Все эти мысли, занявшие в реальной жизни от силы пару мгновений, прорвались наружу глупым фырканьем, и Драко скривил лицо так насмешливо, что стало неловко.

— Может, Скитер права, и с тобой действительно что-то случилось? Вид у тебя преглупый.

— Иди ты, — буркнул Гарри и окончательно смутился. Сунув палочку в карман мантии, он первым вышел в коридор.

До того, другого класса ближе к башне Гриффиндора они добрались молча и, как показалось Гарри, полные неловкости. Впрочем, может Драко совсем так не думал — Гарри просто на него не смотрел. Ему хватило и того, что на них таращатся другие студенты, проходящие мимо, и их взгляды нельзя было назвать очень уж дружелюбными или поддерживающими. Настороженные — вот какие они были, Гарри были хорошо знакомы эти выражения лиц. В какой-то миг ему захотелось обернуться и сказать, что это так странно: в один момент они все считают его героем, а в другой готовы наброситься и растерзать, — но потом Гарри некстати вспомнил о том, что в своё время Драко тоже провоцировал учеников Хогвартса именно на это. Так что проще оказалось промолчать.

В классе уже почти все собрались: Гермиона держала наготове свой наполовину исписанный свиток, Астория и Софи играли в волшебные шахматы, а Рон торчал рядом, комментируя каждый ход. Невилла и Ханны не было видно.

— Привет, — как ни в чем не бывало махнула рукой Гермиона, когда Драко закрыл за ними дверь и сложил руки на груди.

— Малфой, — пробурчал Рон, мазнув по нему взглядом, и уставился на Гарри, видимо, предпочитая делать вид, что Драко тут и вовсе нет. — Я не знал, что вы придёте вместе.

— Мы занимались Патронусом, — объяснил Гарри, надеясь, что это не звучит, как оправдание.

— И как успехи? — тут же вежливо поинтересовалась Гермиона.

Не обращая внимания на повисшее неудобство, Астория тем временем бросила шахматы и широко улыбнулась, игнорируя тот факт, что вражеская ладья поедает её слона. Гарри почувствовал себя по-дурацки, так, словно его уколола эта улыбка. Впрочем, сам Драко отреагировал на неё равнодушно.

— Зачем я здесь нужен? — спросил он у Гермионы. Та немного смутилась.

— На пятом курсе ты неплохо справлялся, выслеживая нас… ну, то есть, ОД, — объявила она. — Мне кажется, пришло время вернуть должок.

— Что? — переспросил Драко и вдруг расхохотался. Гермиона зарделась, но жестом остановила Рона, уже принявшего воинственный вид и явно готового броситься защищать её. Гарри же не понял,чего она вообще хочет. Чтобы Драко снова занялся выслеживанием ОД, только уже в другом составе?

Но, видимо, у Гермионы была своя стратегия, потому что она, собравшись с мыслями, указала все ещё смеющемуся Драко на стул и сказала:

— Сядь, пожалуйста. Я объясню позже, просто можешь немного подождать?

— Грейнджер, а у меня есть хотя бы одна причина вам помогать? — хмыкнул Драко, покосившись на стул. Гермиона фыркнула.

— Во-первых, твои друзья с нами, — принялась перечислять она, кивнув в сторону слизеринок. Драко тут же вставил:

— Они не мои друзья.

В ответ Астория закатила глаза, но Гарри почему-то почувствовал себя отомщённым.

— Во-вторых, — с нажимом продолжила Гермиона, — ты нам должен, потому что мы защищаем и тебя в том числе.

— Я вас не просил, — и здесь нашелся с ответом Драко.

— Слышь, хорек! — взвился Рон, но Гермиона снова его остановила.

— В-третьих, потому что это нужно Гарри, — сказала она.

Повисла неловкая пауза. Гарри очень хотелось спросить, с чего это она решила, что ему это нужно, но Драко, неожиданно для всех, высокомерно хмыкнул и сел на стул, скрестив на груди руки.

— Если драгоценному Поттеру это так нужно, то хорошо. Я посижу тут с вами.

— И поозаряешь нас своим присутствием, пока мы пытаемся спасти родной факультет, — добавила Астория, скорчив рожицу. В поддержку Гарри послал ей улыбку, но она, кажется, даже не заметила.

Решив, что все успокоились, Гермиона помялась, и Гарри решил, что она, похоже, довольно сильно нервничает. Впрочем, причина стала понятна, когда она напрямую обратилась к самому Гарри.

