— Что ж, — проворчал Грюм, фыркнул. — Если ты хочешь играть в права, тогда хорошо. Понимаешь ли ты, что, так как ты не должен существовать тут, ты не имеешь никаких прав?

— Философия-это мой интерес, — резко начал Том. — Ваши ошибочные представления о законности не отменяются из-за отношения, которое я получаю в настоящее время.

— Громкие слова для сопляка, кричащего на кокни, который ещё даже пороху не нюхал.

— Какое счастье для вас, что я не ожидал, что стану жертвой незаконной ритуальной магии.

Грюм слегка фыркнул и почесал лицо.

— Ты самоуверенный, да?

Том ничего не ответил.

Дверь с грохотом открылась. Кто-то завалился внутрь, неуклюже зацепившись за край стола, прежде чем промахнуться и упасть дальше. Крик, вспышка пурпурного цвета, а затем женщина высунула голову из-за края двери.

— Привет! — закричала она радостно, и её волосы прямо на их глазах стали ярко-синими. — Меня зовут Тонкс! Ого, где ты его нашел, Грюм?

Том ощетинился, его глаза скользили по ее разноцветным волосам.

— Метаморф, — заговорил Том низким мурлыкающим голосом, в котором слышались шум и помехи. Он говорил, как уличный кот. — Очень приятно, раньше мне никогда не доводилось находиться в такой компании.

Брови Тонкс поползли вверх, а губы сложились в маленькую букву «о». Грюм тихо фыркнул.

— Аврор Тонкс, — махнул Грюм в сторону другого незанятого места. — У нас временнОе возмущение. Мокрая мечта Отдела Тайн во плоти.

Брови Тома слегка дернулись, Тонкс бросилась на незанятый стул.

— Приветули! — она возбужденно села, — Временнóе вощмущение! Как здорово, из какого ты времени?

— 1942 год, — проворчал Грюм, дважды постучав по столешнице. — Сентябрь. Не только годовое перемещение, но ещё и на все лето.

— Что ж, это необычно, — признала Тонкс, глядя широко раскрытыми глазами и быстро моргая. — Но путешественники во времени это всегда необычно. Ты ужасно выглядишь! Ну, я имею в виду, что ты, вероятно, обычно отлично выглядишь, но сейчас ты выглядишь немного голодным.

Том медленно моргнул и скрестил ноги.

— Я прошу представителя Министерства для всех дальнейших обсуждений.

Лицо Тонкс вытянулось. Она посмотрела на Грюма, у которого было такое же неуверенное лицо.

— О, значит, я был прав. — продолжал Том, не переводя дыхания. — Возможно, вы авроры, а может, и нет. Вы бежите от независимой организации, которая каким-то образом случайно нацелилась на меня. Руническая магия запрещена, но вы уже знакомы с руническим раскладом, который я видел до того, как вы затащили меня сюда. Интересно, если бы я нарушил надзор, как быстро чиновники министерства начали бы расследование и обнаружили ваш маленький эксперимент?

Грюм хлопнул рукой по столу. Никто не подпрыгнул.

— Ты знаешь чертовски хорошо, что магия надзора была снята в возрасте 11 лет в 40-е года, — холодно прорычал Грюм. — Твоя угроза может сработать для любого, кто не разбирается в деятельности министерства, но, по нашему опыту, ты чертов сопляк.

Глаза Тома метнулись к столу, где лежала рука Грюма с оторванными пальцами.

— О, да. Я вижу вы эксперт.

Тонкс поперхнулась воздухом и так сильно покраснела, что ее волосы тоже стали красными.

— Дерзкий, — тихо проворчал Грюм; с каждой секундой он выглядел более раздраженным.

— Итак, — оправилась Тонкс, хотя голос ее слегка дрогнул. — У меня есть … несколько вопросов, которые, ты знаешь, просто для того, чтобы …

— Полное имя? — практически крикнул Грюм.

Нижняя губа Тома слегка скривилась.

— Том. Риддл.

Они уже знали это, но похоже, что Том собирался сотрудничать, так как они все находились в тупиковой ситуации.

— Спасибо, Том! — прощебетала Тонкс, возясь с листком бумаги, который Грюм пододвинул к ней. Она вытащила палочку и повернула ее, чтобы создать перо. Ее язык высунулся из уголка рта, когда она торопливо записала его имя.

— Сколько тебе лет?

Том аккуратно сложил пальцы вместе, лицо его ничего не выражало.

