– Да ладно тебе, – попытался успокоить жену Сергей. – Не так страшен черт, как его малюют. Разберемся. А у него просто работа такая – пугать! Чтобы люди не думали, что едут на праздник. А то заграница-заграница! Некоторые мать родную продадут, не то, что Родину, чтобы там оказаться.

Неизвестность всегда пугает. Но пути к отступлению уже не было, и надо было начинать собираться в дорогу. На самом деле не ремонт, а именно переезд хуже землетрясения. Любой переезд, а уж тем более, когда собираешься ехать в другую страну, да еще на длительный срок. Такого опыта ни у Сергея, ни у Ларисы не было. Родители с обеих сторон тут же завалили их кучей советов, что надо обязательно взять с собой. А получалось, что надо фактически упаковать практически весь дом. Ложки, поварешки, чашки, тарелки и прочие мелочи, без которых никак не может обойтись в быту семья. Разговоры о том, что все это можно купить в Америке, – ведь они же не в пустыню едут, – разбивались вдребезги железным аргументом: «А у вас что, можно подумать, там будет куча денег?!» Действительно, на ту зарплату в 240 долларов, что была положена Сергею как редактору-стажеру, особо не разгуляешься. А еще советовали взять с собой побольше консервов и обязательно гречки, потому что там ее вообще нет. Откуда они это узнали, неизвестно, но Сергей поинтересовался на работе у старших товарищей, уже побывавших за океаном, и они подтвердили, что эта крупа неизвестна в самой развитой стране современного мира.

К счастью, тем, кто выезжал в командировку на длительный срок, разрешалось в дополнении к обычных 20 кг провозить еще по 80 кг багажа на человека.

Когда Сергей пришел вечером домой с работы, он застал Ларису всю в мыле от сборов. Сказать, что она была в панике, не сказать ничего. Жена очень боялась что-нибудь забыть.

– Давай успокоимся, – попытался он привести жену в чувство. – Сядем, покурим, подумаем, как внести элемент разума в этот хаотичный процесс.

Тут его взгляд упал на стоявший на полке сборник его любимого Джерома К. Джерома. «Трое в лодке, не считая собаки», да и «Трое за границей» он знал почти наизусть. Сергей вспомнил, что там есть прекрасный пассаж про сборы в длительное путешествие.

– Давай обратимся к классике, – засмеялся Сергей и почти сразу открыл вторую книгу на нужной странице. – Ну, вот, смотри, что советуют умные люди: «Возьми лист бумаги и запиши туда все, что тебе только может понадобиться. Потом пройди его заново и посмотри, чтобы там не осталось ничего такого, без чего можно обойтись».

– Ну, что, последуем его совету? – предложил Сергей.

Жена согласилась, и остаток вечера они провели за составлением этого списка. Периодически это вызвало бурные споры, которые, впрочем, заканчивались таким же бурным примирением. Сергей призывал к минимализму в отборе нужных вещей. Лариса, как и все женщины, хотела взять как можно больше.

А у пришедших помогать родителей была третья точка зрения.

В процессе сбора пришли к неожиданному выводу, что у Сергея совершенно нет приличной одежды.

– И как ты собираешься представлять там Советский Союз? – задала трагическим голосом по сути чисто риторический вопрос его мать.

Действительно, кроме того самого «венчально-погребального ансамбля», да двух приличных рубашек в его гардеробе ничего из представительской одежды обнаружено не было.

Мама Сергея тут же села на телефон и стала обзванивать знакомых, у которых, по ее мнению, могли быть знакомые в торговых кругах. Естественно, каждый разговор затягивался надолго, так как для начала она не могла не похвалиться достижениями сына, которого отправляют на работу в Соединенные Штаты Америки. Причем название этой страны она каждый раз произносила полностью и с каким-то придыханием.

Не прошло и полутора часов переговоров по телефону и ответных звонков подруг, как нужный человек был найден. Им оказался некий Валерий, продавец в магазине мужской одежды «Руслан» на Смоленской площади. Этот магазин, занимавший весь длинный первый этаж кирпичного жилого дома на углу Садового кольца и Плющихи прямо напротив здания МИД, был хорошо известен москвичам.

