— Драко, ты можешь поговорить со мной, — продолжала наставить Астория все это время, и со стороны Малфоя послышался раздраженный вздох.
— Я не хочу говорить. Я просто кое-что забыл в спальне и хочу забрать это. У тебя есть что-нибудь важное, что ты хотела бы мне сообщить, или я могу уже просто пойти дальше?
Астория стушевалась.
— Дафна написала письмо, — пробормотала она. — Я получила его вчера вечером. Она говорит, что ты мог бы присоединиться к ней, она готова порекомендовать тебя…
Малфой жестом остановил её и покачал головой.
— Мы уже это обсуждали. Мой ответ — нет.
— Но почему! — вспылила Астория. — Разве ты сам не говорил мне, что тебе будет тяжело…
Со стороны лестницы послышались быстрые шаги, и она замолчала, а Гарри, переминавшийся с ноги на ногу, почувствовал облегчение. Он разрывался между жгучим любопытством и нежеланием слушать, о чем Астория собиралась рассказать Малфою; тот, памятуя о присутствии Гарри, все равно бы не позволил себе ляпнуть ничего интересного.
Два второкурсника прошмыгнули мимо, едва не зацепив Гарри, ему показалось, что они спешили поскорее убраться от Малфоя подальше. Как и та девочка, которая подошла в Большом зале с просьбой о фото.
— Увидимся, — воспользовавшись заминкой, бросил Драко, и стремительно зашагал к спальням, а Гарри ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.
Поднявшись по винтовой лестнице — она гремела, и Гарри порадовался, что шаги Драко, в принципе, более или менее заглушают его топот — они двое оказались в каменном коридоре, освещённом все теми же зеленоватыми лампами. Драко прошел в самый конец и остановился у двери, словно собираясь с духом. Посмотрев на пустое место, где, по его мнению, должен был быть Гарри, он спросил:
— Ты ещё тут?
Его голос дрогнул, и Гарри кивнул, а потом, спохватившись, тихо отозвался:
— Ага.
Драко набрался храбрости, толкнул дверь и медленно зашёл, а Гарри нырнул следом и стянул мантию с головы.
Тут не просто кто-то пошарился, все вещи были буквально перевёрнуты вверх дном, сундуки распахнуты, на полу валялись какие-то пергаменты с чертежами — видимо, из лекций, — раскрытые учебники, перья и письма. Только постель выглядела почти нетронутой, словно тот, кто пришел сюда, боялся потревожить спящего: примятые простыни свидетельствовали лишь о том, что на них не так давно лежали, а потом вскочили, отбросив одеяло. Водные блики из окна бродили по смятым вещам, безжалостно вытряхнутым из чемодана, а рядом сиротливо лежала раздавленная шоколадная лягушка в картонной упаковке.
— И ты ничего не услышал? — недоверчиво спросил Гарри, и Малфой обратил к нему бледное лицо.
— Ничего! Совершенно ничего! — отчаянно воскликнул он.
Гарри, спохватившись, прикрыл дверь и шагнул в центр комнаты. Она была не такой круглой, как гостиная Гриффиндора, и имела скорее вытянутую форму. Заправленные кровати стояли друг напротив друга, над ними висели тяжёлые зелёные пологи. Гарри потрогал один из них, его рука высунулась из-под мантии, и бледный Драко поморщился.
— Сними её, я чувствую себя глупо.
Гарри, ещё сомневаясь, что из-за кроватей и гобеленов с вытканными на них серебристыми змеями не выскочат слизеринцы, чтобы потыкать в него пальцем, всё же стянул мантию. Даже его недоверие к Малфою, вскормленное и взращенное годами, не оказалось сильнее безрассудства.
— Ладно. Как думаешь, что они искали? — спросил он, пряча мантию за пазуху. Драко пожал плечами и с осторожностью приподнял один из свитков, валяющихся на полу. Тот развернулся в его руках и сполз на пол — очевидно, его эссе могло по длине посоперничать с некоторыми сочинениями Гермионы.
— Вряд ли домашнее задание.
— Ты уверен, что это не слизеринцы? Если они точат на тебя зуб, это могли быть они, какой-нибудь четвёртый или пятый курс… Или, может, Пивз…
— И я не услышал? — в отчаянии и бессилии выдохнул Малфой. — Может, ты спишь, как бревно, Поттер, но не я! Я не мог не услышать! Понимаешь? Просто не мог! Да и даже если это были слизеринцы, то… что? Зачем это, по-твоему? Чтобы позлить меня?