— Пятнадцать лет.

— Примерно одного возраста с нашим проблемным трио.

Тонкс напевала себе под нос, записывая.

— День рождения? Год?

Лицо Тома наконец сморщилось от отвращения.

— 31 декабря. 1927 г.

Лицо Грюма не изменилось, но Тонкс заинтересованно хмыкнула. Она взволнованно улыбнулась, ее волосы слегка вздрогнули.

— Ух ты! — она болтала, как маленький зверек, что-то царапая на бумаге. — Я имею в виду, я знала, что это реально, так как иначе Грюм это все не затеял бы, но это так дико! Хочешь чего-нибудь поесть? Я могу принести тебе попить!

Лицо Тома оставалось спокойным, он не выглядел таким веселым, как Тонкс.

— С тобой хорошо обращались? — спросила Тонкс, слегка наклонив голову. — Миссис Уизли может принести тебе одеяло, если тебе холодно!

Нижняя губа Тома чуть скривилась вниз.

— Это жалко.

Тонкс тихонько фыркнула и снисходительно взмахнула рукой.

— Не хочешь ли после этого принять душ? Ты выглядишь немного покалеченным, что случилось?

Том слегка поерзал на стуле, его лицо было таким же бесстрастным, как и прежде.

— Ты в порядке, приятель? — обеспокоенно спросила Тонкс, тревожно нахмурив брови.

— …Вы задаете мне закрытые вопросы, не относящиеся к обсуждаемой теме. Вы не отвечаете ни на один из моих вопросов, чтобы не передать контроль над этим допросом в мои руки. Вы намеренно пытаетесь обманом заставить меня поверить, что у меня нет никаких проблем, — заговорил Том ровно, прямо глядя на Тонкс. — Это стандартная практика допроса.

Грюм снова фыркнул, затем переместил свой вес. Его стул чуть-чуть скользнул по полу.

— Вау, ты чертовски умен, — сказала Тонкс с легким трепетом. — Я слышала, что должна быть осторожна, но это ужасно. Как ты вообще научился этой мерзости?

Тонкс издала тихий насмешливый звук. Он скрестил руки на груди, тон его был таким же обиженным, как и вид.

— Теперь свободные повествовательные вопросы. Вы собираетесь отклониться от учебника и бросить мне вызов или вы планируете пройти через весь свой маленький контрольный список?

Тонкс моргнула три раза подряд.

— Когда тебя призвали сюда, ты раньше не замечал ничего странного? — кисло проворчал Грюм.

Том улыбнулся, на мгновение обнажив зубы.

— Теперь прямые вопросы. Неужели вы так скоро отказались от своего свободного повествования? Боже, а я-то думал, что у вас есть опыт.

— Я допросил достаточно сопляков, чтобы знать, что ты ничего не добьешься, — прорычал Грюм низким голосом, как большая собака. — Я допросил больше психопатов и убийц, чем ты можешь себе представить, мальчик. Это откровенное невежество во всей его красе.

Глаза Тома смотрели проницательно.

— Неужели? Когда я прибыл сюда, где вы стояли по направлению ко мне? Вы были близко, поразительно близко. Вы признались в незаконном ритуале, который, хоть и выполнили предположительно успешно, но вы совсем не огорчены и не обеспокоены этим фактом. Ваши методы допроса стандартны, но вы не признаете надлежащих правил авроров для расследования или в отношении свидетелей. Мне кажется, я ясно изложил нашу ситуацию, хотя вы, конечно, могли бы кое-что добавить. Мне так ужасно жаль, если я ошеломил вас, не хотите, чтобы я повторил это медленнее? Полагаю, вы знаете, как проводить расследование?

Лицо Грюма потемнело от сдерживаемой ярости. Тонкс в замешательстве разинула рот.

Ухмылка Тома стала еще шире.

— Закрытые вопросы, свободные повествовательные вопросы, прямые и перекрестные вопросы. Очень стандартно. Есть ли что-нибудь еще, что вы можете рассказать мне об этом?

Тонкс смущенно покраснела, узнав последний вопрос как контрольный; последний стандартный инструмент для следственных допросов.

Грюм издал низкий хриплый звук, который, возможно, был звуком его рассудка, медленно вытекающим из отсутствующей глазницы.

— О, Боже, — насмешливо произнес Том. — Звучит очень нездорóво. У меня есть твердые заверения, что миссис Уизли с радостью предложит вам выпить. Разве это не так?