— Я говорила тебе, что хочу взять интервью, — сказала она. — Я собираюсь сделать это сейчас. Вы все, — она обвела взглядом присутствующих, — будете кем-то вроде свидетелей того, что я это не придумала.

Гарри очень захотелось сбежать. Он прекрасно помнил, о чем, точнее, о ком Гермиона собиралась попросить его рассказать, и ему меньше всего хотелось говорить о Волдеморте. Даже произнесенное в мыслях, это имя вызывало дрожь, сладкая дымка, окутывавшая, пока Гарри находился с Драко наедине, рассеялась, оставляя один на один с болезненными воспоминаниями.

Он этого не хотел. Больше всего он хотел закрыть голову руками, как от обстрела, и броситься прочь по узким, тёмным коридорам школы куда-нибудь, где его никто не найдет.

— Хорошо, — сказал он твёрдо. — Давай поскорее разберемся с этим.

На Драко он посмотрел только один раз: тот всё так же сидел, будто каменное изваяние, но взгляд его казался тревожным.

Рон поспешил пододвинуть Гарри второй стул, а Софи и Астория наоборот отошли в самый дальний угол, собрали свои шахматы в ящичек и уселись на парты. Наверное, так они пытались не мешать, вот только Гарри всё равно остро чувствовал их присутствие.

Поставив перо на пергамент, Гермиона вздохнула и начала:

— Итак, я постараюсь быть краткой. В той статье в «Пророке» говорилось, что мы все не очень-то ладили со слизеринцами, и это не какой-то большой секрет, но я хочу, чтобы ты сам рассказал об этом.

Очень хотелось посмотреть на Драко, но Гарри не стал. Ему подумалось, что со стороны Гермионы было немного бестактно задавать этот вопрос именно в присутствии Малфоя, хотя откуда ей было знать, что Гарри внезапно начнет миндальничать с его чувствами.

— Это правда, — сказал он, глядя куда-то в густоту каштановых гермиониных волос. — Мы не очень ладили. Это, вроде как, общая проблема школы, да? Никому не нравилось, что Слизерин выигрывает кубок школы, и все были как-то отстранены… Хотя я видел людей с Пуффендуя и Когтеврана в компании слизеринцев, даже как-то на четвёртом курсе… Я хочу сказать, ещё перед тем, как я поступил в школу, Хагрид проболтался, что Волдеморт учился на Слизерине, и что там было много темных магов. К тому же, я как-то сразу подружился с Роном, а Рон хотел на Гриффиндор, выбор был очевиден.

Гермиона насторожилась:

— Ты сказал «выбор»?

Она буквально подловила Гарри на слове, и тот замялся. Он никому об этом не рассказывал, кроме Дамблдора, а Дамблдор утешил его тем, что только истинный гриффиндорец может достать меч Годрика из Шляпы. Но тогда Гарри было двенадцать, чёрт возьми, а сейчас он начал осознавать, что, возможно, дело было не в этом.

Дело было в выборе. И он выбрал.

— Шляпа хотела отправить меня на Слизерин, — сказал Гарри. — Очень настойчиво. Говорила, что я достигну там величия и все такое. Некоторое время я думал, что это из-за моей связи с… Волдемортом. Но теперь мне кажется, что это не совсем так. Я мог бы учиться там, почему нет? Ты, Рон, мог бы учиться там. Гермиона могла бы там учиться.

Астория хмыкнула:

— Представляю с трудом, — но Гарри её проигнорировал, продолжая:

— Да мы ведь ничем не отличаемся друг от друга. Мы учим одни и те же предметы, сдаём одни и те же экзамены, и спальни у нас похожи, ну, то есть, я так думаю. — Он очень понадеялся, что Драко не фыркнет, но тот оказался достаточно осторожен. — Может быть, Шляпа вообще отправляет нас именно туда, куда мы хотим. Вот ты, Рон, всегда знал, что будешь на Гриффиндоре, ведь вся твоя семья там была. Драко, наоборот, был уверен, что должен быть только на Слизерине. Гермиона…

— Ну, если честно, мне понравилось, как Шляпа спела про отвагу, — она рассмеялась. Перо в её руке так и мелькало, хотя сама Гермиона едва ли смотрела в свой пергамент. — А ещё я никогда не хотела получить клеймо заучки.

Драко громко фыркнул.

— Астория, — продолжил Гарри, — могла хотеть попасть к сестре, а Софи… — он запнулся, но сама Софи подсказала: