Келли отпустила Красного, чтобы тот вновь присоединился к трапезе, в этот момент, на балконе, она вновь обратилась к камню, жертвуя еще одним годом своей жизни. В этот момент, моментально, без предварительных ожиданий, ей все так же ответил Сатанах. Сообщая о том, что всю стражу он перебил, на этот раз, голос по ту сторону казался еще более злобным и грубым, что не оставляло сомнений в сказанных им словах. По щеке Келли прокатилась слеза, испаряясь моментально, с шипением. С сухоньким лицом она вернулась к столу, принимая то, что случится вскоре как факт. Её взгляд был отстранен, был тусклым как тлеющий факел или костер, она уселась за стол, гадая, когда наступит роковой момент.
В зал ворвался незнакомец в черном, требующий аудиенции, которая, благодаря чародейке, тут же состоялась, но было уже слишком поздно.
Когда свет в зале погас, Келли продемонстрировала неизвестному врагу огненный щит, хоть как-то осветивший помещение, озаряя мертвые тела множества подданных на полу. Крови было столько, что она могла бы напитать почву для болота, она была способна покрыть подошву любых сапог, доходя до носка. Литика достал громадный меч из-за спины, попутно сдирая с себя накидку, что скрывала значительный арсенал вооружения под ней.
– Надеюсь, ты научишься им пользоваться, Красный. – Бросил он меч ему, ловя себя на том, что раскрыл свою осведомленность о персоне своего новоиспеченного товарища по оружию. Однако, в ответ он словил лишь одобрительный кивок, будто Красный даже не заметил сей фразы.
Ударом ноги, Красный опрокинул длинный стол на тридцать персон набок, взялся покрепче за брошенный ему меч, встал в стойку, которая выдавала в нем начинающего фехтовальщика, по-простому такое звалось – стойкой оруженосца. Выискивая перебегающую от угла к углу живую темень, он пытался высчитать траекторию, по которой нужно было бы на упреждение закинуть меч, чтобы враг сам на него нарвался. Однако, его соперник на сей раз – был умней, от чего попросту проявился за спиной громадины, легким толчком поваливая большую тушу в лохмотьях на опрокинутый стол животом. В этот момент Литика запрыгнул на торец стола, а с него сиганул прямо на тень за спиной Красного, что уже готовилась добить драконида. Удар ушел в никуда, но все же, уберег товарища от гибели.
Келли все так же удерживала щит, не желая подставлять своего господина под удар. За её спиной прозвучал шипящий голос – «Не разумно, чародейка», едва обернувшись, она увидела, как когтями, глотку наместника вспарывают, окатывая девушку кровью, что, едва касавшись её кожи – испарялась, оставляя запекшиеся следы.
Тень, принялась сражаться с двумя другими, пока Келли от неожиданности оставила контроль щита, от чего тот распустился. Она в слезах обхватила еще живое тело, заключив в объятия, с её губ срывалось – «Папа», а над головой уже витал пар с металлическим запахом испаряющейся крови, смешавшийся с пролитыми и так же ушедшими слезами.
Вдвоем, действуя не совсем тактично, но уверенно, у Красного и Литики получалось дать существу отпор. Их мечи чуть ли не парили, как такового притяжения и веса не чувствовалось. Литика грациозно рубил, рассекая воздух со свистом, атакуя преимущественно жизненно важные точки для человека, посчитав, что таковые и у человекоподобной тени окажутся. Красный же наоборот, полагался на силу, не целясь толком никуда, предпочитая размашистые, громоздкие удары, замахом от плеча к плечу. Ему удалось прочувствовать свой меч, так, что тот стал продолжением его огромной руки. У обоих бойцов прибавилось достаточно царапин, ссадин и ранений. К слову о ранениях Красного, черный меч из неведомой материи, будто не давал зажить его ранам, являясь чем-то вроде ахиллесовой пяты.