Гарри пожал плечами и наклонился, чтобы поднять маленький пергамент, лежащий среди рассыпавшихся книжных страниц. Рядом, смятая, свернулась рубашка и, судя по её виду, она была очень, очень дорогая. Гарри теперь, пожалуй, мог себе позволить вещи не хуже, только ему никогда даже в голову не приходило, что он может нацепить на себя что-то подобное повседневной одежде Малфоя.
— Это от твоей матери, — заметил он, подавив желание заглянуть в письмо. — Оно открыто.
Драко выхватил пергамент у него из рук и пробежался по нему глазами, а затем повертел письмо в руках.
— Это последнее письмо, которое она мне прислала, — поморщился он. — Оно уже было открыто, так что вряд ли… — он оборвал фразу, сел на кровать так, будто его разом покинули все силы, и опустил глаза. — Вряд ли они искали письма. Ни для кого не секрет, что мы в заднице, Поттер. С тех пор, как отца выпустили, Мэнор сверху донизу обыскивают каждую неделю. Они уже вынесли совершенно все реликвии, будто бы эти вещи могут быть опасны. Я не хочу возвращаться, не хочу видеть свою комнату вот такой же, — он обвёл жестом пространство вокруг себя. — А я знаю, что она такая же, даже если мама попытается — а она попытается — привести её в порядок.
Гарри не знал, что ответить, он сел рядом с Драко и поднял было руку, чтобы похлопать его по плечу, но тут же отдёрнул.
— Давай разберем это, — просто предложил он. — Заодно увидим, если что-то пропало.
Удивительно, но Драко согласился. Будто бы присутствие другого человека придало ему силы, он бодро поднялся и принялся собирать валяющиеся на полу книги в стопку. Гарри стал ему помогать, стараясь не касаться совсем уж личных вещей, вроде нижней одежды и писем. Он замедлился, собирая по страницам развалившийся учебник травологии, и украдкой посмотрел на Малфоя, который уже сложил книги на тумбочку и педантично сортировал письма. Когда-то, когда Гарри впервые увидел его отца, он решил, что они с Драко очень похожи, но сейчас, много лет спустя, стало ясно, что куда больше Малфой-младший унаследовал от своей матери. У него были такие же, как у неё, узкие запястья и острый подбородок, и такие же, как у неё, пушистые ресницы. Нарцисса Малфой была очень красива, и, объективно говоря, Драко тоже был очень красив.
Гарри опустил взгляд на свои руки в не сходящих мозолях — единственное наследство, которое оставили ему вырастившие его Дурсли, — и неловко поджал губы, прежде чем положить учебник на стопку других учебников.
— Какие предметы ты выбрал? — неожиданно для себя спросил он. Драко завязал на стопке писем аккуратный бант, убрал их в ящик и пожал плечами, будто не понимая, какого чёрта Гарри вообще стало это интересно.
— Случайным образом. Заклинания, ЗОТИ, история магии, травология, трансфигурация и ещё алхимия.
— То есть, ты не ориентировался на какую-то… работу? — понял Гарри и машинально почесал шрам. Сам он по инерции продолжил всё тот же набор предметов, которые выбрал на шестом курсе, перед ним даже вопроса не стояло, что вписывать. По правде говоря, он даже не помнил, как вообще вписывал их в ответное письмо летом.
— Нет. А вот ты метишь в мракоборцы, — хмыкнул Драко, и это был не вопрос. — С таким портфолио тебя точно возьмут.
Он положил в тумбочку к письмам какой-то фиал, и Гарри сощурился, попытавшись разглядеть, что это, но так и не понял. Наверное, что-то безопасное, раз те, кто тут пошарился, его не взяли.
— Я не уверен, что хочу, — признался Гарри и поковырял ногтем обложку книги, которую только что взял в руки. — Не знаю, чем я вообще хочу заниматься.
— Тогда мы с тобой в одной лодке. Ты не знаешь, чем хочешь заниматься, а я не знаю… не знаю, куда меня возьмут, — Драко саркастично хмыкнул и волшебной палочкой заставил все свои рубашки взмыть в воздух и сложиться в аккуратную стопку на кровати. — Что ж, мы перебрали почти все, и здесь ничего не пропало.
