— С Рождеством, — выпалил он.
— С Рождеством, — эхом отозвался Драко и показал коробку. — Это тебе.
Гарри запоздало подумал, почему тот не положил её к внезапно возникшей под ёлкой горке других коробок, и шагнул навстречу, чтобы взять подарок непослушными пальцами.
— Спасибо, — пробормотал он. — У меня… ничего особенного нет, но… — одной рукой он нырнул в карман джинсов, доставая оттуда предмет, который, одеваясь, случайно заметил в своем чемодане. Это был камушек, который когда-то подарила ему Луна: обточенная водой озера галька причудливого серо-зеленого цвета. — Это не особенно… я хочу сказать, что просто… в общем, возьми на память.
Драко протянул руку, и пёстрый камушек лег ему в ладонь. Покрутив его так, словно ему и правда было интересно, Драко кивнул и сунул гальку в карман.
— Спасибо, — сказал он. Мучительно хотелось спросить, помнит ли он что-то со вчерашней ночи, но Гарри не смог решиться, а сам Драко не спешил вспоминать. Он вообще выглядел так, будто все это случилось не с ним. — Мне нужно идти. Родители будут беспокоиться.
— Я понимаю, — кивнул Гарри, но сердце его сжалось, а в животе снова свело. Он хотел извиниться и одновременно начать уговаривать Драко остаться, пока они все не обсудят, пока не решат, что это вообще было и как с этим жить дальше.
Но Драко лишь улыбнулся ему уголками рта, а сам Гарри так и не смог заставить себя открыть рот снова, хотя «погоди» так и зудело на кончике его языка.
— Увидимся в школе, — вот и всё, что сказал Драко, прежде чем подняться и, бросив в камин немного Летучего Пороха из горшка на полке, скрыться в зелёном вихре.
***
В коробке оказались сладости, такие же, как в прошлый раз отправила Нарцисса, и которые так загадочно пропали у Гарри из чемодана. Наконец получив возможность распробовать их, он, увы, не почувствовал вкуса. Когда камин снова разгорелся зелёным, и в нем показались головы Рона и Гермионы, Гарри как раз жевал шоколадную лягушку, сидя в старомодном кресле в гостиной и размышляя о том, как ему теперь вообще себя чувствовать.
— С Рождеством, Гарри! — выкрикнул Рон, у него на голове была смешная красная шапка, а Гермиона широко улыбалась. — Ты уже открыл свои подарки? Выглядишь не очень бодрым…
Лицо лучшего друга стало немного озабоченным, и Гарри поспешил натянуть улыбку и сползти с кресла к камину.
— Нет, вовсе нет… на самом деле, я отлично отдохнул, — соврал он. И добавил торопливо: — Извините, что не приехал.
— Мы беспокоились о тебе, — сказала Гермиона. — Миссис Уизли предлагала устроить тебе сюрприз и все равно прийти, но я её отговорила. Рон рассказал, что ты хотел побыть один. Чем занимался?
— Да так… ел, — пожал плечами Гарри, брякнув первое, что пришло ему на ум, и поспешил сменить тему. — Вот открыл подарки. Как всё прошло? Как… Дин?
Лицо Рона красноречиво скорчилось.
— Они с Джинни обжимались всё время, когда думали, что мама не видит, — проворчал он. — И она даже ничего им не сказала, а нас с Гермионой заставила лечь спать в разных комнатах. Мы думаем поехать к ней, ну, знаешь, чтобы никто не трогал… По крайней мере, у нас есть ещё немного времени до школы.
Гермиона слегка зарделась и, хихикнув, кивнула.
— Почему бы и нет? — согласился Гарри. Он хотел спросить, как отнесутся к этому родители Гермионы, но не стал портить друзьям настроение. — Вы можете, по крайней мере, побыть вместе.
— В точку, приятель, — кивнул Рон. — Ты это, посмотри мамин подарок, если ещё не успел. Она очень старалась и очень за тебя волнуется.
— Скажи ей спасибо, — попросил Гарри, снова почувствовав неловкость. — Она очень заботится, и я даже не знаю, чем отблагодарить…
— Забей. Она делает это от чистого сердца. Джордж тоже передает привет. Кажется, ему вчера стало немного лучше в кругу семьи. В общем, ты не пропадай. Если будем у Гермионы, свяжемся с тобой через камин.
И, перекинувшись с Гарри ещё парой фраз, Рон с Гермионой исчезли.
