— Давай, ты можешь сделать что-нибудь получше! — крикнул он, и его голос эхом разнесся по огромной комнате.

— Гарри! — крикнул ему Дамблдор. — Беги!

Он побежал и захлопнул за собой дверь. Стены снова начали вращаться. Его снова окружили полосы голубого света от вращающихся канделябров.

— Где выход? — отчаянно закричал он, когда стена снова с грохотом остановилась. — Где же выход?

Комната, казалось, ждала его вопроса. Дверь прямо за ним распахнулась, и перед ним открылся коридор к лифтам, освещенный факелами и пустой. Он побежал …

Он услышал, как впереди загрохотал лифт. Он пробежал по коридору, завернул за угол и ударил кулаком по кнопке вызова второго лифта. Он звенел и стучал, спускаясь все ниже и ниже; решетки раздвинулись, и Гарри бросился внутрь, теперь уже стуча по кнопке с надписью «Атриум». Двери закрылись, и лифт поднялся.

Ледяной воздух — и Гермиона задохнулась от страха — Дементор закричал, мчась сквозь черные шахты к ним.

— Нет! — крикнул Рон, одной рукой отталкивая Гермиону за спину. — Expecto Patronum!»

Они отпрянули, рыча и шипя, когда серебряные животные накинулись на них. Решетка лифта открылась и без остановки — они побежали.

— Камин! — закричала Гермиона, увернувшись от одного разъяренного дементора, когда ее выдра прогнала его. Ее руки сомкнулись на каминном горшке, целиком бросив его в пламя. Он взревел ярко-зеленым сиянием. Рон закричал: Хогвартс! И скользнул на коленях в огонь.

Гермиона бросилась следом; Гарри был уже почти у камина, когда ярко-красное проклятие пролетело над его плечом и разбило решетку. Она рухнула так быстро, что Гарри подумал, не лишился бы он ног, если бы влетел в камин секундой раньше.

— Поттер! — закричала Беллатрисса Лестрейндж, выглядя разъяренной и искалеченной. Ее лицо было покрыто кровью, во рту не хватало двух зубов. — Поттер!

Его побег был остановлен, и Гарри скользнул на колени за Фонтан Магических Братьев. Ее следующее заклинание пролетело мимо него и ударило в кованые золотые ворота в другом конце Атриума так, что они зазвенели, как колокола. Шагов больше не было, она перестала бежать.

— Выходи, выходи, маленький Гарри! — крикнула она своим притворно-детским голосом, который эхом отразился от полированного деревянного пола. Гарри почувствовал, как сердце подскочило к горлу, и сильнее сжал пророчество в кулаке. Его нервы все еще гудели от использования проклятия иллюзии ранее, умоляя о большем и в то же время страшась этого.

Беллатрисса закричала в бессловесной ярости. Она бросила взрывное проклятие, которое разрушило часть фонтана, как будто дракон откусил его четверть.

Гарри обошел фонтан с другой стороны. Она закричала: Круцио! и он был вынужден снова пригнуться, когда кентавра сбросило с пьедестала на землю.

— Поттер, ты не сможешь победить меня!

Он слышал, как она двинулась вправо, пытаясь получить четкий обзор. Он попятился вокруг статуи подальше от нее, присев за ногами кентавра, его голова оказалась на одном уровне с головой домового эльфа.

—Я была и остаюсь самой верной слугой Темного Лорда, я училась у него Темным Искусствам и знаю заклинания такой силы, что ты, жалкий маленький мальчик, никогда не сможешь соперничать …

— Не смотри так обиженно, Мальчик-Герой, — сказал Том со вздохом. — Это неподобающе. Ты не можешь сражаться во всех своих битвах, используя Патронус и обезоруживающее заклинание. Выучи несколько проклятий, например восстановление после ампутации на поле боя…

Гарри закрыл глаза, медленно вдохнул и успокоился.

— На твоем месте, Мальчик-Герой, Я бы научился настоящей магии.

Гарри услышал крик Беллатриссы, ее брошенные проклятия взорвали еще больше камней. Вода брызнула вокруг него, покрывая лицо. Волшебника из фонтана швырнуло через все помещение, его туловище было изуродовано, отрубленная голова осела у ног Гарри.

Том был таким честным, тихим и грустным. Он знал войну и битвы лучше, чем когда-либо знал Гарри.

— …иначе ты не выживешь, когда взорвутся бомбы.