Их враг попал в случайно созданную ловушку. Когда один меч заставил отступить, второй перекрыл пути отступления, существо тут же схватило удар чешуйчатой рукой в морду, доказав, что и у него присутствовали физические свойства, оно неуклюже упало, хватаясь за нос, которого, по сути, не было на облике твари. Мечники приблизили свои острия прямо к горлу существа, заставив того усмехнуться.
Комната наполнилась жаром, воск на свечах оплавился, вдалеке комнаты послышалось звенящее шмыганье. Угрожающей походкой, Келли двигалась в их сторону. Её глаза пылали, волосы взвились, ерзая будто по ветру в разные стороны. Она приблизилась к черной фигуре, хватая её за грудки, ожесточенным голосом выспрашивая – «Сатанах?», получая отрицательный ответ. После этого существо покрылось пламенем, что ослепило двух мечников рядом. Послышались крики агонии, что доказало наличие чувств у живой тени.
В независимости от того, кто где находился, пятеро из шестерки упали в подобие сна. Последним сошел на землю Красный, окидывая взглядом смиренно стоящего Литику, что оглядывал падающее мешком тело нового знакомого. Во взгляде Красного читалась злость, – «Спи», приговорил Литика. В этот момент он вспоминал, то, как ему удостоилась возможность так же упасть головой об пол.
Красный очнулся от воя петухов, что рвали свои глотки спозаранку. Его нос ощущал запах жженых тел, что-то схожее с гнилью и вяленым мясом. Присутствовал металлический запах печеной крови, он казался сладким, даже в коей-той мере приятным. Отчетливо слышался треск громадного костра, от света которого, на внешней стороне шатра проявилась шатающаяся тень этого пламени. Глаза Красного сонливо сомкнулись, пришли в норму, в этот момент он и заметил, что находится в красном шатре, уложенный на лежанку, благополучно накрытый тонкой тканью, несколько раз залатанной.
Вдалеке послышался женский голос, который принадлежал незнакомой Красному Терезе. Она слезливо кричала на умирающего в её руках солдата, пытаясь вернуть его к жизни ударами сжатых в замок ладоней по груди, после прижимая свой лоб к груди мертвеца, откинувшего омраченный лик к небу.
Встав на ноги, Красный обнаружил на себе бинты, что пролегали по всей площади вчерашних ранений, под самими бинтами что-то грело. Это что-то было зеленого цвета, насыщенного, с примесью мятых ягод, пахло достаточно приятно. Это говорило о том, что лечила его никто иная как Тереза, о чем Красный пока еще не знал. Подобная вещь для него была впервые, от чего он и не мог представить, как реагировать на подобную милость незнакомого человека. Чуть позже он учуял от бинтов и запах парфюма, сразу догадавшись, что за этим стоит незнакомая девушка, которая сейчас плачет за шатром с бойцом на руках. Келли, как вариант, была откинута им, ибо от нее не разило ничем, да и струя запаха, что его глаза будто зрели, вела именно к тому месту, откуда происходили звуки шмыганья и прерывистого дыхания. Он вышел из шатра.
Все было усеяно трупами разной степени агонии при смерти. Некоторые были обуглены, некоторые – исполосованы, другие мертвы в один удар, еще одни – калеки, затем шли дети, с которыми решили поступить гуманней, на раз сметая их головы, или нанизывая на мечи как на шампур, цинично говоря, – им повезло.
Эти кучи трупов, на скорую руку перетаскивали Спираль с Непалем, первый из коих был уже знаком Красному. Неслись они в братскую могилу, где вовсю горел громадный столб огня. Бегом, один за руки, другой за ноги, братья доставляли трупы к ней. Жмурившись от тягости, Тереза встала, переходя к другим раненным, пытаясь хотя бы облегчить их страдания перед смертью. Для этого, в гастрономической таре у нее лежала обезболивающая мазь, того же запаха, что и под бинтами Красного, вес её оценивался в пару килограмм.
