— Эй! — крикнул кто-то за его спиной — высокий мужчина, выглядевший худым и усталым. Его одежда обвисла на теле, он тоже был голоден. — Какого хрена ты делаешь здесь!

Гарри проглотил проклятие, стиснув зубы. Он знал, что было глупо выходить днем. Он знал, что должен был дождаться ночи, как всегда.

— Ничего! — сказал Гарри, повысив голос и округлив гласные. Другого акцента у него никогда не было. — Я ухожу уже…

— Нет, черт возьми! — крикнул мужчина, с блестящими остекленевшими от голода глазами. Гарри выругался, карабкаясь по разбитому камню и разбитому стеклу в заднюю часть магазина. Мужчина закричал, бросаясь в погоню. Он побежал, мужчина погнался за ним.

Воздух был пыльным и вонял плесенью после дождя на прошлой неделе. Полки были голыми, старое дерево, на котором когда-то висела свинина, теперь было пустым. Это была дурацкая попытка найти что-нибудь поесть, даже желудок согласился. Он выбрал неудачно и действовал в отчаянии, и теперь его преследователь искал свою добычу.

Гарри снилось, что он бежит, что за ним гонятся. Он сумел пробраться в заднюю кладовую, выскользнув через главный вход и устремившись на свободу под открытым небом. По разбитому стеклу, где стена, которая провалилась, дала ему вход.

— Нет, ты, маленький вор! — закричал мужчина, схватив его, и Гарри закричал в ответ. Стекло впилось ему в кожу, пронзив лицо. Он нашел банку бобов в дальних развалинах, спрятанную под полкой, рядом с которой он прятался. У него в сумке была еда, и над ним склонился голодный полубезумец.

— Отдай мне что ты, черт возьми, взял! — крикнул мужчина, прижимаясь бедрами к его бедрам. Паника, отчаяние — пальцы Гарри переплелись, и перед глазами замелькали ужасные видения.

— Нет! Отвали! — крикнул в ответ Гарри, отчаянно дергаясь, чтобы оттащить его. У него не было ни ножа, ни оружия, стекло было слишком маленьким, чтобы что-то разрезать.

Глаза мужчины стали еще более голодными, в них появилась иная ярость. Пальцы Гарри приземлились на кусок кирпича, отломанный от стены.

Он взмахнул рукой, слабой и тонкой, но булыжник дернулся с силой. Осколок гранита, оторванный от обломков, столкнулся с черепом мужчины.

Человек обмяк, кровь брызнула и продолжала скапливаться с такой скоростью, что первым беспокойством Гарри было о том, что он раздавил свою банку бобов.

Он сумел встать на колени, истекая кровью, и холодным отстраненным взглядом понял, что голова мужчины была раскроена. Его мозг был мокрым, красно-белым, как белый жир на животе крупного рогатого скота, висящих на крюках.

— Нет! — закричал Гарри, онемев от ужаса. — Очнись… О Боже, я не хотел так… Очнись! Очнись!

Глаза мужчины остекленели и смотрели в разные стороны. Его мозг сочился, как мясной фарш, слюнявя мостовую.

— Очнись, — сказал Гарри, дыша слишком быстро, так как рыдания вырывались из глотки. — Я … Я не хотел этого…

Руки у него тряслись. Он не мог дышать.

Я не хотел тебя убивать, — сокрушенно подумал Гарри. Теперь я убийца.

Теперь я убийца.

Гарри было двенадцать.

Гарри наклонился, и его вырвало желчью на разбитый булыжник.

Он был так голоден.

***

Он открыл глаза. Каждый дюйм его тела был покрыт ледяным потом; покрывало на кровати было скручено вокруг него, как смирительная рубашка; он чувствовал себя так, словно проклятие крови Тома примерила и на его череп.

Гарри застонал, шлепая по боковому столик рукой в поисках очков. Ночь была тихая, даже мальчик с больным животом притих.

Гарри пошевелился, его дыхание было прерывистым, а сердце трепетало от ужаса. Сон был…нет, кошмар был ужасен. Совершенно отчаянный. Он никогда не испытывал ничего подобного раньше, не в таких тонких деталях.

Низкий скулящий звук заставил Гарри раздвинуть ширму. В темноте было плохо видно, но ближайшая к нему кровать была заполнена извивающейся фигурой. Скрытое тонким одеялом, так как большое было сбито набок. Подушка тоже лежала на полу.

