— Скучаю, — пожал плечами Драко, его голос зазвучал расслабленно и немного небрежно, но интонация была какая-то незнакомая.

— Почему ты не поехал к ним на Рождество?

— Мне нельзя выезжать из страны. Ну, можно, но я знаю, что у отца могут быть проблемы из-за этого, так что… — Драко отмахнулся, а потом сделал ещё глоток, прежде чем вдруг признаться: — Я хотел уехать в Шармбатон. У меня была такая возможность. Но отец настоял, чтобы я вернулся в Хогвартс. Я ведь невиновен, да? Значит, мне нет смысла бежать и прятаться.

Гарри помолчал. Наверное, по-своему Люциус был прав, вроде как, пытаясь показать, что их семья — все ещё полноправные граждане волшебного сообщества. Но, он, как, наверное, часто делал, совсем не подумал про Драко: каково ему вернуться в школу после прошлого года, как к нему будут относиться, чему ему придётся противостоять. Неудивительно, что у Драко ничего не получалось с Патронусом: какие крупицы счастья можно собрать, если постоянно находишься в окружении врагов или тех, кто потенциально может ими быть.

— Не вздумай меня жалеть, — внезапно предупредил Драко, и, опомнившись, Гарри поймал его взгляд. Немного одурманенное сознание четко выхватывало из окружающей обстановки лишь конкретные элементы, и одним из таких элементов стали глаза Драко. Они были серые, но сейчас, в полумраке, под блеском огоньков, казались темнее, чем на самом деле. — Ты…

— Ни хера о тебе не знаю, да, — пробормотал Гарри, а потом спросил: — Ладно, допустим, так и есть. Расскажи мне что-нибудь?

Брови Драко взлетели вверх.

— Например?

— Что хочешь. Только не про прошлый год. Просто что-нибудь. Любимая сказка в детстве? Любимая песня? Эм-м-м… Хобби?

Несколько мгновений Драко смотрел на него, будто что-то соображал, а потом хмыкнул.

— Ладно. Давай так: ты задаешь мне вопрос, а потом я тебе. И опять ты мне.

Гарри кивнул. Драко взял бутылку огневиски и, не дожидаясь согласия, плеснул в кубок Гарри, а затем себе.

— Хорошо. Так что там насчет любимой сказки?

Казалось, Драко всерьёз задумался — даже слишком серьёзно как для такого простого вопроса.

— Наверное, это «Семь бронзовых кнатов». Мама читала мне её перед сном. — Это был довольно скупой ответ, но Гарри решил, что для начала и так неплохо. Они с Драко всегда говорили только о чём-то, что вертелось вокруг войны или вокруг их дурацкого задания по ЗОТИ, так что его ответ определённо был прогрессом. — Ты её не знаешь, да? — проницательно заметил Драко и поднёс свой кубок к губам. — У магглов другие сказки?

— Точно, — кивнул Гарри. — Совсем другие. Мой кузен не любил читать, так что все его книги доставались мне. Я их много знал. Моя любимая была про Джека и бобовый стебель, мне она очень нравилась, правда, однажды, когда я хотел перечитать, я не нашел книгу… Думаю, Дадли её куда-то спрятал или выбросил. Ему нравилось меня злить.

Драко неопределённо хмыкнул:

— Твой кузен — настоящий придурок.

Гарри никак не стал комментировать тот факт, что Драко и сам долго вёл себя с ним как настоящий придурок, и уничтожение любимых вещей вполне могло быть и в его духе тоже.

— Это точно. Твой вопрос?

— Ты действительно никогда не встречал волшебников, прежде чем попал в Хогвартс?

Гарри хихикнул. Судя по выражению лица Драко, тот ожидал опровержения, а потому кивнуть оказалось ещё приятнее.

— Хотя, не совсем так, — счёл нужным пояснить Гарри. — Я встречал волшебников. Иногда они со мной здоровались. Но я понятия не имел, почему. Знаешь, как это для меня выглядело? Какие-то мужчины и женщины в странных халатах машут мне руками и пытаются заговорить… Я думал, что они сбежали из психиатрического… — поймав непонимающий взгляд Драко, Гарри поспешил добавить: — Это что-то вроде отделения для душевнобольных в больнице Святого Мунго.

— Пси-хи-ат-ри-чес-ко-го, — повторил Драко, раскатывая гласные на языке, а потом отхлебнул ещё из кубка. Его движения стали какими-то более расслабленными, и Гарри понял, что Драко все-таки пьян, несмотря на собственные слова. Второе, что Гарри понял — он и сам, похоже, не в лучшем состоянии.

