— Чтобы я мог научиться окклюменции, — сказал Гарри. Он многозначительно уставился в стену. Он вспомнил, что зрительный контакт важен для легилименции.

— Правильно, Поттер. Я думал, что после двух месяцев занятий вы могли бы добиться некоторого прогресса. Сколько еще снов вам снилось с участием Темного Лорда?

— Тома тоже считать? — устало поинтересовался Гарри. — Только один.

— Возможно, вам действительно нравятся эти видения и сны, Поттер. Они заставляют вас чувствовать себя…важной персоной?

— Нет, это не так, — натянуто ответил Гарри. Его рука чесалась вытащить палочку — но он был не настолько глуп, чтобы сделать это.

— Это и к лучшему, Поттер. Вы не особенный и не важный. Не вам решать, что обсуждает Темный Лорд.

Гарри ничего не мог с собой поделать, волна гнева захлестнула его сознание. Не подумав, он сказал:

— Нет, это ваша работа.

На мгновение Снейп и Гарри уставились друг на друга. Лицо Снейпа было спокойным и пустым. Темные глаза блеснули, прежде чем он слегка наклонил голову.

— Мы начнем все сначала.

Гарри почувствовал еще одну волну — ярость, тянущуюся вниз в удушающей хватке водоворота. Инстинктивный ужас охватил его, и Снейп сказал:

— Легилименс!

Он впился в него — и тут откуда-то между ушей Гарри что-то с любопытством токнулось в ответ.

Видения нахлынули на Гарри, увлекая его в дезориентирующий водоворот. Ощущение ломающейся руки и кровавая агония от скрежета костей в мышцах. Миллион петард на его коже, то, как хрипело его горло, когда он рефлекторно кричал.

Это толкание проникло глубже, задевая его сзади, успокаивая и завораживая. Оно без слов сказало:

— Что это?

Гарри стиснул зубы, когда сотня дементоров ринулась на него. Ему было холодно, так ужасно холодно — он не мог себе представить, что такое радость, любовь или сострадание. Хриплое дыхание, вонь разложения и гнили…

Помогите! хотелось закричать Гарри. Он знал, что Снейп не отступит, не так легко, учитывая, что он погрузился в воспоминания Гарри, как нож в пудинг.

Том смотрел на них невидящими глазами и, казалось, улыбался.

Првиет, — спокойно сказал Том. — Ну разве это не сюрприз?

Дементоры рванулись вперед, визжа и истощая.…

…. А потом они исчезли, оставив за собой коридор из железных клеток, где их всех обдавало ледяным сквозняком.

— Что это такое, Поттер? — спросил Снейп, стоя напротив него в кабинете. Стены на полке плавились, стекло сочилось и сморщивалось, прежде чем части животных начали извиваться сами по себе. Это было похоже на лихорадочный сон, галлюцинацию, вызванную темным проклятием.

— Я не знаю, — сказал Гарри, глядя на свою руку и видя, как плоть тает, как свеча. Он пошевелил костлявыми пальцами, разглядывая суставы.

Был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; услышали они без слов. Том чувствовал и, казалось, во всех смыслах забавлялся. Он появился как мираж на горизонте, глядя на тающие часы, кувшины и извивающихся маринованных угрей у их ног. Парты с адским воем превратились в железные прутья. Том сказал: в темнице был, и вы пришли ко Мне.

*Новый завет от Матфея 25:36

— Поттер … — начал было Снейп. Его слова оборвались, когда его губы начали таять, как и рука Гарри. Том улыбнулся этому зрелищу.

— Вернее, — откровенно задумался Том. — Возможно, вам следует сказать… И прости нам долги наши, профессор.

Гарри сухо сглотнул, удивляясь странному ощущению отсутствия горла.

— Привет, Том.

— Он у тебя в голове, — с любопытством сказал Том. Стены превратились в огромные каменные глыбы — части, разрушенные невидимым взрывом. Клетки грохотали, как магловские моторы, коридоры рычали, как собаки. Том ухмыльнулся — и Снейп, и Гарри наблюдали, как черты лица мальчика гротескно менялись, превращаясь в дюжину разных незнакомцев.

— Он легилимент, — сказал Том голосом четырех вопящих людей.

Снейп выглядел потрясенным физически (мысленно?), отпрянув от чудовищного вида Тома.

