– Садись. – Она указала ему на стул напротив нее и сцепила руки в замок, подаваясь корпусом вперед и опираясь на столешницу локтями. – Как ты себя чувствуешь?

– Спасибо, хорошо.

– Это не простая вежливость с моей стороны, нам предстоит важный разговор, который определит твое будущее здесь, если ты, конечно, намерен остаться в Противостоянии. – Она вопросительно посмотрела на Герда. Герд кивнул. – Раз так, то мне нужно, чтобы ты сейчас ясно мыслил и четко формулировал ответы. Голова болит?

– Нет, – он помотал головой.

– Хорошо. – Сандал удовлетворенно вздохнула и провела рукой по волосам. – Я буду задавать тебе вопросы, а ты будешь отвечать. Но отвечать нужно честно. Любая ложь, и ты отправишься отсюда восвояси на все четыре стороны. Это понятно? – она вперила в него взгляд.

Герд снова кивнул. Отчего-то он сразу поверил в то, что эта женщина и правда сможет распознать ложь.

– Тебя зовут Герд Вайра, – деловым тоном начала она.

Кивок.

– Ты установил связь с повстанцами в ночь с первого на второе июня, – не спрашивала, утверждала генерал-полковник.

Снова кивок.

– В этом тебе помогла Олва Бладаро.

Герд почувствовал, как стремительно пересыхает у него во рту.

– Да.

– Она сказала, что вы родственники, – продолжала Сандал.

– Да, – прохрипел Герд. Кадык предательски дернулся.

Значит, Олва сказала тому, самому первому в его жизни повстанцу, что они родственники. Родственники. В груди Герда сдавило, пришлось приоткрыть рот и дышать через него.

– Но у вас разные фамилии.

– Мы родственники по материнской линии. – Он сморгнул, в глазах щипало.

– Дело было недалеко от западной границы Бабила, в лесах Надир.

– Да.

– Но в документах значится, что ты прибыл сюда из столицы. – Сандал вопросительно приподняла бровь и пристально посмотрела на Герда.

– Я коренной житель Цивилы, – механически ответил Герд. – У тети на границе я прожил только последние девять месяцев.

– Также Бладаро утверждала, что ты подвергся преследованию со стороны гвардейцев агемы, – невозмутимо продолжила генерал-полковник.

– Да.

– Но сказала, что не знает, по какой причине. – Сандал впилась в Герда глазами так, словно пыталась прочесть его мысли.

– Она сказала правду, – еле слышно ответил Герд, а потом, памятуя о словах генерал-полковника на счет лжи, добавил: – Почти. Она почти ничего не знала. Не знает.

Запутавшись в собственных мыслях и разом нахлынувших эмоциях, Герд тряхнул головой. Волосы упали ему на лицо, полностью скрыв его выражение, но почему-то он был уверен, что в случае с генерал-полковником это не поможет.

– Но ты-то знаешь, – снова утверждала, не спрашивала она.

– Знаю. – Герд сглотнул. У него было стойкое ощущение, что ему без пилы и скальпеля лезут в голову.

– И почему же они тебя преследовали? – голос Сандал действовал гипнотически.

– Я проник на территорию, закрытую для посещения рядовым гражданам. – Словно в трансе, Герд медленно и нехотя выговаривал слова.

– Что же ты там делал? – откуда-то издалека донеслись слова.

– Искал информацию, – со стороны услышал свой ответ он.

– Какую? – совсем тихо прозвучал вопрос.

И тут Герд понял, что если прямо сейчас он не разгонит этот плотный белый туман, затянувший его разум, то он пропал, он выболтает все свои секреты абсолютно незнакомому человеку. Герд испугался, и это придало ему сил. Он снова с усилием тряхнул головой, сбрасывая оцепенение, а потом с трудом, но довольно твердо произнес:

– А этого, генерал-полковник, я вам не скажу.

Герд ожидал какой угодно реакции, в том числе и бурной, однако Сандал опять его удивила. Ни возмущения, ни даже раздражения не отобразилось на ее лице. В глазах Герд прочел понимание. И принятие такого ответа.

