Размышлять оказалось делом полезным и занятным.

Как выяснилось, Елена мало что помнила о себе любимой.

Это было странно.

Девушка понимала, что человек обязан помнить хотя бы что-то о своих детских годах, о каких-то замечательных или, наоборот, мрачных событиях из которых и состояла вся его жизнь.

Понимала, но вспомнить ничего не могла.

Воспоминания начинались чуть ли не с того момента, как вероломная Сельма, заманив Елену в тот самый злополучный сарай, отдала несчастную сироту во власть похотливым дворянам, возжелавшим развлечений и плотских утех.

Кроме этого, как выяснилось, и вспомнить оказалось нечего.

Так не бывает!

Второй странностью являлось то, что, называя себя Еленой, девушка, в тоже время, ощущала себя и Арленой – деревенской полудурочкой, сиротой-приблудышем, которую мало кто любил и принимал всерьёз. Разве что, парни, отдававшие должное её точёной фигурке и смазливому личику и мечтавшие затащить недалёкую сироту на сеновал и попользоваться ее зрелыми прелестями. Как Арлене удалось ускользать от потных лап деревенских сластолюбцев, Елена до сих пор не могла взять в толк – разве что Ама подсобила и уберегла девичью честь от поругания?

Как Арлена, девушка помнила еще и вдову Истану, и старостиных дочек, да и добрая мельничиха оставалась желанным гостем в скудных воспоминаниях сиротки, но.. Мысли о сельской жизни представлялись мутными, словно стёртыми из памяти Елены. Она, как бы, помнила своё невесёлое житьё-бытьё в Больших Гульках и чем больше времени проходило со дня отъезда, тем меньше злые воспоминания тревожили её девичью память.

В-третьих, имелась ещё одна странность, настораживавшая внимательную и любознательную Лулу, да и саму Елену ввергающая в трепетное волнение – непонятные слова и странные идеи, посещавшие и без того увечную голову несчастной сиротки.

Почему увечную? Х-м.. Арлена слыла среди деревенских слегка ненормальной, а уж удар по голове, нанесённый в воспитательных целях высокородным уродом по имени де Броэ, надолго запомнился Елене. И та самая расплата, настигшая его посредством, прилетевшего в ответ, удара босой ноги в пах, была засчитана, как аванс. Основной платёж, как надеялась злопамятная Елена, всё ещё впереди.

Уяснив, что в её многострадальной головушке, будто бы, обосновались две очень странные личности, Елена слегка успокоилась. Она понимала, что этакая аномалия слегка ненормальна, но ведь бедняжка Арлена и без того считалась слегка кукукнутой, чего ж теперь-то панику поднимать?

К тому же, с ней довольно длительное время находился добрый толстяк целитель и он не выявил никаких патологий в её, разве что, слегка нескромном поведении.

Придя к определённым выводам, Елена и успокоилась – как бы то ни было, ничего уже изменить нельзя. Что случилось – то случилось! Поверни время вспять, она поступила бы так же, только врезать постаралась бы не одному уроду де Броэ, но и его распутным дружкам, особливо сыночку крючконосого герцога, невзлюбившего её с первого взгляда.

От юного наследника герцогства ощутимо веяло опасностью и холодом, как от ледяной глыбы. Надменный юнец всякий раз смотрел на девушку точно на лютого врага и чем особенным вызвана его неприязнь, Елена пока что понять была не в силах.

Не считал же маркиз её, Елену и в самом деле, любовницей герцога, своего отца?

Елене стало смешно, и она задрыгала ногами от избытка чувств – она и крючконос? Сразу же, любому и каждому понятно, что старого вояку интересуют вовсе не любовные утехи с молоденькой селянкой, а..

– А, что тогда его интересует? – озадачилась вопросом Елена, решив при первом удобном случае разъяснить ситуацию и попытать Лулу на интересующую тему.

Лулу, к тому моменту получившая распоряжение начальства о скором отъезде, принеслась в комнату и начала метаться из угла в угол, собирая скудные пожитки подопечной с непонятным даже для неё, опытной шпионки, статусом.

– Съезжаем, госпожа! – Лулу, завернув в большой платок ночной балахон и ночной же, колпак, нагло присвоенный Еленой, бросила на кровать то самое платье, которое шустрая сиротка умыкнула у одной из старостиных дочек.