— Том? — резко прошептал Гарри, чувствуя себя очень встревоженным при виде того, как другой мальчик слегка скривился. Неловко напряженный, дрожа так мелко, что Гарри почти пропустил это. — Том?

Том проснулся с пронзительным криком, ударив кулаком по телу так внезапно, что Гарри чуть не попал под удар. Том рывком принял сидячее положение, тяжело дыша и схватившись за голову.

Гарри тоже чувствовал боль в черепе. Том, однако, выглядел почти на грани крика.

— Ты…? — спросил Гарри, замолчав, когда понял, что он не задыхается.

Том всхлипывал, из горла вырывались задыхающиеся вздымающиеся звуки. Наверное, было больно.

— Иди спать, черт возьми, — прошипел Том, сжимая в кулаке занавеску, чтобы задернуть ее.

Гарри долго не спал, нервничая.

========== Ordo Salutis* ==========

Комментарий к Ordo Salutis*

Прощу прощение за долгую проду! Переводчик начал учить третий язык и его голова скоро взорвется🤪

*С лат. - Порядок спасения. Разработан в протестантской теологии 17 века и отмечает последовательность ступеней совершенствования человека. Основой для расширенного понимания порядка стала интерпретация фрагмента из Деяний апостолов (Рим. 8:29)

Интересное чтиво, почитать поподробнее можно тут https://www.monergism.com/thethreshold/articles/onsite/qna/ordosalutis.html

От автора:

Глава, где Крина представляет из себя больше, чем все думали, а у Тома очень нехороший день.

Примечания от автора:

Внимания! В этой главе может быть нелицеприятное содержание!

Гарри проснулся задолго до того, как начали щебетать птицы. Несмотря на то, что он едва осознал это, он сразу почувствовал напряженную атмосферу и услышал приглушенные голоса спорящих.

Гарри медленно отодвинул свою ширму и округлил глаза от удивления, увидев чопорную и прямую фигуру Крины Димитриу, стоящую в ногах кровати Тома Риддла.

— Э-э, зздравствуйте, — сказал Гарри, нащупывая очки. Он бросил взгляд на часы. — Сейчас шесть утра?

— Часовые пояса — у меня уже около семи, — без колебаний ответила Крина.

Ее большой меховой плащ отсутствовал, сменившись более тонким меховым одеянием, которое выглядело не менее нелепо. Гарри разглядел что-то похожее на отдельные норковые шкурки, сшитые вместе по всей длине. Оно, должно быть, стоило целое состояние, хотя Крина, казалось, не выглядела нуждающейся. Гарри задавался вопросом, были ли другие вещи в ее жизни столь же странными — был ли у нее целый гардероб, заполненный только мехом?

— Оу, — сказал Гарри. Его разум все еще не до конца проснулся, борясь с такими примитивными действиями, как говорить или составлять слова в предложения. — Я…

Гарри внезапно осознал, что под простынями больничного крыла на нем только боксеры. Крина Димитриу, вероятно, была старше профессора МакГонагалл, но Гарри все равно не мог не почувствовать себя невероятно неловко. Говорить с кем-либо, обладающим властью и авторитетом, будучи в нижнем белье, как правило, вызывало у него дискомфорт. Это было печально, учитывая, как часто это происходило.

— Не обращай на меня внимания, — сказала Крина, и в ее голосе прозвучало что-то такое, чего Гарри не мог распознать. Скорее всего, из-за приглушенного разговора перед тем, как он проснулся. — Простите, я на минутку …

Крина порылась в маленьком мешочке на боку и вытащила горсть темных шпилек, которые разложила по кровати Тома. Мальчик ничего не сказал, спокойно глядя на свои ноги, и Крина начала закручивать и закреплять волосы. Ее волосы не были… длинными, но Гарри всегда видел ее в какой-то официальной одежде или, по крайней мере, в профессиональной рабочей одежде, которая никогда не соответствовала стандартам, которые Гарри знал. У тети Петунии случился бы сердечный приступ при одной мысли о Крине.

Она воткнула в волосы последнюю шпильку, которой не хватило, чтобы собрать их в настоящий пучок. Гарри удивился, почему она не использует магию, чтобы заплетать волосы, но Крина, как правило, подходила к вещам на удивление маггловским образом. Гарри посмотрел на Тома, который, казалось, ничуть не встревожился и не обиделся.