— Ictum! — закричал Гарри, выкручиваясь и бросая режущее проклятие, как будто ловил снитч. Заклинание полетело быстро — в конце оно начнет замедляться, Том показал ему это на тренировке — и ударило.

Беллатрисса закричала, ее левая рука схватилась за другую, когда три пальца отскочили с влажным звуком. Они дергались на камне, разорванные и покрывшие ее оброненную палочку кровью.

— Мне не нужно побеждать! — крикнул Гарри, карабкаясь к свободному камину. Крики Беллатрикс перешли в рыдания, а затем в мольбы.

Гарри замедлил шаг, потом остановился. Дементоры не смотрели на него, они парили в воздухе, глядя ему за спину. Гарри медленно повернулся, тихо выдохнув. Мир растаял и затвердел каким-то апатичным размытым пятном.

Высокий, худой, одетый в черное, как и во всех воспоминаниях Гарри. Его ужасное, змееподобное лицо исказилось в подобии человеческого. Бледный и изможденный, его алые глаза с узкими зрачками смотрели насторожено. Лорд Волдеморт появился в центре зала, его палочка указывала на Гарри, который стоял не в силах пошевелиться.

— Ты уверен, Поттер? — тихо спросил Волдеморт. Он смотрел не мигая и чуть повернув голову. — Так отчаянно хочешь жить… Но теперь так мало заботишься о победе.

Волдеморт повернулся к Беллатриссе, рыдающей у его ног. Она съежилась на земле, размазывая свою кровь и слезы по его ботинкам.

— Господин, мне очень жаль. Я подвела тебя! — отчаянно всхлипнула она.

— Помолчи, Белла, — сказал Волдеморт. — Я здесь не для того, чтобы слушать твои извинения.

Он повернулся, спокойно, хищные движения во всем, что делал. Волдеморт беззаботно поднял свою палочку и улыбнулся тонким знакомым выражением, от которого у Гарри защемило в груди.

— Мне больше нечего тебе сказать, Поттер, — тихо сказал он. — Ты слишком долго был помехой. Avada Kedavra!

Гарри и не думал сопротивляться. Его сознание было пустым, застывшим. Безголовая статуя волшебника из фонтана ожила, подпрыгнув с пола, и отразила проклятие.

— Что? — Волдеморт моргнул. Его лицо вытянулось, он выдохнул:

— Дамблдор.

Гарри оглянулся, его сердце бешено колотилось. Дамблдор стоял перед золотыми воротами, помятый силой проклятия Беллатрикс. Волдеморт поднял свою палочку и послал еще один луч зеленого света в Дамблдора, который повернулся и исчез в вихре своего плаща; в следующую секунду он снова появился позади Волдеморта и махнул палочкой в сторону остатков фонтана; другие статуи тоже ожили.

Волдеморт улыбнулся, тонко изогнув губы, когда статуи начали свои роботизированные движения. Безголовый волшебник стоял неподвижно, защищая Гарри от прямого нападения.

Беллатрисса рыдала со своего места, неуклюже держа палочку в левой руке. Она чередовала оскорбления и магические проклятия, извергая кислоту и взрывы, чтобы превратить статую гоблина в пыль.

Однорукий кентавр галопом бросился на Волдеморта, который спокойно прошептал заклинание и безучастно наблюдал, как тот треснул и раскололся, как лед.

— Глупо было приходить сюда сегодня, Том, — спокойно сказал Дамблдор. —Авроры уже в пути …

— К тому времени меня уже не будет, — выплюнул Волдеморт, чье спокойное настроение испортилось при этом имени. Он бросил смертельное проклятие в Дамблдора, который у вернулся от него. Там, где заклинание попадало в камень, вспыхивало жгучим огнем, который каким-то образом почти расплавлял гранит.

Дамблдор взмахнул собственной палочкой. Сила заклинания, исходившего от него, была такова, что Гарри почувствовал, как его волосы встали дыбом, потрескивая в воздухе. Волдеморт построил сияющий серебряный щит из воздуха — тот сверкал, как Патронус, хотя оказался твердым при ударе. Это звучало, как скрежет зубчатых колес, шарканье камня о камень.

— Ты не хочешь убивать меня, Дамблдор? — спросил Волдеморт, узнав заклинание, которое использовал директор. — Выше такой жестокости, не так ли?

— Мы оба знаем, что есть и другие способы уничтожить человека, Том, — спокойно сказал Дамблдор, продолжая идти к Волдеморту, как будто у него не было страха, как будто он просто совершает прогулку по залу. —Я признаю, что простое лишение тебя жизни не удовлетворит меня…