Не поднимаясь с пола, Гарри улёгся на ковер и уставился в потолок, чувствуя облегчение от того, что больше не надо изображать улыбку. Как бусины в чётках, он перебирал вчерашние воспоминания, обрывочные и текучие. Он жалел, что под рукой нет Омута Памяти, чтобы сохранить их навсегда: мягкую ткань чёрного джемпера, сухое дыхание, гладкие волосы под ладонью, вопросительный взгляд.
Все это было внезапно так прекрасно и одновременно так невыносимо неловко. Перед этим в воспоминаниях меркли влюбленность в Чжоу и даже чувства к Джинни, ещё не так давно придававшие Гарри силы жить дальше. Зажмурившись, он чувствовал, как стучит внутри его тела кровь, как сжимается и набухает непослушное сердце, как приливами краснеет лицо.
Гарри зажмурился и стукнулся головой об пол. Было невыносимо понимать, что он всё-таки испугался объясниться с Драко. И что, возможно, он вообще никогда на это не решится.
Потому что… да как вообще решиться на такое?
========== XIII. Цугцванг ==========
Комментарий к XIII. Цугцванг
А мы, тем временем, перевалили за половину истории :)
Я здесь просто затем, чтобы сказать спасибо каждому, кто читает и ждёт. ♥
За дни до возвращения в Хогвартс Гарри успел пройти все стадии от отчаяния до принятия и перед самым отправлением на Кингс-Кросс решил, что ничего страшного не произошло. С кем не бывает, в конце концов? Мысли о Драко уже не были такими болезненно острыми, Гарри даже почти смог убедить себя, что это ни на что не повлияет. Иногда люди просто целуются, когда они пьяны, потому что им этого хочется. Почему-то эта фраза звучала в голове голосом Сириуса: может, сказалось пребывание в доме на Гриммо, а может, Гарри просто думал, что крёстный — единственный, к кому бы он решился подойти, чтобы поговорить об этом.
В поезде они с Роном и Гермионой заняли отдельное купе, потом к ним подсели Невилл и Ханна, и Гарри, сидя у окна, со странным чувством наблюдал, как они держатся за руки, но представив на их месте себя и Малфоя, только хмыкнул — более нелепой картинки и вообразить было нельзя. Но на первом ужине в новом году Гарри нарочно сел к столу Слизерина спиной, чтобы не испытывать себя. Ему не хотелось смотреть на Драко, хотя на станции и в очереди к экипажам он пару раз краем глаза ловил где-то в толпе светловолосую макушку. Вскоре подошла Софи; она махнула Гарри рукой, а потом сообщила Рону, что родители подарили ей целый набор подарков из «Всевозможных Волшебных Вредилок» на Рождество. Софи выглядела счастливой и просила передать поддержку и благодарность за отличные каникулы Джорджу, и Рону, кажется, тоже было приятно: он клятвенно пообещал отправить своего Сычика к брату и заметил, что это, наверное, должно его ободрить.
Но, увы, долго избегать своих метаний и их причину Гарри не удалось: первым же уроком на следующий день оказалась защита от тёмных искусств. Когда галдящие гриффиндорцы, обсуждающие свои рождественские каникулы, набились в класс, появился и Драко: он спокойно прошёл между рядов и сел на своё место прямо через проход от Гарри. Тот посмотрел на него; наверное, взгляд получился упрямый, но Драко только обернулся и — неожиданно! — ухмыльнулся самыми уголками рта.
Стена из равнодушия и «мне-плевать-что-случилось-между-мной-и-Малфоем» мгновенно дала брешь, и Гарри почувствовал, как в животе заворочался огромный скользкий монстр, стискивающий его внутренности. Стало почти больно дышать, и Гарри не нашел ничего лучше, чем робко ухмыльнуться в ответ, а потом поскорее отвести глаза. Как назло, тут же под бок плюхнулся Рон, придерживающий свою сумку, и начал жаловаться:
— Ремень совсем треснул. Я забыл купить новую, а эту уже даже Репаро не спасает. Представляешь, Гермиона пыталась зашить её маггловскими нитками… Ты, кстати, «Пророк» с утра не читал?
Гарри хотел буркнуть, что даже и не думал, но в класс вошла профессор Баркер, закрыла за собой дверь, и урок начался.
— Я поздравляю вас всех с Рождеством, — ровно сообщила она. — И выражаю надежду, что вы все хорошо отдохнули и готовы вернуться к учёбе. В этом семестре я начну принимать результаты парной работы. У вас было более чем достаточно времени, чтобы научить друг друга чарам Патронуса — или же убедиться, что ваш напарник совершенно безнадёжен.
