Сердце забилось так, что, казалось, вот-вот разорвётся в груди или проломит рёбра и поскачет рядом. Сириус наобум свернул в зелёный коридор. Ноги утонули в высокой траве. Он споткнулся, согнулся, но устоял и припустил с удвоенной силой. Впереди мелькнула чья-то спина, а в соседней аллее закричала Рита. Схватившись за какую-то ветку, Сириус дёрнул её на себя и сразу же оторвал от избытка скакнувшего в крови адреналина. Он нёсся по лабиринту, не разбирая дороги и сжимая ветку, как будто она была волшебной палочкой. Если чудовище схватит его, то она не поможет. Тварь превратит его в живой кокон и выпьет из него все соки.

Стена, стена, стена. Сириуса заносило на поворотах. Спина нещадно болела. Он орал как безумный. На него налетел Питер и повис на руке. Теперь они оба орали. Оба бежали. Спотыкались, хватали друг друга и бежали дальше.

— Давай, давай! — завопил Сириус охрипшим голосом. Что-то плюхнулось ему на голову, будто жук, сорвавшийся с ветки, и заелозило в волосах, но ему было плевать. Он не мог отряхнуться, не мог остановиться, не мог перевести дыхание. Блэк боялся обернуться и увидеть стелющийся над землёй чёрный саван — плащ без тела внутри. Но тот напал не сзади, а выскочил откуда-то слева. Сириус чуть не врезался в его раскрытые «объятия». Он упёрся пятками в землю, чтобы затормозить, однако чудовище неожиданно свернулось, завизжало. Его объяло пламя. Сириус пролетел мимо скрючившейся в агонии твари, начисто забыв о Питере, но Хвост был рядом и рывком потянул Блэка за рукав, разворачивая к проёму в живой изгороди, где виднелось крыльцо особняка. Выход! Раздался треск, и хватка Питера исчезла. Хвост с белой тряпкой в руке — частью рубашки Сириуса — первым выскочил из лабиринта. Проламывая ограду, на участок перед домом вывалились Регулус и Вэнс. Как им хватило силы пробить дыру в стене? Они же оба весят, как голова Хагрида! Но детали не были важны. Не сейчас.

Сириус припустил к красной двери, бросив взгляд на брата. Выражение чистого ужаса в глазах Регулуса заставило поднажать. Они столкнулись на ступенях крыльца, кто-то наскочил сзади. Все упали, как кегли. Питер распахнул дверь и вслед за опередившей его Вэнс юркнул в дом. Слава Мерлину, не закрылся, как в норке! Сириус на четвереньках вскарабкался по ступенькам, воя от боли в содранных пальцах. Порог. Хлопок. Дверь. Блэк прижался спиной к ней. С него лил пот. В ногах копошились, путаясь в мантиях, Рита и Снейп. Он даже не понял, откуда взялась Скитер.

— Отойдите подальше! — вскричал Регулус, обзаведшийся внушительной коллекцией царапин на лице, руках и шее.

Сириус отшатнулся в сторону, ударившись о стену и отдавив пальцы Северусу. Клубок из рук и ног распутался. С бешеными глазами шестеро волшебников уставились на красную дверь особняка, на окошко, через которое проникал тусклый солнечный свет, образуя бледно-жёлтый островок на полу прихожей.

— Ч-что это было?! — воскликнула Скитер, покачнувшись. Сириус испугался, что она может упасть в обморок, и поспешил вперёд, намереваясь поймать её. Она шлёпнула его по руке. — Я в порядке, герой. Это туфли. Я оступилась, вот и всё. Дурацкая обувь!

Если честно, он вообще не понимал, как она могла в ней бежать и оказаться в доме одновременно с ним.

— Я не привыкла освещать криминальную колонку и зверские убийства, но нет ничего, с чем бы я не справилась. Перед тобой не какая-то сопливая девица, что валится с ног от вида… так что это вообще было?

— Смеркуты, — прижав руку к груди, просипел Снейп.

— Вы видели… он просто… он мёртв, да? Гилдерой…

— Да, Эмс, — прошептал Сириус, потерев осипшее горло. — Я видел.

