенных раковых клеток были изъяты и направлены согласно протоколу работы в гистологическую лабораторию. Анализ подтвердил результат биопсии от 5 декабря 2015 года, – монотонно, словно читая скрипт, буднично прокомментировал хирург, не отрываясь от своего стула.

Адам изучающим взглядом сверлил меланхоличного докладчика, пытаясь таким образом выудить из того больше информации. Когда хирург закончил свой короткий монолог, на лице Шиллинга проступило явное разочарование. Неужели он ожидал услышать больше, чем было зафиксировано в истории пациентки? Или его расстроило полное отсутствие научного ажиотажа в кругу мюнхенских коллег? Волна обиды за происходящее прошлась телом профессора.

Перед этим он слышал обвинения в свой адрес от этих млекопитающих особ, относившихся к кругу научной медицины, касательно перевода Валтасаровой в Шарите. В понимании профессора, это было невероятно возмутительно, ведь эти, так званые светила науки, до сих пор не удостоились подойти со всей серьезностью к изучению уникальнейшего случая исчезновения глиобластомы.

«Господи, не могу дождаться, вплотную заняться изучением ее ДНК. Там должна скрываться история!» – уже начал мечтать Шиллинг, рисуя в голосе возможные перспективы такого исследования, как вдруг самый мелкий из всех собравшихся, тот самый усач, объявил об экстренном случае и необходимости покинуть заседание.

«Что может быть экстренней истории пациентки, у которой официально впервые в мире зафиксировано отсутствие раковых клеток на протяжении целого года при первичном диагнозе агрессивной формы глиобластомы?» – спросил сам себя Адам и в бешенстве покинул гнилое, по его сложившемуся мнению, общество невежд.

Впервые Ева взлетела под облака, когда летела на лечение в Мюнхен, но тогда с собой она везла столько пережитого горя, что не смогла по-настоящему насладиться своим первым полетом. А ведь сколько раз, сидя за рабочим компьютером и оформляя путевки клиентам, она мечтала посетить те или иные страны и ознакомиться с их культурой и достопримечательностями. И уж точно, свой первый полет сотрудница турагентства представляла совсем по-другому.

За пять с половиной лет Ева успела привыкнуть к самолетам, аэропортам и к обыденным рейсам Санкт-Петербург – Мюнхен и Мюнхен – Санкт-Петербург. Сегодня, сидя у окна на борту авиалайнера, она направлялась по новому маршруту: Санкт-Петербург – Берлин, с кратковременной пересадкой в Берне.

Здоровая, полная энергии и счастья и в предвкушении приключений, в этот раз Ева казалась полной противоположностью той застенчивой, испуганной и смертельно больной девушки, некогда летевшей в Мюнхен с робкой надеждой на исцеление. Из окна самолета проплывающие мимо небеса в отблесках пробивающихся солнечных лучей казались светлыми и кристально чистыми. Слегка откинув голову на мягкое бархатное сиденье, Ева прикрыла глаза и представила теплый весенний день в Берлине. Она гуляет по паркам, вдыхает свежий воздух полной грудью, наблюдает за пробуждением природы, посещает галереи, длиннейший список которых заблаговременно подготовлен еще в Питере, и… встречается с Адамом.

С момента знакомства Евы с профессором Шиллингом в Мюнхене осенью прошлого года, девушка хоть и не спешила признавать свой интерес к его персоне, все же думать о нем не переставала. Даже успела изучить на просторах интернета всю доступную информацию о его личности. И самое первое, что ее сильно увлекло и поразило, – имя галантного джентльмена – Адам.

«Неужели это просто совпадение? Наши имена идеально сочетаются, с той лишь разницей, что я не предложу Адаму запретный греховный плод, – думала Ева, – я подарю ему нечто большее».

Не менее сильно вызывала интерес и увлекала девушку и биография профессора со всеми научными достижениями и регалиями. Он казался ей необычайно умным, талантливым, несравненным лидером в деле, которое являлось благороднейшим занятием во все времена. В неизменном белом халате, Адам спасает миллионы жизней, полностью отрекаясь от земных потреб. Спасает мир безвозмездно. Именно такой образ доктора-героя поселился внутри Евы после прочитанного о нем в интернете.

Тем временем профессор Шиллинг выступал перед внушительной группой студентов в одной из аудиторий медицинского университета Шарите в Берлине.

– Генная терапия является лучшим примером историй успеха 21 века. О долгожданной генной революции свидетельствуют более тысячи клинических испытаний в этой области, которые проходят за последние несколько лет, – как всегда очень эмоционально и в приливе импульсивности и необычайно сильного темперамента вел лекцию доктор Шиллинг. Восторженный дух страсти царил в пространстве университетского зала настолько плотно и энергично, что не мог обойти стороной ни единого слушателя. Аудитория, раскрыв рты, не имея ни малейшего шанса на спасение, полностью растворилась в повествовании Шиллинга. А тот, увидев такую ответную реакцию, еще больше вдохновляясь, продолжал:

– Итак, в 2003 году Китай стал первой страной, которая одобрила генную терапию под названием «Гендицин» для лечения рака головы и шеи. В 2011 году, после положительных рекомендаций России, получил путевку в жизнь препарат «Неоваскулген», для борьбы с заболеваниями периферических артерий. А в 2012 году, Европейская комиссия дала разрешение на использование препарата Glybera от uniQure, для лечения крайне редкого заболевания – «Дефицита липопротеинлипазы».

– Профессор Шиллинг, позвольте задать вопрос, – из глубины аудитории поднялся молодой студент и, не дожидаясь разрешения, продолжил: – Согласно общедоступной информации, ваш репорт о клинических исследованиях в области генетической инженерии в 2011 году отвергнут Европейской комиссией из-за обнаружения веских улик плагиата. Медуниверситет Шарите не придал делу огласки и сделал все возможное, чтобы скрыть начатый вами криминал.

– Мерзавец! Да как ты посмел открыть свой ничтожный рот и осмелился произнести столь вопиюще безответственные обвинения? – завыл в приступе бешенства Шиллинг, лицо и шея которого моментально покрылись красными пятнами, что свидетельствовало о сильном нервном возбуждении. Дрожащими от люти руками, расстегнув верхнюю пуговицу безукоризненно выглаженной рубашки, он судорожно сделал глубокий вдох. – Да кто ты такой, чтобы говорить со мной в таком тоне? Ограниченная и тупоголовая особь! Уважаемые будущие коллеги, простите, но в такой обстановке я не могу излагать ценнейший во всех отношениях научный материал. Пожалуйста, выведите его отсюда!

Тотчас же, как по команде, из первых рядов вскочили трое высоких, крупного телосложения студентов, видимо, страстные фанаты работ Шиллинга. Подбежав к обидчику, осмелившемуся осквернить великое имя светила науки, быстро и ловко, как профессиональные охранники ночных клубов, схватили его и поволокли из аудитории.