— Ага. О тебе я бы тоже так подумал, знаешь ли. Хотя ты бы и махать мне не стал, да?

— Вообще-то, — возмутился Драко, — я думал, что смогу с тобой подружиться. Но ты был не слишком вежлив, знаешь ли.

Точно пьян. Гарри был уверен, что Малфой никогда не признал бы этого вслух, если бы не огневиски.

— Ну, что в прошлом, то в прошлом. Ты приятной личностью мне тоже не показался.

— Я приятный! — обиделся Драко. — То есть, я имею в виду, я знаю, что произвожу прекрасное впечатление, Поттер. Просто тебя вырастили магглы.

В его устах это прозвучало примерно как «тебя вырастили обезьяны», так что Гарри только глаза закатил.

— Как скажешь. Твоя очередь. Есть что-то, что ты умеешь… я имею в виду, из того, чем ты не пользуешься в школе?

Драко кашлянул, отставил в сторону кубок и выпрямил спину, растопырив пальцы на правой руке и загибая их по очереди:

— Я говорю на французском языке, превосходно играю на фортепиано, танцую три вида вальса…

— Три вида? — Гарри помялся. — Я даже не знал, что их больше одного…

— Ну, разумеется, ты не знал, — высокомерно парировал Драко и продолжил: — Кроме того, я превосходно знаю историю и могу назвать даты рождения и смерти каждого из Малфоев со времён Вильгельма Завоевателя.

— Это не значит, что ты знаешь историю, — хихикнул Гарри, глядя, как Драко путается в пальцах. — Это значит, что ты знаешь историю своей семьи. Погоди, серьезно? Вильгельм Завоеватель?

— Малфои пришли вместе с ним из Франции, — приосанился Драко. — Говорят, он был препротивным магглом, а ещё жутко картавил…

Гарри засмеялся и одним глотком почти опустошил свой кубок. И тут же пожалел об этом — мир вокруг него плавно покачнулся, а боковым зрением начало мерещиться, будто лица людей на семейном древе Блэков двигаются и корчат странные рожи. От греха подальше Гарри улегся спиной на мягкий ковер и, очевидно, приняв это за приглашение, Драко тоже растянулся по соседству.

— А ты знаешь Финеаса Найджелуса? — спросил Гарри. — Его портрет висит прямо над нами, но я его уже неделю не видел…

— Бывший директор Хогвартса, кажется? — промычал Драко. — Ага. Знаю. Так кто там сейчас задает вопрос, ты или я?

— Вроде ты.

Гарри уставился прямо в потолок, чувствуя, как горят щёки, ключицы и почему-то костяшки пальцев. Пожалуй, ему не хватает опыта с выпивкой, причем очень и очень сильно. Голос где-то справа лениво протянул:

— Я так я… а ты что умеешь делать?

— Готовить, — мрачно отозвался Гарри. — Прямо как домовой эльф. Только не вздумай это комментировать, ладно? — Драко промолчал, и Гарри повернул голову, чтобы увидеть чуть встопорщившиеся светлые волосы и аккуратное небольшое ухо. Его взгляд скользнул ниже, и сердце глухо врезалось в грудную клетку, когда Гарри разглядел самый кончик длинного шрама над сбившимся воротником. Это был тонкий, аккуратный порез, побледневший со временем, и все же не было сомнений, откуда он появился. Гарри будто кипятком ошпарило, и он поспешил отвернуться. — Моя очередь, да? — голос прозвучал как-то натянуто, но Драко, кажется, не заметил, или не нашел нужным обращать на это внимание. — Ты… Тебе… — Гарри замялся: все его мысли теперь прикипели к этому тонкому шраму на белой-белой коже, и было так стыдно, так мучительно стыдно! — Тебе нравилась Панси Паркинсон?

— Чего? — изумился Драко.

— Ну, то есть, она же похожа на мопса, и я… — Гарри стыдливо вскинул руки к лицу и чуть не уронил свой кубок. Тот угрожающе покачнулся, но Драко с неожиданной ловкостью его подхватил, а потом приподнялся на локте и выпил оттуда оставшиеся полглотка виски. Гарри не стал указывать на то, что, скорее всего, Драко перепутал кубки: ему и так было неловко. — Забудь. Это было глупо. Мне плевать, нравилась ли тебе Панси…

— Она не похожа на мопса, — с упреком хмыкнул Драко, глядя на Гарри немного сверху вниз. — Давай другой вопрос.