Дождавшись потемок, чуть позже того момента, когда окончился турнир, ему удалось легко проникнуть во дворец, по сети канализаций, надо сказать, что после сего акта пахло от него не лучше, чем от свежей навозной кучи. Зажав нос более-менее чистой рукой, он двигался дальше, раскидывая свои следы по каменной кладке. Если бы стражу не привлекли бурого цвета следы, точно, их бы могло привлечь чувство присутствующего неподалеку дерьма, но так или иначе, в казематы Непалю путь был заказан. Ничто и никто его путь не преграждал, из-за чего он удивился, да так, что в шутку, или всерьёз, он принялся изредка выкрикивать типичное для потерявшегося «Ау-у», а потом и вовсе начал говорить сам с собой в полный голос.

      Постепенно таким образом он добрался и до казематов, перед этим, по старой памяти прихватив с собой горящий факел. Встреча с братом не заставила себя долго ждать.

– Все ждал, пока ты явишься. – Не поворачиваясь к двери, проговорил Спираль.

– Я ждал темноты, думал, придется красться… Ты знаешь, что тебя никто не охраняет?

      Это удивило Спираля, заставив повернуться.

– Точно? Ты уверен? У них ежечасные патрули, этого попросту не может быть. Ни одного? Точно?

– Да-да, – Подтвердил второй. – Ни единого солдатика, почему тебя это вообще волнует, уйти не хочешь отседова? Если так, то я дождусь тебя во-о-он в том трактире, – Непаль указал на стену. – Короче. Братишка, пойдем?

– Мне влепят побег, уж лучше отсижу еще час, два.

– Хер там, Спи, ты закусился с кузеном наместника, если не голову с плеч, то всяко двумя лишними часами не отделаешься. Я вскрою замок. – Непаль приступил.

– Наша жизнь говно…

– Опять за свое? От спирта не отошел? Ну ты говори, я пока тут пошаманю малька.

– Я к тому, что ничего у нас не ладится в этом городе, в смысле, ты, черт, ничего не делаешь, работал я, теперь, на те, кукиш.

– Чет, раньше тебя это не волновало, до сих пор в спирте плаваешь как рыба. – Хохмил Непаль все еще согнувшись пред замком.

– Это мой способ отвлечься. Ты, вон, баб ебешь, я пью. У меня разве что печень откажет, а тебе с трипаком, гонореей или еще какой-нибудь проказой жить. Помрешь ведь, или того хуже, хер отвалится.

– Я то, хоть, ебу, – Он ненадолго поднял голову. – Ну я к тому, что не желал ли ты себе найти пассию, и, скажем так, не печалиться над судьбой, а, ну ты понял.

– Щит и меч, вот две мои подруги.

– То есть, правая и левая?

– А?

– Ничего, я уже закончил. – Он грациозно распахнул решетку, встав в поклон.

– Действительно, тихо.

– Не за что, о благодарнейший.

– Упаси меня от своего сарказма, Неп.

      Они направились к выходу, постепенно ловя лицом лучи факелов на верху винтовой лестницы. Поднявшись на самый верх, отворяя слегка приоткрытую деревянную, резную дверь до конца, они застали картину, писанную десятками трупов. Все они сложены в несколько кучек, почти до потолка.

– Бл… – Не успел произнести Непаль, как его рот накрылся израненной рукой его старшего брата. Он поднес палец к сомкнутым губам, демонстрируя совершенно прямолинейный жест. Они принялись наблюдать.

      Черные, казалось бы, обходящие свет фигуры, подобные человеку, бродили, подтаскивая за собой от одного до двух мертвых тел, сбрасывая в новые кучи. Они были сравнительно схожи с тенью, что ходит по пятам за любым из живых существ. Братья не сводили глаз ни на миг застыв в несомненном страхе, что заставил их тела застыть. Дело существ подошло к концу, щелкнув пальцами, что выдавало в них телесную натру, куча горок покрылись черным пламенем, в момент исчезая на глазах, оставляя на полу лишь черную, смолянистую жидкость. Существа испарились, путь стал свободен, на всякий случай, старший брат еще раз провел взглядом по доступному взору местности. Они ступили дальше, как по правую сторону послышалось шуршание, какая-то возня. Заглянув за угол, две пары глаз увидели нечто, что было схоже с теми, что ранее сгребали трупы, а позже исчезли, но то, что стояло в этой комнате было на порядок больше. Громадное существо в два с половиной метра, доставая макушкой почти до потолка, все увешанное какими-то наростами, и имеющее на себе видимые двум зрителям глаза белого цвета, возвысило на одной руке капитана королевской гвардии, взирая в его наполненные страхом зырки.

– Ты грозился, что убьешь меня, человек. – Ехидничало существо.

      Ответом послужили кряхтения, выдававшие у капитана кислородное голодание. После этого ему жизнь в буквальном смысле обрубили, сжав шею, до хребта, врываясь под кожу черными лезвиями, что служили существу когтями. Непаль хватил воздуху мгновенно, слегка отступив назад, обмакивая одну из ступней в черную жидкость на полу, всхлипывание зазвенело. Спираль ругнулся, шепотом. Громадное черное существо посмотрело в их сторону, заметило, после чего проявило в своей руке причудливый камушек, схожий чем-то с малахитом, после чего промолвил теплым, но грозным голосом:

– Стражу я убил, колдунья. – После сказанного, он исчез, как и те, что были до него.

      Братья переглянулись.

– Пора бы валить нам. – Предложил младший.

– А как же остальные, кто предупредит стражу? – Спираль надел озлобленную маску, представляя то, сколько невинных было убито.

– Они перебили гвардию, черт, Спираль, даже если и обычные стражники придут на помощь, то ты же знаешь, сегодня праздник, они бухие в стельку, пора бы и о себе позаботиться.

– Мы всю жизнь заботились только о себе… Я, о тебе, брат.

– Вот и давай, сейчас ты позаботишься обо мне, свалив со мной куда подальше, идет? – В ответ на это, старший лишь смиренно вздохнул. – Значит идет, пошли.

      Они направились к выходу. В этой спешке они даже не заметили, как на их руках появилось по черному крошечному пятну.

За окном уже вечерело, однако солнце еще не скрылось за горизонт. В этот момент рыжеволосая девушка старательно корпела над ступкой, вталкивая пестиком несколько разновидных трав, черемицу гладколистную и кориску златокончиковую, смешивая их с водой, в которой плавала серебряная пыль, купленная у ближайшего ювелира почти за бесценок. Процесс продолжался до тех пор, пока все не стало походить на кашу, сотканную из множества комочков, зеленовато-кислотного вида. После этого девушка вывалила кашицу в сотейничек, принялась нагревать, после этого переходя на обработку рунного камешка, светившегося фиолетовым цветом. Он был мягок, что позволило срубить с его угловатых краев несколько крошечных кусочков, брошенных после в кашу. Зелень в сотейнике приобрела тот же оттенок что и светящиеся письмена на камне, однако спустя несколько секунд свечение прекратилось по достижении нужной температуры. Девушка перемешала все это, после чего вывалила в ведро для отходов, собрала пригаринки на дне посуды, скатала их в шарик, слегка прижала пальцами, чтобы получившаяся субстанция могла пройти в глотку.