Взяв шлем, я выдохнул и не смог вдохнуть. Паника захлестнула меня. В баллоне кончился воздух. Я запаниковал, респираторный центр усиленно посылал импульсы на вдох, а его не было. Удушье сжало горло, но я вспомнил, что воздух с уменьшением глубины расширяется. Я заработал ластами. Всплыл на пару метров и получил такую вожделенную струю газа. Поискав, я нашёл клапан резерва и дёрнул его. Манометр кивнул стрелкой, показывая, что дополнительный объем воздуха получен. Уже спокойно я погрузился к самому дну и включился в запасной аппарат.

Теперь надо было найти лодку. В состоянии паники я потерял ориентиры и направление, откуда приплыл. Благо водная гладь была достаточно близко. Я начал процесс всплытия. С верёвкой было бы легче, но я и так шёл к поверхности спокойно, не особо экономя воздух, продувая организм. Главное это не всплывать раньше пузырьков выдыхаемого воздуха.

Всплыв, я покрутил головой и обнаружил свою шлюпку. До неё было далеко, но достижимо. Погрузившись всего на пару метров, я поплыл к своему спасительному «плоту».

Вернувшись к берегу и пришвартовав лодку у причала, я сдал снаряжение служащему, а сам отправился в своё бунгало, чтобы спокойно рассмотреть находку. Завёрнутая в полотенце она буквально жгла мне руки.

– Господин Понски! – Позвал меня служащий гостиницы.

– Да.

– Звонил ваш коллега, господин Лигон и очень просил с ним связаться.

– Спасибо, вы очень любезны. Я обязательно ему перезвоню.

Зайдя в своё бунгало, я проверил телефон и увидел, что Лигон действительно набирал меня несколько раз. Странно, что такого срочного произошло? Я сначала хотел его набрать, но мой взгляд скользнул по шлему и я обо всем забыл. Шлем как жемчужина сверкал на кровати, выкатившись из полотенца. Он манил меня. Я даже почувствовал, как меня в буквальном смысле тянет к нему, как опилки к магниту. Давление было не сильным, но настойчивым. Не выдержав такого притяжения, я присел на кровать и стал рассматривать находку. Я такого никогда не видел. Он выглядел как шлем стратосферных пилотов, но в его конструкции я видел явно не наши технологии. Символы, нанесённые на него, были мне незнакомы. Они не принадлежали к известному мне языку. Что самое удивительное, он работал. Лампочки внутри шлема весело перемаргивались, будто на коммуникационном узле.

Заворожённый я держал его в руках. Вдруг он сам собой развернулся, так чтоб я мог его правильно одеть. Это ещё больше меня поразило. Мои локти приподнялись, занося шлем над головой. Я зажмурился и одел его. Меня пробило лёгким разрядом тока, от чего я потерял сознание.

*****

Очнулся я вечером. Посмотрел на шлем. Он спокойно лежал на соседней подушке. «Странно, я точно помню, что одел его, но я совершенно не помнил, как снимал его» эта мысль привела меня в состояние лёгкой паники, но я быстро справился с собой. «Наверно я снял его, когда уснул от переутомления. Видимо мне было неудобно, я просто снял его и не запомнил это так как спал» вот так это и было.

Я взял телефон и просмотрел вызовы. Новых звонков не было, и я вызвал Лигона.

С Понски я встретился утром.

– Привет. Что случилось? Я примчался как смог.

– Да собственно ничего непоправимого не случилось. Мы нашли интересные обломки, и шеф решил послать нас обоих, чтоб мы сложили своё личное и непредвзятое мнение. Я уже осмотрел обломки и сейчас иду в лабораторию. Сходи пока в ангар и сам все посмотри. Вечером обсудим наши впечатления.

– Хочешь услышать моё мнение?

– Да. Каким бы фантастичным оно не было. В этом случае очень важна независимая и объективная оценка, не навязанная другим человеком. Увидишь сам, ты поймёшь меня.

– Ладно, я уже весь сгораю от любопытства. Где это?

– Третий ангар.

– Тогда до ужина, я пошёл.

