Анкету не пришлось в сотый раз заполнять, чему Ева по-детски обрадовалась. Каждый раз, встречая новых людей, девушка не переставала удивляться их высокому уровню владения английским языком. «Скорее всего, в школах Германии очень строго и ответственно подходят к преподаванию иностранных языков», – пришла к выводу Ева. К вопросу более углубленного изучения английского языка она сама пришла на втором курсе университета, когда ей повезло устроиться на работу в турагентство и довелось напрямую общаться с иностранными поставщиками.

Сидя в приемной и листая немецкие научные журналы, она могла смотреть только на картинки, поскольку немецкий текст был ей непонятен. Перед глазами возникла цветная картинка с изображением ДНК. Разноцветная спираль настолько обворожительно смотрела на Еву с глянцевого журнала, что девушка полностью погрузилась в ее изучение и не услышала, как фрау секретарь строго, по слогам, произнесла ее имя.

– Мисс Вал-та-са-ро-ва, прошу! Вас ждут, проходите, – и легким взмахом руки указала на внутреннюю дверь в приемной. Ева очнулась от сна ДНК и двинулась в указанном направлении.

– Добрый день, – успела застенчиво, чуть слышно произнести Ева, увидев за громадным письменным столом задумчивое, серьезное лицо брюнета. «Хм, я представляла берлинского профессора седым, в очках и гораздо постарше… Все вокруг только и твердят, что Шиллинг – всемирно признанный эксперт в области нейрохирургии. И действительно, в Германии все известные профессора уже в возрасте, ну, по крайней мере те, которых мне довелось здесь увидеть», – секундная мысль успела проскочить в голове Евы.

– Добрый день, будьте добры, присаживайтесь, – послышался низкий тембр с едва уловимой хрипотцой. Звук мужского голоса моментально пробежался по телу девушки, оставив за собой мурашки на коже – реакция, неконтролируемая человеческим сознанием. Ева покраснела моментально, на доли секунды ей представилось, что чрезмерная чувствительность ее кожи не останется незамеченной, и это показалось ей постыдным.

– Вы ведь говорите по-английски? – слегка замешкавшись, спросил господин с серьезным выражением хоть и достаточно зрелого, но очень свежего лица. У него были карие, глубоко посаженные бездонные глаза, из которых исходила некая тайная ухмылка, или даже тот дьявольский огонек, присущий еще тем искателям приключений.

– Да, немного. То есть я легко понимаю обычную речь, – растерянно ответила Ева, прикусив нижнюю губу. Обычно она не испытывала стеснения перед докторами, за последние пять лет привыкнув к ежедневному общению с ними. Сейчас же она чувствовала себя отличницей, которая впервые не выполнила домашнее задание и была поймана с поличным строгим учителем. И тот факт, как казалось самой Еве, что отвечала и вела себя она крайне нелепо, стеснял ее еще больше.

– Мисс Ева Валтасарова, насколько мне известно, вы согласны участвовать в научном исследовании, за что я и мои коллеги вам очень признательны, – уже гораздо увереннее продолжил доктор. – От вас требуется лишь проходить плановое обследование в клинике Шарите каждые шесть месяцев. То есть с этой целью вы должны прилетать в Берлин, а не Мюнхен. Надеюсь, вы не успели навсегда потерять свое сердце в Баварии? А то Берлин не любит грустных туристов, – растянув губы в улыбке, профессор шутливо помахал указательным пальцем.

– Спасибо! Да нет, что вы?! Я только рада помочь, – Ева собрала все силы, чтобы казаться как можно серьезнее. Ей очень хотелось быть таковой, или хотя бы смотреться со стороны, только бы разворачивающийся внизу живота сладостный трепет не заметил никто. Особенно он! Как и любой эмоциональный человек, Ева воспринимала окружающий мир через призму своих чувств, и была уверена, что посторонние также чувствуют происходящее внутри нее. Как, почему и по каким причинам она начинала испытывать неловкость, трепет, дрожь по всему телу и даже испуг девушка объяснить не могла. Слишком уж быстро и расплывчато все это происходило.

