Перед ней стоял эльф. Самый настоящий эльф – высокий, стройный, безмятежно прекрасный. С удлинёнными, но изящными ушами.

И всё находилось при нём – абсолютно всё, как и обещают волшебные сказки – алебастровая кожа, что нежнее самого лучшего шёлка, каскад белоснежных волос, миндалевидные глаза, совершенно безумный оттенок радужки – сплошная бирюза морской глади, тонкие пальцы музыканта, нос, изумительной формы, высокие скулы, яркие лепестки губ…

Над данным экземпляром мужчины потрудился умелый пластический хирург – сама Природа и её воплощение в этом мире – богиня Дану, вечно юная покровительница расы звезднорождённых.

– Э-э-э-э – только что и смогла проблеять Елена, во все глаза таращась на дивное видение – Ааа..

– Синтариэль Астелльерра Бестаниолитарь Виаль – коротко, очень коротко, представился эксклюзивный и совершенно потрясающий экземпляр мужчины, поднеся тонкие пальчики девушки к своим горячим губам.

Елена судорожно вздохнула – мгновение назад она важно восседала на широком подоконнике, любуясь стройной фигурой эльфа и слушала его прекрасное пение и вот, спустя пару ударов сердца, она уже в комнате, вместе с этим самым эльфом, совершенно не обращающим внимания на бедняжку Лулу, корчившуюся на полу в сладкой истоме.

Когда и как она успела покинуть удобный подоконник, пригласив эльфа в свои временные покои, Елена совершенно не помнила.

«Провалы в памяти – это плохо! – решила Елена, руку которой обожгло прикосновение эльфийских губ – Ой, как, скверно-то! Может, сотрясение? Во сне? Нужно спросить Лулу – я случайно, с кровати не падала этой ночью?»

– Как вас зовут, прекрасная незнакомка? – вкрадчивым голосом поинтересовался сексапильный певец, способный грести деньги лопатой и вводить баб в состояние неконтролируемого оргазма – Назовите имя..

«Имя, сестра! Имя!» – безумная мысль, точно дятел долбилась изнутри головы растерянной Елены, интуитивно чувствовавшей опасность, исходившую от такого милого и сногсшибательного молодого человека.

«Марфа Васильевна мы» – едва не брякнула первое, что пришло на ум, Елена, всё так же, продолжая стоять столбом посреди комнаты. У столба был от удивления широко распахнут рот и глаза напоминали оловянные тарелки – тусклые и невыразительные.

– Э-э-э-э! – протянула невменяемая девица, продолжая судорожно сглатывать – Эльф?

– Эльф! Эльф! – самодовольно ухмыльнулся коренной обитатель Великого Западного леса.

«Заяца! Заяца!» – послышалось Елене, и она с восторгом в сияющих глазах, взглянула на звёзднорождённого.

– Можно я.. – хриплым от волнения голосом, начала говорить пунцовеющая от смущения, девица. – Я прикоснусь..

– Прекрасной деве – можно всё! – выдохнул эльф и потянулся губами к устам очаровательной девицы.

– К твоим необычным ушам! – продолжила свою речь Елена и, не ожидая ответа, конечно же, положительного, добавила – Спасибо большое! Всю жизнь только об этом и мечтала!

Синтариэль Астелльерра Бестаниолитарь Виаль почти не вслушивался в слова, произносимые растрёпанной человеческой девицей, красующейся перед ним в одном лишь ночном балахоне скверного кроя и в дурацком колпаке.

Человечка, нужно сказать, в этот раз попалась прехорошенькая – молоденькая, свеженькая, даже, вроде как, недавно помытая, что вовсе нехарактерно для этой расы короткоживущих и круглоухих. Длинные волосы, цвета самого лучшего гречишного мёда, слегка вились на концах. Кое-где, в локонах, запутались лёгкие пушинки, словно резвая девушка всю ночь пыталась головой таранить подушку.

Любопытные глаза незнакомки влажно блестели, смотрели на красавчика-эльфа с обожанием, а такие мягкие, чувственные губы приоткрылись для поцелуя.

Виаль понял – вот оно! Плод созрел и сам падает в руки! О-о-о-о! Из этой птички получится очаровательная ученица, а он способен обучить её таким изысканным штучкам, что без куска хлеба эта смазливая незнакомка не останется никогда!

