Пальцы Тома Риддла постукивали по незащищенной коже его запястья. Кожа выглядела болезненной, ногти сломаны и покрыты небольшими бугорками.

— К несчастью, — отрезал Том, и едва ли его тон звучал снисходительно. Гарри удивился, как Снейп ещё не овладел этим умением — создавать пугающую атмосферу с помощью одного слова. Грюм устало провел рукой по лицу, в глазнице закатился волшебный глаз.

— Хорошо, теперь сумка, — хмыкнул Грюм, и Том очень плавно потянулся к маленькой боковой сумке на бедре. Обычная холщовая, ничем не примечательная. Довольно маленькая, но хорошо закрепленная сбоку. Гарри мог поклясться, что видел одежду, в которой был Том, раньше, хотя понятия не имел, где.

Том положил ее на стол рядом с собой, не сводя глаз с Грюма.

— Оставь ее, — потребовал Грюм, медленно ковыляя, чтобы отодвинуть сумку подальше, используя кончик своей палочки. Грюм что-то пробормотал, взмахивая палочкой. Сумка слегка осветилась.

— Зачарована, — прорычал Грюм, и Гарри почувствовал, как напряжение возрастало. Том медленно моргнул, без всякого волнения.

Грюм расстегнул молнию, не обращая внимания на маленькую дырочку возле металлических зубцов. Он сунул руку внутрь, широко распахнул створку, чтобы заглянуть внутрь. Что бы ни увидел его магический глаз, это явно было не то, что он хотел найти.

— Хорошо, — резко проворчал Грюм, — иди, приведи себя в порядок. Кухонная мойка. По … Гарри, дай знать миссис Уизли.

— Хорошо, сэр, — Гарри с трудом поднялся на ноги. Его обувь противно скрипнула по полу, но Том Риддл даже не посмотрел на него.

Миссис Уизли очень хорошо восприняла тот факт, что в ее кухне появился незнакомец. Оглядываясь назад, с тем, как часто Гарри появлялся без предупреждения, это, вероятно, не было странным для неё вообще. Как только Гарри объяснил, что Грюм каким-то образом призвал мальчика с помощью клюквы и ленты, она уже игнорировала его и бормотала о завтраке. У Гарри возникло странное чувство, что Том вряд ли обрадуется домашнему тосту.

— Миссис Уизли, я правда думаю, что вам стоит подождать! — Гарри двинулся за ней, стараясь говорить тихо, чтобы не разбудить других обитателей дома. Справиться со всей толпой Уизли всегда было намного труднее, чем с их матерью.

— Ничего подобного, Гарри! -

миссис Уизли мягко шикнула на него и с нежной улыбкой поспешила на кухню.

— Нет, дорогой! Оставь это все мне!

Гарри не хватило бы всех слов английского языка, чтобы выразить насколько это было плохой идеей.

Они вошли на кухню в тот момент, когда мальчик, о котором шла речь, отошёл в угол. Он вытирал лицо одним краем яркого кухонного полотенца миссис Уизли, в то время как другой его край был весь в грязи и в чем-то красноватом, покрытым коркой.

— Ох, — миссис Уизли выглядела ошеломленной, хотя быстро взяла себя в руки; все-таки она мать, которая и до этого видела все возможные виды загрязнений на своей кухне. — Не волнуйся, дорогой! Я принесу тебе еще одно!

Тома Риддл недоверчиво посмотрел на неё затуманенными глазами. Полотенце было полностью испорчено.

— Ого, — не задумываясь, что говорит, ляпнул Гарри, как бывало всегда, когда он уставал или был подавлен. — Так много грязи.

Лицо Тома дернулось, и он плеснул еще воды себе на лицо из маленького блюда, которое миссис Уизли обычно использовала для декоративных фруктов. Это было умно; Гарри не знал, почему сам не додумался налить воду в чашу вместо того, чтобы постоянно бороться с волшебными кранами.

Ридлл продолжал умываться и проводить поломанными ногтями по коже, царапая и оставляя едва заметные красные линии. Он соскребал грязь, и Гарри сомневался, что он воспользовался мылом, которое предполагалось для мытья посуды.

— Вот, дорогой!

Миссис Уизли вернулась, протянув не только чистое полотенце для всего тела, но и несколько мочалок, предназначенных для мытья рук. Том ничего не сказал, он принялся скрести себя с таким бессмысленным автоматизмом, который одновременно поразил Гарри и заставил его чувствовать себя неловко. Вода в миске быстро помутнела. Затем Том даже окунул часть головы в воду и начал мыть, не обращая внимания на отсутствие мыла.