*****

Вечером, сидя в столовой, я поджидал Понски. Мы несколько раз сталкивались в коридорах, в течение дня, но оба были заняты своими проблемами и интересами. Раз решили обсудить все вечером – нечего время тратить на охи и вздохи.

Он появился, сразу метнулся к раскладкам с едой, и лишь нагрузив поднос, как в голодный год, поискал меня, нашёл и приземлился за мой стол.

– Скажу пока одно – я в шоке.

– Я тоже.

Минут десять он жевал. Открыв банку пива и сделав пару глотков, продолжил.

– Это бесспорно летательный аппарат, неизвестного происхождения. Явно боевая машина. Жаль, что полностью разрушенная, но как по мне пушку можно восстановить и правый двигатель не сильно пострадал. Пара мелких двигателей ориентации вообще исправна. Правда, они не особо интересны. Ничего нового у нас почти такие же. Сплавы очень интересные, композитная броня тоже неплоха. Все можно повторить. Вот причина его разрушения мне непонятна. Такое впечатление, что произошёл взрыв изнутри и часть аппарата выгорела. Интересно, где его питающий модуль? Такое впечатление, что он его потерял ранее, не в атмосфере. В хвостовой части радиационный фон очень высокий, как от действующего реактора. Но, ни на месте крушения, ни в атмосфере не наблюдается радиоактивного повышенного фона. Также по комплекту запчастей явно не хватает его значительной части.

Далее. Техника создана существами с похожим как у нас строением тела.

– Как у нас?

– Ну, как у нас теперь. Это явно гуманоиды. Часть, что упала в море, нашли? Там мог быть пилот.

– Нет ещё. Это океан, из данных у нас только телеметрия траектории падения. Данные очень приблизительные. Если налетит шторм, то все занесёт илом, и мы вообще ничего не найдём. Площадь поиска огромна. А почему ты решил, что они гуманоиды?

– Я осмотрел остатки кресла пилота. Присутствуют явные следы кислорода в трубках жизнеобеспечения. Далее я обнаружил частицы тканей пилота. Это в основном пот, чешуйки кожи, пара капель крови и слизистых выделений. Одна из вспомогательных капсул уцелела и в ней есть явный отпечаток тела человека. И самое прямое доказательство – это наличие мед-автомата. Когда сняли его экран, и подсветили его вторичными электронами, высветилась фигурка человека.

– Что скажешь ты?

– Я пришёл к тем же выводам. Тело пилота очень похоже на наши, вот эти тела. Это меня очень смущает. Я тоже нашёл частицы генетического материала – пару волос с целыми луковицами. Мы провели сравнительный анализ, и я скажу больше – их тела очень близки генетически. Просто пугающе близки.

– Тогда об этом надо доложить полковнику и чем быстрее – тем лучше.

– Согласен. Мы уже сложили собственное мнение, наша задача выполнена. Предлагаю сесть на мою машину и по очереди её вести, чтоб к утру быть в Ридере и успеть до утреннего доклада.

– Лучше поедем двумя машинами. Сейчас заверну еды на дорогу и в путь.

– Я выправлю нам командировочные, давай своё предписание. Жду тебя у машины.

Инспектора прибыли наверно ранним утром, так как оба сидели в моей приёмной, когда я прибыл на службу. Судя по количеству чашечек на столике, они просидели не менее пары часов. Понимая, что они специально прибыли так рано не просто из служебного рвения я сразу же пригласил их в кабинет.

– Господин полковник, – начал Лигон, – данные первичного осмотра подтвердились, и я могу смело утверждать, что это боевой космолет способный к полётам меж звёзд. Управлялся он пилотом генетически очень близким с аборигенами этой планеты. Все подробности и данные анализа, что были готовы к вчерашнему вечеру на этом носителе. – Он протянул мне внешний диск-накопитель. – Копии этих данных есть только в лаборатории на полигоне.

– Вы точно уверены в принадлежности пилота к этому виду?

– Совершенно уверен. Инспектор Понски пришёл к тому же выводу совершенно другим путём. Перед отъездом мы обсудили данные полученные нами. Мы проводили оперативные работы независимо друг от друга, и наши выводы совпали по всем пунктам, без исключений.