Сейчас он вопьётся горячими губами в свежий ротик девицы, медленно, очень медленно, стащит с неё это нелепое и безвкусное одеяние, погладит своими изящными пальцами тоненькую шейку, спустится вниз, к такой нежной, цветущей груди, с припухшими, вызывающе торчащими сосочками, лёгкими и сладкими движениями своего влажного языка проложит дорожку по восхитительной коже и окажет внимание каждому из этих аппетитных бугорков, слушая, как стонет и бьется в руках вожделенная добыча, как громко стучит испуганное сердечко, а уж затем… Затем, уронив девицу на кровать, предастся изысканным ласкам, посвящая трепетную деву в тонкости благородного искусства эльфийской любви… Та, вторая, что уже стонет неподалеку и сама ласкает себя в интимных местах, сможет присоединиться к ним позже, после того, как он лишит невинности этот цветочек и захочет попробовать чего-нибудь более пряного и острого.

– Ушам! – единственное слово, зацепившее эльфа своей несуразностью в тот самый момент, когда он, протянув шаловливые ручонки, совсем было собрался воплотить в жизнь свои эротические фантазии, обнажая тугую девичью грудь.

И тут девица отожгла – вместо того, чтобы со слабым стоном, трепеща от восторга и осознания оказанной ей чести, отдаться в сильные и умелые руки Синтариэля, наглая человеческая девчонка, нарушая всё торжество и значимость момента, ухватила, полного предвкушения, Виаля за уши! Двумя руками ухватила и крепко сжала!

Сантариэль застонал – острая волна наслаждения пронзила всё его естество! Он дрогнул, тяжело задышал и взирая на растрёпанную девицу глазами, полными обожания, забился в мощном оргазме! Чудесном, сногсшибательном, безудержном оргазме, напрочь испортив свои изысканные, узкие штаны из самого лучшего шелка!

Сантариэль Виаль был молод, разумеется, по эльфийским меркам, молод. Эльфам дано прожить бесконечное множество лет – и триста, и пятьсот, и пять тысяч. Перворождённые живут до тех пор, пока их драгоценное существование не прервется насильственным образом, или, пока самому эльфу не надоест.

Так вот, Синтариэль очень бурно провёл свои молодые годы и девиц, совершенно разных – от эльфиек, до представительниц иных, зачастую, самых экзотических рас, познал бессчетное количество. О-о-о, каких только прелестниц он не встречал! Каким только развратным действиям не предавался, но такое? Подобного, эльф не испытывал никогда!

А растрёпанная девица в балахоне продолжала накручивать уши эльфа сильными руками, вынуждая его дышать всё чаще и чаще, и от ощущений, пронзающих всё его естество, ноги эльфа тряслись, а глаза подкатывались.

Он, вот-вот должен был грохнуться в обморок. Впасть, так сказать, в бессознательное состояние от избытка удовольствия.

Елена, ни о чём подобном и не помышлявшая, прекратила сжимать уши эльфа – красивые, гладкие и прохладные, от чего тот самый эльф, слегка воспрянув духом, перестал подкатывать глаза и биться, точно в приступе эпилепсии и попытался сосредоточиться. Он намеревался, пав к ногам неизвестной прелестницы, добиться у неё обещания стать его женой, хотя бы, на ближайшие двадцать лет. И пусть высокородные родители Сантариэля будут категорически против скоропалительной женитьбы единственного сыночка и наследника на безродной круглоухой девке, двадцать лет постоянного оргазма стоят доброй семейной ссоры. Тем более, что он с ними уже поругался и сам себя изгнал из родного леса.

Сантариэль, совсем уж было раскрыл рот и объятия, как тут девица, перестав сжимать его чувствительные уши, принялась их поглаживать нежными, деликатными движениями. Этого утонченный эльф вынести уже не смог! Несчастного трепетного эльфа накрыла новая, всепоглощающая волна страсти и он, промычав что-то невнятное, пал к ногам Елены, подкатив глаза и суча ногами. Хорошо ещё, что на Сантариэле были одеты тёмные штаны, а то конфуз получился бы знатный!

Елена оторопела – прехорошенький сказочный эльф, длинноухий и светловолосый, настоящий блондин, между прочим! рухнул на пол, энергично подёргивая конечностями и перепугал девушку чуть ли не до икоты.