— А, — сообразил Гарри через несколько секунд, глядя на это сюрреалистическое видение. — А, мыло.

Том не смотрел на него.

Он слил воду в канализацию и перевернул таз в положение для сушки, прежде чем вытереть волосы полотенцем. Они торчали странными комками; белое полотенце стало серым от жира. В целом это было … странно.

Том отступил, приподняв край рубашки, чтобы вытереть острый порез на подбородке. Она была грязнее полотенца, но движение выглядело скорее как неосознанная привычка. Гарри заметил темно-пурпурные и красные, болезненно-желтые пятна, похожие на гной, брызнувший на впалую костлявую…

— Ты закончил? — заговорил Том Риддл хриплым и скрипучим голосом. Это был совсем не тот гладкий баритон, который Гарри запомнил из Комнаты. Это прозвучало… сипло.

— Эм, да, я эм, я … — Гарри попытался найти оправдание, не в силах его придумать. — Ээ…

— Ты тоже раньше копировал кокни, — категорично сказал Том. — Не очень умно, да?

Гарри покраснел, чувствуя, как лицо начинает гореть. Том проигнорировал его, расчесывая свои влажные черные волосы пальцами.

— Ты застал меня врасплох, — сумел объяснить наконец Гарри, но Том проигнорировал его и вернулся из кухни обратно к столу, заняв кресло в котором сидел раньше. Он выглядел лучше, чище, но не безупречно. Его лицо не было покрыто грязью, но восковой желтоватый оттенок все еще присутствовал.

Грюм хмыкнул с другого стула, где он сидел, ожидая.

— Хорошо, — первым заговорил Том, желая контролировать разговор. — Возможно, соглашение принесет пользу нам обоим. Мне нужна только сумка, и я уйду с ваших глаз.

— Ох, — выпалил Гарри, осознавая. — Ох, ты не знаешь.

— Тихо, Гарри, — прервал его Грюм низким голосом, и, прищурившись, посмотрел через стол на Тома. — Какой сейчас год?

Том напрягся, настороженный и озадаченный вопросами. Он улыбнулся, но под этим мягким нежным движением скрывалась колючесть его слов.

— Какое несчастье, вы, должно быть, в замешательстве.

— Ответь на вопрос, Риддл, давай? — Грюм взглянул на Гарри, и тот молча кивнул.

Лицо Тома слегка дрогнуло, глаза впервые за все утро наблюдали за Гарри.

— Понятно, — категорично заявил Том, без всяких шуток, — похоже, вы знаете мое имя, но я не знаком с моими похитителями.

Грюм откинулся на стуле, его деревянная нога царапала пол.

— Какой сейчас год, Риддл?

Это не было сформулировано как вопрос, возможно, поэтому Том наконец ответил.

— Сентябрь, — отрезал холодно Том. — 1942 год. Вы знаете это.

Гарри так резко вдохнул, что подавился слюной. Он поспешно отвернулся, хрипя и кашляя, едва не задохнувшись.

— Ага, — скривился Грюм, и его тон был слегка раздраженный. — Это проблема.

Глаза Тома снова забегали туда-сюда, но лицо оставалось абсолютно пустым.

— Какой сейчас год?

Грюм почти усмехнулся.

— Тебя ждет большой сюрприз. Гарри, дай миссис Уизли знать, что ее столовая сегодня закрыта. Отправь сообщение в штаб, скажи Нимфадоре, что у меня неисправность метлы.

Гарри чуть не рассмеялся над странной фразой.

— Я не знал, что вам нравится летать, сэр.

Грюм не отвел глаз от вызывающего взгляда Тома.

— Мне и не нравится. Это код, который я использую, когда что-то пошло ужасно не так.

Том почти улыбнулся.

***

— Ты понимаешь ситуацию.

Грюм резко кивнул и пододвинул пачку бумаги через стол.

Том машинально взял бумагу, ни разу не взглянув на написанное. Он медленно, сосредоточенно моргнул, прежде чем начал говорить.

— Вы говорите, что я в будущем, хотя отказываетесь раскрывать какие-либо фактические доказательства или информацию о том, насколько далеко, — начал Том обвинительно. — Вы также заявляете, что использовали формулу ритуала, однако, насколько мне известно, все ритуалы, имеющие прямое воздействие на людей, запрещены Министерством. Вы похитили меня, что является… серьезным уголовным правонарушением. Вы заявляете, что я должен следовать вашим указаниям на основании… непредоставления надлежащих доказательств для ваших претензий?