*

Они не разговаривали, не пили и не ели. Первый час шесть человек просто сидели в гостиной и смотрели друг на друга, в потолок, в пол… Это было правильно — молчать, но долго это продолжаться не могло. Сириус пошёл наверх. Дурацкая мысль, что теперь в школе стало больше людей, способных видеть фестралов, промелькнула в мыслях, не задерживаясь. Обычно богатое воображение на этот раз прикусило язычок, и это тоже здорово. Он на автомате прошагал по длинному изломанному коридору, загребая носками туфель складки на ковре, свернул в ванную комнату…

Оказавшись перед зеркалом, Сириус подумал, что классно бы смотрелся в рубашке без рукавов. Он походил на рокера — неприлично лохматого парня в рванине с тёмно-каштановой копной на голове. Ему бы гитару… Волосы лезли в глаза — они сильно отросли с тех пор, как огненный цыплёнок дохнул ему в лицо на уроке ЗОТИ. Сириус отращивал волосы назло матери — ей не нравились его «патлы», но сейчас и сам был бы рад их укоротить. Они мешали ему в лабиринте, так что напомнить о необходимости подстричься взялось чувство самосохранения.

Сириус достал из встроенного в стену шкафчика аптечку. Увы, лекарства в ней уже никуда не годились. Ничего полезного, за исключением пары рулонов бинта и пачки чудесного пластыря. Упаковка, на которой был изображён плачущий пацан, шлёпнувшийся с парящей рядом с ним метлы, была даже не вскрыта. Сириус пригляделся к нарисованному древку. «Комета-65» — старьё с жёстким сиденьем! Неудивительно, что мальчуган так рыдал. «Кометы» за последние пятнадцать лет не выпустили ни единой годной метёлки.

Сириус отложил пластырь на край раковины, а аптечку убрал за корзину для белья, не сумев всунуть в шкаф — тот буквально на глазах уменьшился в размерах. В этом доме всё было не так. Вот и корзина щёлкнула крышкой, будто крокодильей пастью. Можно подумать, кто-то посягал на грязные носки в плетёном брюхе. Сириус подразнил её снова, используя собственную ладонь в качестве приманки, и внезапно вздрогнул, испугавшись тени на полу — тени собственного рваного рукава. Надо оторвать его совсем! Или повременить и пока что закатать до локтя?

Регулус, возникший у дверного косяка ванной комнаты, потрогал лоб: к жутковатого вида ссадине прилипли волосы. Сириус увидел его отражение в зеркале над раковиной и окинул цепким взглядом с головы до пят. В остальном брат вроде цел. Они оба относительно целы. Чего нельзя сказать о Гилдерое. Вот бедолага!

— Ты скоро? — нетерпеливо спросил Рег.

— Дай поплескаться без нравоучений.

— Тогда уж и землю смой под подбородком.

Сириус ополоснул лицо и издал громкий и совершенно неубедительный смех.

— Ты беспокоишься о том, как я выгляжу?

— Мне всё равно, но раз уж ты упомянул… Тебе ничего не стоит сойти за водяного чёрта.

— Мы оба выглядим, как водяные черти.

— Да уж, — вздохнул Регулус, безуспешно пытаясь пригладить чёлку.

Сириус брызнул на него водой, и тот возмущённо ахнул, не успев увернуться.

— Ты чумазый, как садовый гном, Рег! — довольно сказал Сириус. — Но так ты стал больше походить на человека. Парадокс.

— Иди ты.

— В общем, я хочу сказать спасибо, — произнёс Сириус, комкая в руках тряпку, которую провозгласил полотенцем. Он уступил место Регу, нарочно оставив пластырь на видном месте.

— Кажется, я уже в лабиринте ответил тебе «пожалуйста», и когда ты успел умыкнуть ножик деда?

— Ха-х! Бабушка Мелания по-прежнему винный буфет от него запирает? Ведёт борьбу за трезвость?

— Угу, — смыв грязь с лица и рук, промычал Регулус и покосился на упаковку с плачущим мальчишкой. — Она всё заклинания новые выискивает, потом на замки накладывает, а палочку деда прячет. Папа их втихаря для него открывает.

Сириус покачал головой, пряча улыбку. Иногда он скучал по некоторым странностям родственничков.

— А как на это смотрит мама?

— Ей лучше не знать.

Сириус хохотнул.

После долгих раздумий Регулус всё-таки открыл пачку пластыря, и мальчик на ней тут же перестал плакать. Рег наклеил на лоб телесного цвета полоску и придирчиво осмотрел себя в зеркале — как будто на светский вечер к Розье собирался, честное слово. Заметив пристальный взгляд, младший брат повернулся к Сириусу и протянул упаковку.

— Тебе надо?

— Шрамы украшают мужчин! — гордо ответил Сириус и пощупал кончиком языка прокушенную губу. Впервые в жизни он настолько испугался, что даже не почувствовал, как поранился, как получил порез над правой бровью и набил шишку на локте, как с вывихнутым суставом на пальце поворачивал дверную ручку. У него на глазах погиб человек. Гилдерой, конечно, был той ещё занозой в заднице, но он не заслуживал такого. Никто не заслуживал.