– Я имел возможность ознакомиться с вашим случаем в прошлом году на Европейской конференции новых технологий прочтения ДНК. Коллега из Мюнхена привел ваш прецедент как результат ошибочного понимания ДНК и реальную возможность так званой перезагрузки того… – на этом месте Шиллинг сделал паузу, задумчиво опустил взгляд в стол и на пару минут застыл в такой позе.

Неожиданная заминка Еве пришлась по душе. Воспользовавшись тишиной, она успела немного успокоиться. Мандраж постепенно ушел, сердцебиение возвращалось к обычному ритму. Стабилизировав состояние, девушка с большим любопытством начала изучать собеседника. Сейчас он показался ей еще мужественнее, интереснее и более располагающим к себе, чем это было пару минут назад, когда она впервые с ним поздоровалась. Легкая небритость, слегка растрепанные темно-русые волосы, густые черные ресницы и несколько морщин, которые, как ни странно, придавали его лицу выразительности и вместе с тем подчеркивали его ум. Можно ли понять эмоциональный мир человека, не глядя ему в глаза? Скорее всего, нет, ведь именно глаза выдают бурлящие внутри чувства, а не морщинки между бровей. При открытом, веселом и легком взоре те же морщинки кажутся узором, который возник на лице после долгих лет смеха. И наоборот. При унылом, тусклом и подавленном взгляде морщинки между бровями символизируют отпечаток горя, либо признак скверного характера.

Когда Адам Шиллинг наконец поднял глаза, чтобы продолжить диалог, он неожиданно оторопел от проницательного взгляда юной особы напротив. Пациентка смотрела на него изучающе и даже вроде как перестала моргать. Перед ним предстала задумчивая, симпатичная шатенка с несколько бледным цветом лица и большими выразительными карими глазами. Весь ее облик напоминал мраморную статуэтку. «Все русские утонченные, как балерины. Внешность ангела с гордым подбородком», – охарактеризовал Шиллинг свою новую знакомую. Вообще говоря, ему было несвойственно задумываться о внешности своих пациенток, разве что, чего скрывать, доводилось восхищаться некоторыми студентками. Объяснялось это довольно просто: по большей части его пациентками были дамы среднего возраста с онкологией, тогда как среди студенток встречались настоящие красавицы.

– Некоторые мои коллеги посвятили всю жизнь изучению макромолекулы Дезоксирибонуклеиновой кислоты. На сегодня нам известно много такого, что еще 20 лет назад казалось недоказуемой теоремой без каких-либо шансов на применение. Но в то же время перед наукой стоит еще много задач, которые нужно понять, найти и доказать… – профессор со всей присущей ему страстью хотел было уже отдалиться от повестки дня их встречи и приступить к чтению научного доклада, тем более что в ораторском мастерстве Шиллингу не было равных. Разве что для лучшего эффекта в данном случае не хватало сцены. Даже тембр его голоса набирал иных обворожительных оттенков, когда тот выходил на подиум перед студентами, либо читал доклады на конференциях. Адам обожал публику и признавался открыто, что он жив, пока у него есть слушатели. Его тираду прервал телефонный звонок, ответив на который, доктор расстроенно объявил Еве об окончании приема.

В небольшой комнате недорого отеля, который служил Еве домом во время пребывания в Мюнхене, она приступила к чтению книги эпохи Наполеона.

Париж предстал безумно прекрасным городом любви, страстей, победы и красоты. Книжное описание «столицы столиц» с ее шумными проулками, ведущими к собору Нотр-Дам-де-Пари, ночной улицей Риволи, величеством Лувра и революционным духом времен Бонапарта умопомрачительно подействовало на молодую одинокую девушку. И в дешевом, но по-немецки комфортном, гостиничном номере надолго воцарилась романтическая атмосфера.

После утреннего разговора с новым доктором из Берлина, Ева находилась в очень одухотворенном состоянии с примесью романтического настроения, когда хочется читать истории исключительно про могущественные подвиги и неземную любовь. Перепадам своего настроения девушка особого значения не придала. Если бы большую часть своего времени она не проводила в одиночестве, то наблюдательные подруги смогли бы оценить ее порхающее состояние, причиной которому может быть лишь внезапно нахлынувшее большое и светлое чувство.