С обрезанными портками Елена расставаться отказывалась наотрез и даже сама их стирала, используя для этих целей сероватые кусочки спрессованной мыльной травы. Оборачивать узкими, длинными тряпочками свои чресла, девушка категорически отказывалась – некрасиво и негигиенично!

Лулу очень быстро смирилась и больше на эту тему не заговаривала.

– Где пропадает наш толстяк? – вспомнила Елена про недавнего спутника, бывшего с ней любезным и приветливым – Что-то я давненько не встречала нашего Айболита! Может быть, господин доктор нашёл себе другую, более подходящую компанию? Статусную? Жаль, я к нему успела привыкнуть.

Служанка-шпионка вытаращилась на Елену так, словно узрела саму Аму и все семь чудес, ею сотворённых.

– Кого-кого? – переспросила Лулу – Таких не знаю, но если госпоже желательно, то я могу спросить у господина де Перье. Возможно, он ведает о людях со столь необычными именами.

Елена вяло отмахнулась от пронырливой Лулу – ну, вот опять! И, самое главное – она-то точно знает, что «доктор», всего лишь другое название профессии целителя, а Айболит – герой детской сказки, лечивший бесплатно всяких зверушек и пиратов.

Вопрос – откуда, она-то это знает?

– Не суть важна! – погрустнев, ответила Елена – Почему Лулу, ты называешь меня госпожой? Какая с меня госпожа, вот скажи на милость? Сама же знаешь, что я сирота из Больших Гулек, взятая в дом вдовы из милости. И руки у меня не господские – кожа темная, пальцы – корявые, ногти в заусеницах.

– Так поправимо то. – Лулу мало волновали руки и пальцы – Для того и существуют крема и притирания всяческие. Мы ещё сделаем из тебя, Арлена, заправскую красотку! – и шпионка подмигнула девушке весело и беззаботно.

– Но, всё же? – продолжила настаивать Елена, волосы которой Лулу очень быстро и умело уложила в какую-то замысловатую дулю, скрутив узлом.

– Госпожа Арлена – Лулу взглянула на девушку без улыбки – Так распорядился сам герцог де Анфор. С герцогами не спорят! К тому же, простые селяне не путешествуют по стране в карете с гербами знатного рода и под охраной гвардейцев. Так что – госпожа, до тех пор, пока не поступили иные распоряжения.

– Хороша госпожа! – фыркнула недоверчивая Елена и пошевелила большим пальцем правой ноги, скрытой под длинным подолом – В платье с чужого плеча и босиком!

– А, посмотри-ка – Лулу, всё- таки, не до конца воспринимавшая Елену, как настоящую аристократку, иногда сбивалась и тыкала девушке – Я вот что себе состряпала. Правда, красиво? – и задрала свои юбки.

Елена ахнула – вот так, взяла и задрала до самой талии, показав красивые, стройные ножки. Вместо обмоток, как Елена презрительно обзывала местный вариант трусов, на Лулу оказались надеты точно такие же мужские портки, обрезанные и аккуратно подшитые.

Правда, если Елена кардинально подошла к решению вопроса, обчекрыжив несчастные штаны по максимуму, то Лулу явно опасалась столь дерзких решений и отхватила штанины чуть выше колена.

– И, то, хлеб! – буркнула Елена, критически рассматривая рукоделие своей, типа, камеристки – Правда ведь, удобно?

– Удобно. – согласилась очень довольная произведённым эффектом, Лулу и взглянула на девушку хитрым взглядом – Хорошее новшество. Можно заработать приличные деньги.

Елена хмыкнула, но, помедлив, кивнула, соглашаясь – двум девушкам совсем не помешает приличное приданое.

– С, вас, госпожа – идеи. – предложила предприимчивая шпионка – С меня – исполнение. Есть у меня на примете пара неболтливых и надёжных мастеров. – Доходы поделим, по – справедливости.

– А, как же иначе? – согласилась Елена, азартно потирая руки. Ну, дамочки, вы ещё и понятия не имеете о том, что вас ждёт. Красивое бельё – это оружие массового поражения и Елена была решительно настроена побеждать и покорять!

Герцогская карета, вновь предоставленная в распоряжение путников, порадовала Елену мягкостью сидений, подушечками и уютным бархатом, пусть и агрессивной, алой расцветки. К карете прилагались кучер и четвёрка гвардейцев сопровождения, окруживших экипаж со всех сторон.