В торговом зале висели вещи преимущественно советского производства, но нужно было найти в магазине этого Валерия, назвать нужные пароли, и он тогда вынесет со склада югославские или даже финские костюмы. В свободную продажу их почему-то не выставляли. Естественно, что Валере за услуги надо будет доплатить сверху десять рублей.

На следующий день всей семьей отправились в «Руслан». Валеру нашли быстро. Нехорошо, конечно, смеяться над физическими недостатками людей, но Сергею он вновь, как и инструктор со Старой площади, показался персонажем из «Собора Парижской богоматери» Виктора Гюго. Горба, правда, у него не было, но одна нога была короче другой, от чего его перекосило набок, и он сильно хромал при ходьбе, а правая рука то ли от рождения, то ли в результате какой-то болезни ссохлась и безжизненно висела полусогнутой вдоль груди. Тем не менее, он очень ловко обходился и одной левой. Валерий пароли принял и велел идти в примерочную. А сам куда-то исчез.

Через некоторое время он вернулся с грудой костюмов, которые с трудом нес, прижимая к груди здоровой рукой. Оглядевшись по сторонам, он повесил их на крючок около примерочной.

Мать Сергея увидела на висевшем сверху бирку фабрики «Большевик» не удержалась и громким голосом скомандовала Валерию:

– Вы зачем нам это барахло принесли? Нам нужны импортные вещи.

Но тот посмотрел на нее таким убийственным взглядом, что даже она сразу поняла, что что-то сказала не так. Валерий еще раз осмотрел зал, но, не заметив, видимо, ничего подозрительного, ловко вытащил из середины кипы вешалку с финским костюмом.

Дальнейшая примерка проходила за закрытой шторкой, посему Сергей не смог даже толком рассмотреть, как сидит пиджак, не широки ли брюки. Пришлось полагаться на мнение родителей и жены.

– Ничего страшного. Если что – ушьем, – категорично заявила мама.

Из предложенных Валерием вариантов выбрали два. Сергей пытался сопротивляться. Стоили они очень дорого – раза в два дороже отечественных. Но деваться некуда – пришлось смириться. Валере в карман незаметно сунули десятку, он опять запрятал выбранные костюмы между шедеврами советского швейного цеха, оттащил за угол, где стоял упаковочный столик, и быстренько замотал в несколько слоев мягкой, почему-то слегка пятнистой светлой бумаги. Перевязал оба свертка бечевкой и торжественно вручил Сергею со словами:

– Носите на здоровье!

Наконец, сборы были закончены. Все вещи аккуратно разложили на полу в гостиной по кучкам в соответствии с их предназначением.

Естественно, на весь этот объем чемоданов в семье не нашлось. Так что каждый вечер после работы Сергей делал крюк, чтобы пройти мимо «мусорки» овощного магазина. Туда выбрасывали упаковку из-под консервов и овощей с фруктами, и иногда среди рваных картонок можно было найти вполне приличные пустые ящики. По ним и нужно было теперь разложить вещи, да так, чтобы ничего не разбилось, не разлилось и не сломалось. До отъезда оставался один день, так что пришло время заняться этим делом.

Единственный кожаный чемодан, как и положено, лежал на антресолях в коридоре. Стремянки в доме не было. Сергей принес из кухни две табуретки, поставил их одну на другую и, несмотря на крики протеста Ларисы, полез под потолок.

– Не боись, не впервой, – отмахнулся он от предупреждений жены, что хлипкая конструкция может не выдержать и развалиться. Поначалу все шло хорошо и, будто акробат, балансируя на табуретках, Сергей добрался до верхнего сиденья. Но в тот момент, когда он уже протянул руку, чтобы ухватить ручку лежавшего с краю чемодана, табуретки под его ногами зашатались. Как у всех приличных людей, дверцы антресолей не имели нормальной задвижки, а запирались на загнутый буквой Г вверх шляпкой гвоздь. Падая, Сергей инстинктивно попытался схватиться за край антресоли, но промахнулся, зато зацепился ладонью за этот самый торчащий как большой крючок гвоздь. Он вошел ему в ладонь прямо под бугорком безымянного пальца. Сначала Сергей повис на одной руке, будто сорвавшийся с креста Христос, но затем рухнул вниз, оставив на железной шляпке большой кусок своей кожи. На шум его падения из кухни с криком ужаса прибежала Лариса.