— Он учит меня Окклюменции, — объяснил Гарри. Живые угри корчились на полу, пока не превратились в набор отрезанных языков. — Защищать свой разум.

— Оу, — выдохнул Том с выцветшими глазами и взглядом дикого зверя. — Вы должны знать, профессор. Я не люблю шпионов.

Улыбка Тома расширилась до невероятных пропорций — его лицо жутко раскалывалось, пока не превратилось в морду волка. Он рванулся вперед — стены растаяли, и Гарри обнаружил, что ползет по земле.

Он не мог остановить эту всепоглощающую потребность. Он карабкался по стенам, ободрав и сломав пальцы там, где воткнул их в булыжник, — он обрывал ногти и съедал их, как леденцы. Ему нужно было больше, он был так голоден…

— Тогда ешь, — ошеломленно прошептал Том.

Он ловил рыбу на берегу реки. Небо было серым, испещренным десятками стервятников, кружащих высоко над разрушенными зданиями. Его приманка плавала, воняя разложением. Он крепко держал тонкую бечевку, готовый ножом перерезать любую рыбу, которая откусит кусочек от плоти, которую он оторвал от гноящегося трупа.

Вы хотели посмотреть, профессор?

Ему было знакомо это ощущение-тяжесть кирпича в руке. Края впились в покрытые струпьями пальцы. Он поднял кирпич, вращая его на свету, чтобы полюбоваться мозгом и костью, покрывающими его угол. Череп этого человека слишком легко раскрошился.

Тогда смотрите.

Их разум рассыпался и развалился. Бах, они разбили свои черепа о землю. Бах, череп хрустнул у них над ухом. Бах, они не могли остановить это. Бах.

— Довольно! — закричал Снейп.

Гарри рухнул на землю — ему показалось, что его голову поместили в колокольню. Все звенело в тошнотворном набате — земля отказывалась лежать ровно.

Снейп сделал несколько неуверенных шагов назад, ударившись спиной о полки и сбив банки на пол. Они мокро ломались, оставляя мёртвых угрей лежать у их ног.

— Я… — дрожащим голосом произнес Снейп. Его кожа выглядела бледной, а тело дрожало. — Что…что это было…

Гарри промолчал, он не был уверен, что сможет говорить. Все казалось таким реальным… таким…настоящим. Даже просматривая свои воспоминания, он существовал, осознавая свое собственное тело. Его собственное «я» и собственное существование. В этот момент…Гарри не было.

Они оба изо всех сил пытались прийти в себя, дрожа от толчков.

Четырнадцать минут спустя, судя по часам на стене, дверь в кабинет открылась. В комнату, пошатываясь, вошел Том Риддл, в спешке накинув мантию наизнанку. Он выглядел слабым, измученным и усталым, с темными мешками под глазами. Он обмяк в дверном проеме, опираясь на деревянную опору, и прохрипел:

— Это было грубо.

Снейп отпрянул. Мужчина взял себя в руки, подтянув ноги и тело в вертикальное положение. Том влажно шмыгнул носом, вытер его и размазал свежую кровь.

— Что это было? — тихо спросил Снейп. — Это не было…

— Окклюменцией? — спросил Том. Он поморщился, увидев кровь на своей руке. — Нет, не было.

Том больше ничего не сказал, выглядя очень раздраженным самим вторжением. Гарри, шатаясь, поднялся на ноги и упал на ближайший стол.

— Том, — прошептал Гарри. — Это были не…твои воспоминания, не так ли?

Том и глазом не моргнул.

— Нет.

— Это были воспоминания, — в ужасе сказал Снейп. — …Разделение между владельцами… В вашем уме нет никакого «я»… нет никакого «я».

Гарри не знал, что это значит, но голос Снейпа звучал ужасно. Он никогда раньше не слышал, чтобы голос этого человека так дрогнул.

Том склонил голову набок, глядя на Снейпа с едва заметной искоркой любопытства.

— Но профессор … ведь я стою здесь, не так ли?

Снейп уставился на Тома так, словно тот был скоплением всех его неудач.

— Убирайся.

Том вежливо улыбнулся, схватил Гарри за руку окровавленной рукой и потащил его из подземелья.

***

-Как ты это сделал? — устало прохрипел Гарри. Том обнял Гарри за плечи. Он потащил мальчика вверх по лестнице.

— Импровизация, — уклонился Том. — Тебе не следует туда возвращаться.