– Можешь называть меня командиром, – откинувшись на спинку стула, тихо сказала она и устало потерла переносицу. – Хотя бы, какого рода информацию ты искал? Мне нужно знать, Герд, что ты из себя представляешь, и каковы твои мотивы. Я не могу брать к себе в отделение кота в мешке, это слишком опасно, а мои парни и так каждый день рискуют. Понимаешь?

– Частного характера. Дело это было сугубо личное, – искренне ответил Герд и прикрыл глаза. Усталость накатила волной, напряжение всех последних дней, начиная с самого его дня рождения, прорвалось наружу, лишая последних сил. Еще и это загадочное влияние его новоиспеченного командира… Герду, несмотря на утренние часы, снова захотелось спать.

– Тогда последний вопрос: эта закрытая территория, на которую ты проник, находится близ лесов или в Цивиле?

– В Цивиле, – не открывая глаз, прошептал Герд.

Сандал кивнула сама себе и о чем-то задумалась, легонько постукивая ногтем указательного пальца по выступающему клыку.

– А она хороший человек, правда? – ни с того ни с сего выдала она.

– Кто? – не понял Герд.

– Олва.

Всю сонливость как рукой сняло, Герда аж подбросило на стуле.

– Вы ее видели? Вы ее знаете? – выпалил он, подаваясь всем телом вперед и выпучивая на Сандал глаза.

– Видела, но лично с ней я не знакома.

Герд не мог взять в толк, как такое возможно, но решил не выяснять, сосредоточиваясь на самом главном.

– Что с ней? Она жива? Она в порядке? – больше он своего волнения скрывать не мог.

– Этого мы не знаем. – Сандал покачала головой. – И в ближайшее время я бы на твоем месте даже не рассчитывала, что ситуация как-то прояснится. – Она заговорила быстрее, не давая Герду возможности возмутиться и перебить себя: – После этого инцидента наши разведчики не смогут появиться в лесах Надир месяц, два, три, а, может, и все полгода, в зависимости от ответной активности агемцев там в последующее время. Пойми, мы просто вынуждены затаиться! – с силой произнесла она, видя, какую боль причиняют ему ее слова. – Мне очень жаль, – сухо закончила женщина, и это, кажется, был тот максимум сочувствия, на который она в принципе была способна.

Герд тяжело, будто после полета, перевел дыхание. Что ж, нет так нет, резко осадил он себя, в конце концов, действия повстанцев объяснимы и вполне оправданны с их стороны. Он медленно поднялся с места, горечь кислотой разъедала внутренности.

– Что мне дальше делать? – снова беря себя в руки, спросил Герд.

– К себе в отделение я беру только опытных, умелых бойцов. Лучших. – Внимание Сандал сосредоточилось на двери за спиной Герда, точнее, на чем-то, что находилось как будто бы прямо за ней. Казалось, что она уловила какой-то звук или, может, движение и теперь присматривалась и прислушивалась к тому, что происходило снаружи кабинета, а потому отвечала рассеянно. Герд оглянулся, но ничего особенного не заметил. – В качестве исключения, я дам тебе шанс себя показать, но не раньше, чем тебя немного поднатаскают, а то помрешь у меня еще прежде, чем на дело в первый раз выйдешь. – Больше Сандал на Герда не смотрела, но и на дверь тоже. Она методично доставала из верхнего ящика стола какие-то карты и укладывала их в сумку, висевшую до этого момента на спинке ее стула. – Сегодня же отправляйся в учебную часть проходить военную подготовку, – закончила она тоном, указывающим на то, что он может идти.

Герд уже взялся за дверную ручку и повернул ее, но тут вопрос сорвался с его языка прежде, чем он даже успел его осмыслить:

– Почему вы взяли меня с собой? – Герд испытующе посмотрел на генерал-полковника. – Почему вообще решили дать мне шанс?

Сандал хмыкнула.

– Хороший вопрос. – Она вдруг перестала собирать вещи и вместо этого повернулась к окну. – Не знаю еще. Что-то в тебе есть, я это чувствую, вижу. Но вот что? Я все пытаюсь это разглядеть, но что-то от меня ускользает, что-то очень важное… – Она помолчала. – А ты совсем не хочешь мне помочь, – без укора закончила она и вернулась к сборам.

Герд стоял и смотрел на нее, и у него было точно такое же чувство, будто он упускает что-то очень важное. Поймав на себе его взгляд, Сандал выпрямилась: